Валерия Вербинина - Иван Опалин. 9 книг

Даже самое короткое, самое обыденное слово можно произнести по-разному, вложив в него разные оттенки. «Нет» Лидии Константиновны было сухо, как пустыня, и лишь чуть-чуть не скатывалось в укор, словно собеседник позволил себе неуместную шутку. Может быть, из-за этого Опалин решил пойти ва-банк.

– Можно было не ломать динамо-машину, – сказал он. – Все равно Берзин догадался насчет электромагнитов. Он знает, как Сергей Иванович устраивал свои чудеса.

Лидия Константиновна оцепенела, все краски сбежали с ее лица.

– Простите? – пролепетала она.

– Я это к тому, что вы можете больше не притворяться, – ответил Опалин беспечным тоном, не переставая, однако, наблюдать за нею. – Берзин понял, что в доме есть потайная комната, откуда управляли скрытыми магнитами. Поэтому столы вертелись, предметы летали… И поэтому однажды эта – как ее? секира? – сорвалась со стены и убила его мать.

– Постой, что значит притворяться… – начал Платон Аркадьевич, но почти сразу же осекся и поглядел на Ермилову. – Вы – знали? – спросил он резко, обращаясь к ней.

Лидия Константиновна сглотнула и покачала головой.

– Нет, клянусь вам… Нет!

– Кто ходил сегодня к динамо-машине? – спросил Иван.

– Послушайте, я ее не ломала! – возмутилась учительница. – Я совершенно ничего не понимаю во всех этих… И вообще к динамо-машине никто не приближался, кроме Алексея!

– Да неужели?

– Ваш сарказм неуместен! – Опалин открыл было рот, чтобы спросить, что такое сарказм, но Лидия Константиновна быстро продолжала, не давая ему вставить слово: – Спросите кого хотите – я не трогала эту проклятую машину! Алексей ее починил после того, как она долгое время стояла сломанная, и он же потом ей занимался…

Опалин застыл на месте. Если Свешников и впрямь чинил машину… должен же он был заметить странности в ее конструкции? Если Берзин прав и она подключена к электромагнитам в доме… Мог Алексей заинтересоваться, в чем дело? Да не мог, а должен! И то, что он никому ни слова не сказал о своем открытии…

– Какой же я дурак, – растерянно произнес Иван.

Все разрозненные частички головоломки, которые находились в его распоряжении и, казалось бы, никак не стыковались, внезапно легли и образовали простой и логичный узор. Сторож, который всегда был рядом, но никогда не попадал под подозрение… А до него в Дроздово работал его отец, на той же должности, и наверняка знал все, что говорили об усадьбе и ее богатствах… И ведь Свешников числился сторожем, но на самом деле его обязанности были гораздо шире. Ему приходилось ухаживать за лошадью, заниматься садом, следить за динамо-машиной – и это не говоря о поручениях, которые ему давали учителя. Почему он не просил прибавки или хотя бы повышения? Почему не заводил собаку взамен той, которую убили? Уж не потому ли, что собака помешала бы его ночной деятельности? А страх, который он якобы испытывал, практически идеально маскировал его истинные намерения. Он будто бы стал пить, узнав о призраке – но не зря же у Лидии Константиновны как-то вырвалось: «Он пьет гораздо меньше, чем вы думаете…» Никогда от него не пахло ни сивухой, ни вином, ни самогоном; он был трезв, как стекло, и гнул свою линию, которая состояла в том, чтобы выдавить из усадьбы ее обитателей и тщательно обыскать дом. Свешников был умен, и хитер, и успел пообтереться в городе, и умело обращал обстоятельства в свою пользу – как, например, слух о смерти Сергея Ивановича за границей; но ему не хватало тонкости, и, например, с портретом, который якобы сам собой вернулся на прежнее место, он явно переборщил. Интересно, нашел ли он спрятанное золото? А может быть, там было что-то еще?

И Опалин побежал искать Берзина. Он забыл о словах учителя, что Каспер снаружи обследует стену, и метнулся в противоположное крыло. Возле двери бывшего кабинета Сергея Ивановича Иван заметил мелкие неровные щепки – и, заглянув внутрь, увидел то, что не так давно было летающим столом. Кто-то долго рубил его топором, оголив спрятанный внутри металлический каркас. Опалин и сам не смог бы объяснить природу чувства, которое охватило его при виде торчащих железок. Что-то, похожее на то, когда мы присутствуем при сбывшемся предсказании – и в то же время с изрядной долей разочарования, что чуда и впрямь не было, а были всего лишь два ловкача, придумавшие не самый банальный способ набивать свои карманы за счет легковерных простаков. Он отвернулся и, внезапно вспомнив, что ему сказал Киселев, двинулся к выходу. «Я должен был догадаться, – твердил себе Иван. – Сам, и даже без подсказок доктора Виноградова. Уже когда я услышал, что второй братец был инженером, следовало насторожиться». Он вышел в сад и, заметив Берзина, подошел к нему.

– Я знаю, кто изображал призрака! – выпалил Опалин. – Это Свешников, сторож… Вчера он понял, что его песенка спета, сломал динамо-машину и сбежал… Его надо догнать! Скажи Яну, чтобы он заводил машину…

– Это твое дело, – буркнул Каспар, разглядывая завитки лепнины на поверхности стены. – Сторож меня не интересует. Он тебе нужен – ну и лови его.

– А потайная комната тебя интересует? Он знает, где она находится!

– Потайную комнату я и так найду с помощью Верстовского, – усмехнулся собеседник. – Кстати, у меня есть идея, где спрятаны электромагниты.

– В стенах, ты уже говорил, – нетерпеливо кивнул Опалин.

– Да не в стенах, а в колоннах. Ты был в кабинете Сергея Иваныча? Что, даже не обратил внимания, как странно там смотрятся колонны? Это же обычная комната. Кто сейчас подпирает потолок колоннами? Так что сдается мне, они там стоят неспроста… И напротив лестницы тоже.

Хотя светило солнце, глаза его ушли в тень и казались двумя провалами на бледном неподвижном лице. Все это составляло странный контраст с его тоном, в котором сквозило торжество. Он был близок к тому, чтобы свести счеты с прошлым, и Опалин поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется думать о том, что его собеседник сделает, когда наконец-то доберется до виновного.

– Значит, ты не хочешь мне помочь? – спросил Иван настойчиво.

– Ты зачем сказал Ермиловой о магнитах, а? – прищурился Берзин. – Я же тебя предупреждал. Предупреждал или нет?

– А откуда ты… – начал Опалин, но понял, что спрашивать бесполезно, и что Каспар узнал обо всем самым простым способом – подслушав. – Ладно! Я хотел посмотреть на ее лицо.

– И что?

Опалин пожал плечами.

– Либо она притворяется лучше всех на свете, либо и в самом деле ничего не знала. – Он сделал шаг назад. – Ладно, я пошел. Мне еще надо Свешникова найти.

Опалин не пошел, а побежал. Конечно, у него имелось оправдание – что время было не на его стороне и каждая минута промедления могла означать, что Свешников скроется от него; но едва ли не больше Ивану хотелось избавиться от общества Берзина. «Ишь, чекист… Комиссарствует! Машина, шофер… Не то что я – на своих двоих, и вертись, как хочешь… А все-таки – осел! Лопух я, вот кто… Перед глазами же у меня был этот чертов сторож… Купился! Уши развесил! Ищи его теперь незнамо где…»