Павел Метельский - Смертельные тайны замка Тодлебен

— А кто убил баронессу Анну? И зачем? — обеспокоенно спросила актриса.

— Думаю, что баронесса Анна, случайно увидела, как убийца выходил из подземелья на кухне. Они пошли обсудить всё в кабинет и там он убил её, спрятал тело в потайную нишу и спокойно находился в нашем обществе. Правда, господин Труа? Так все было? — рассказывая свою версию событий, инспектор постепенно приближался к французу.

Состояние у всех было близкое к шоковому, модельер изумленно смотрел на инспектора, Грета открывала рот, и не смогла произнести ни слова. Остальные молчали пораженные выводом инспектора. И тут Грету прорвало. Она подскочила к инспектору и набросилась на него, напирая всем телом, потрясая сжатыми кулачками, она кричала в лицо Хоку:

— Да как вы смеете!!! — ее лицо перекосилось от гнева.

Инспектор не ожидал такого поворота событий. Он думал, что модельер бросится на него и собирался одним ударом вырубить француза, защелкнуть наручники и все дело закрыто. Убийца арестован, все остальное было делом техники. Но вот, что на защиту Труа встанет помощница и еще с такой яростью набросится на него, инспектор этого не учел.

Модельер быстро поднялся из кресла, обхватил Грету за плечи и начал ее успокаивать. Она билась в его руках и пыталась снова начать наседать на инспектора.

— Успокойся Грета, у инспектора, наверное, были основания подозревать меня в чем-то.

Грета обмякла в руках модельера, развернулась и удивленно смотрела ему глаза.

— Что Вы такое говорите шеф? Скажите, что все не правда! Этого не может быть! — Грета не хотела верить, что в словах инспектора есть частичка правды.

— Грета, все так запутано. Присядь, я постараюсь все объяснить.

Он усадил девушку в кресло, все внимательно смотрели на модельера. Инспектор держался на стороже и готов был в любой момент заблокировать француза.

Анри Труа внимательно посмотрел на инспектора.

— Я так понимаю, что все свои рассуждения Вы строите на моем ударе в шею безумному Эрику? Стиль совпал с приёмом, которым парализовали перед смертью Клауса Петермана? — вздохнул модельер, — жаль, что так получилось. Я хотел защитить Курта и Эльзу. Они стали мне друзьями. Я не хотел, чтобы они пострадали, — модельер выглядел слегка раздосадованным, — и еще дополнительным фактором обвинения является, то что я француз и должен ненавидеть любого немца, вплоть до убийства? Так?

— Да многие мои рассуждения основываются на этом ударе. Редко, кто вообще знает о нём, а уж применить, так это единицы. Поэтому Вы и стали главным подозреваемым. Вместе с Адольффом. По отдельности у вас всех алиби. А в паре вы могли совершать убийства, как это было я уже рассказал. И еще, именно Вы нашли вход в подземелье! Вы открыли потайную нишу. Вы знали о них. А француз Вы или китаец, не имеет значения, — инспектор Хок выглядел смущенно.

Модельер рассмеялся и задумался, ситуация складывалась не очень. Все в ожидании смотрели на француза.

— История и простая, и сложная одновременно. Я не имею отношения к убийству профессора, и к похищению бумаг.

— Значит к остальным имеете? — инспектор заметил не соответствие в словах модельера.

— Для того, чтобы понять, что произошло, и какая роль в этих события была моей, мне надо рассказать о прошлом. Моём и чужом. Это поможет многое понять. Рассказ затронет людей, которые были убиты и еще живы, — он осмотрел присутствующих, не задерживая взгляда на ком-то персонально. — И еще инспектор, сидите спокойно, я не собираюсь на вас нападать или бежать, или причинять кому-то здесь вред. Даю слово. Присаживайтесь и делайте выводы, — он в примеряющем жесте поднял руки.

— Для начала напомню некоторые факты, произошедшие в этом замке. Курт, я спросил вас в библиотеке, есть ли в замке призрак. Помните?

— Да. Я тогда рассказал несуществующую легенду о проклятом рыцаре и напугал девушек, — озадачено произнес молодой человек.

— Вы хотите убедить нас, что убийства связаны с прошлым замка? С приведениями? — инспектор начал закипать, как горячий чайник на плите.

— Успокойтесь уже! Первое убийство произошло из-за тайн, которое несет в себе прошлое. И призрак принимал в этом непосредственное участие.

— Да вы издеваетесь над нами, — взвыл инспектор.

— Уф. Как же всё не просто, — Труа спокойно смотрел на инспектора.

— Попытайтесь объяснить нам свои слова господин француз, — голос инспектора был суров.

— Удар в шею на котором вы строите свои подозрения действительно очень специфический. Но в этой комнате есть человек, который также владеет им!

— Кто этот неизвестный? Говорите! Ну… — Инспектор привстал с кресла.

— Я подозревал, что этот человек — Призрак или убийца, который в сговоре с ним!

— Плевать на приведения, назовите имя!

— Я подозревал барона Вильгельма.

Все просто онемели от этого. Барон с удивлением посмотрел на модельера.

— Меня? При чем здесь я? — глухо спросил барон Вильгельм.

— Ваша походка барон.

— Моя что?

— Походка и взгляд. Вы двигаетесь не как обычный человек. Вы напряжены, готовы всегда к неожиданности, пружинистый осторожный, но в тоже время, уверенный шаг. Вы привыкли так двигаться, это на уровне инстинкта. Когда Вы заходите в любое помещение вы моментально оцениваете обстановку, пути отхода. С собеседником — вы смотрите и прикидываете, на что он способен. Вы всегда готовы к любому повороту событий. Этот анализ ситуации появляется во взгляде на секунды и исчезает. Но невозможно избавиться от этого. Все на уровне инстинктов, которые отрабатывались годами. Предположу, что вы барон служили в вермахте. Так?

— Служил, но очень давно, — нехотя ответил барон Вильгельм.

Астрид с удивлением посмотрела на него.

— Я думаю, вы проходили специальную подготовку и оттачивали ее на войне. Я прав?

Барон помолчал и сказал:

— Я начинал службу в 1934-м в звании лейтенанта. Вермахт. Пехота. Потом был замечен командованием и отправлен сначала на одни курсы, потом другие. Везде с отличием. В итоге я принял командование подразделением специального назначения. Рота. Мы были универсалами. Действовали и в горах, и в лесу, и в песках Африки, и на равнинах. Использовали нас и как штурмовое подразделение, так и диверсионное в глубоком тылу врага. Я участвовал во многих войнах, больших и малых. Вышел в отставку в декабре 40-го. Майором. В моем подразделении проходил службу Отто Скорцени, тогда он не был так знаменит. Просто унтер, хотя и способный.

— А почему вы ушли в отставку? — спросила Астрид.

— В ноябре 40-го мое подразделение дислоцировалось недалеко от одного концентрационного лагеря в Польше. И было рекомендовано отрабатывать навыки уничтожения противника на заключённых этого лагеря. Я прибыл туда для согласования тренировок с руководством лагеря, и они для меня провели экскурсию. Эти несколько часов я буду помнить всегда. Мне до сих пор снятся кошмары. Именно тогда я понял, что сражаюсь на стороне Зла. Я солдат и много раз убивал, но уничтожал врагов Германии! Я воевал против солдат! А то, что творили эти… Они получали удовольствие от того, что делали и с гордостью носили черную форму СС. Я подал в отставку и как меня не уговаривали, и не угрожали мне, я больше не желал воевать под знаменами Рейха. Поэтому я ненавижу войну! Что касается специального парализующего удара, то я им владею в совершенстве.