Валерий Шарапов - Тайник в старой стене [litres]

Нерешительный и робкий Матвей не знал, что сказать в ответ.

Остальное о жизни Матвея Калинкина Вадик читал уже через строчку. В глазах все плыло, он просто листал страницы и высматривал сведения о девушках-подпольщицах, стремясь отыскать хоть что-то о Лизе Ереминой. Он снова заинтересовался, найдя документы о разоблачении подполья, о задержаниях, казнях и расстрелах.

Матвей Калинкин после уничтожения подполья стал одним из тех, кто согласился сотрудничать с немецкими властями и этим спас свою жизнь. Потом он был распределен в ягдкоманду «М», проводящую карательные операции против партизан на Псковщине и в Белоруссии. Матвей все так же безропотно выполнял все, что ему поручали его новые начальники. Он лично расстреливал партизан и тех, кто оказывал помощь сопротивлению.

После позорного отступления немецких войск Матвей Калинкин пытался скрыться, но был задержан на фильтрационном пункте на границе с Финляндией и вернулся в Псков уже под конвоем. В связи с тем что Калинкин согласился сотрудничать со следствием и сообщил много важных сведений о предателях и изменниках Родины, его не расстреляли, а приговорили к пятнадцати годам лагерей. На этапе Калинкин заболел туберкулезом и скончался в лазарете в 1946 году.

На последней странице дела был приклеен самодельный конвертик, в котором лежало еще одно фото. На конвертике толстым химическим карандашом было написано: «Смерч». Вадик прищурился и задержал дыхание. Не смея пошевелиться, словно боясь спугнуть удачу, он подался вперед, включил свет и уставился на снимок.

Это было групповое фото нескольких молодых людей. Всего их было пятеро: миловидная девушка со скуластым лицом и толстой темной косой и четверо молодых людей. Первой слева стояла девушка, вторым стоял русоволосый парень с грустными глазами. Слева на фото расположился высокий худой очкарик с пухлыми губами. Он держал голову чуть на бок, его рот был слегка приоткрыт. По правую руку от очкарика, выпятив грудь, красовался низенький крепыш с хитрой улыбкой.

Вадика заинтересовал тот, что стоял в центре. Настоящий доходяга: угловатые скулы, чуть расширенные глаза. Ошибки быть не могло – он видел этого парня на одной из кушеток городского морга в зале патологоанатома Геннадия Карловича.

«Это же Малашин!.. Василий Малашин – друг и сослуживец Егора Антипова…»

Вадик нервно кусал губы. А что, если он ошибся?

Нет! Он был совершенно уверен, что узнал этого парня.

Вадик аккуратно отсоединил скрепку и перевернул фото. Последние сомнения тут же исчезли. На оборотной стороне фотографии корявым почерком в столбик были написаны имена и фамилии всех пятерых: Женя Береза, Степка Сазонов, Васька Малашин, Егор Антипов, Санька Сохно.

Вбежав в Управление, Вадик завис над окошком дежурного и поинтересовался, на месте ли Зверев.

– С утра был, но вроде как ушел куда-то, – ответил дежурный.

– А Костин где?

– Так вы ж сами со Зверевым его в командировку услали!

Вадик хлопнул себя по лбу:

– Забыл совсем! А Корнев-то хоть на месте?

– Здесь! – сержант поморщился. – Пришел полчаса назад с какого-то заседания злющий как черт. Дежурный к нему на доклад явился, так он на него наорал. Я бы не советовал тебе к нему сейчас идти.

Вадик лишь махнул рукой. Прижимая одной рукой к груди дело Калинкина, а в другой держа свой примечательный портфель, он пробежал мимо турникета и поднялся по лестнице.

Почти час ушел на то, чтобы согласовать вопрос о выемке дела Матвея Калинкина, и это несмотря на то что Резник сразу же дал положительный ответ. Вместе с Ткаченко они ходили в «секретку», подписывали многочисленные бумаги, и только потом Вадик получил дело на руки. Именно поэтому сейчас он прижимал драгоценную папку, как мамаша любимое дитя.

Леночка Спицына, секретарша Корнева, вопросительно посмотрела на запыхавшегося Вадика:

– Вы к Степану Ефимовичу?

– К нему! Он там один?

– Не совсем, – поморщив хорошенький носик, фыркнула девушка.

– А с кем?

– Со своим неправедным гневом! – недовольно буркнула Леночка. – С утра сначала дежурного отчитал, а потом еще и на меня наорал, из-за того что я бумаги, которые на подпись принесли, на столе разбросала. А я не разбросала, а разложила, перед тем как отсортировать и в папку сложить. Я попыталась ему это сказать, так он меня и слушать не стал. Видать, еще и язва у него опять разыгралась! Так ему и надо, солдафону бездушному. Нечего на людей орать, если у самого неладно. Заболел, так пусть в госпиталь ложится. Мы без него хоть отдохнем немного.

Вадик, слушая жалобы Леночки, старался отдышаться:

– Некогда ему отдыхать. Работает человек без продыху…

– Никуда его работа не денется, а впрочем… Нет мне до него дела, раз он так. А вам, Вадим Петрович, я сейчас к Корневу не советую идти. Вот увидите, он и на вас орать начнет.

– Не начнет! Я не его подчиненный. Прокуратура милиции не подчиняется! – заносчиво ответил Вадик и прикусил губу, не особо веря в то, что сказал.

Леночка только рассмеялась:

– Ну тогда да… тогда конечно.

Вадик прекрасно знал, что для Корнева он – ноль без палочки, и плевать, что из прокуратуры. Когда на него находит, он любого может отлаять, кроме, разумеется, высших чинов. Ну, и кроме Зверева, конечно.

Когда Вадик уверенно шагнул в кабинет, подполковник зычно рявкнул:

– Кто там еще? Почему без стука?

От крика Вадик поежился.

– У меня новые данные по делу пропавшего Егора Антипова.

Корнев поморщился и указал Вадику на стул.

– Давай показывай, что там у тебя. Вообще-то я Зверева с докладом ждал, но этот хлыщ, как всегда, где-то пропадает.

Подполковник прижал руку к животу.

– Опять язва? – поинтересовался Вадик.

– Язва, черт бы ее побрал! Сегодня в Главк на доклад к Антипову ездил, а он куда-то отъехал. Я его полдня прождал и опять позавтракать не успел, вот теперь и крутит, – подполковник снова поморщился и в отчаянии махнул рукой. – Одним словом, день не удался.

– Язву вашу я, конечно, не вылечу, но настроение улучшить попробую, – довольный собой, Вадик уселся за стол и выложил перед Корневым досье на Матвея Калинкина.

Корнев все еще хмурился и явно не разделял оптимизма Вадика.

– Ну-ну, давай посмотрим.

– Я тут такое накопал, вы не поверите! Зверев отправил меня в Управление госбезопасности, договорился, чтобы меня допустили к архивам. Он велел мне изучить все доступные материалы, касающиеся членов сопротивления в годы войны. Я искал следы пропавшей Лизы, той самой девушки, на поиски которой отправился Костин. Следов Лизы я не нашел, зато откопал кое-что поинтереснее. Вот! – Вадик распахнул «дело» Калинкина и пододвинул его Корневу.