Роберт Гулик - Призрак в храме

Тут торопливо вошел начальник стражи с двумя толстыми папками. Он положил их на стол и сказал с важным видом:

— Поступили дополнительные сведения по делу Као против Лу, ваша честь. Као уверен, что на основании этих сведений ваша честь сможет разобрать дело на утреннем заседании. Я принес из управы папки, чтобы вы ознакомились с ними.

Он любовно стер пыль с обложек. В папках находились документы о чрезвычайно запутанном деле о наследстве, тянувшемся уже несколько месяцев, в которых фигурировали большие суммы денег. Поскольку обычно выигравшая сторона делала щедрые подарки начальнику стражи и его подчиненным, они особенно интересовались такими делами.

— Хорошо. Проследи, чтобы зал был подготовлен к заседанию.

Как только начальник стражи закрыл за собой дверь, судья раздраженно воскликнул:

— Надо же, как это все неудачно складывается! Я полностью доверил дело Као против Лу главному писцу. Он тщательно изучил его и все знает назубок! А сейчас он находится в Тонка-не. Хун, нам придется быстро просмотреть эти две папки, ведь заседание начнется через час. А ты, Ма Жун, можешь не спешить с поручениями, которые я тебе дал. Боюсь, что заседание закончится только после полудня.

Ма Жун оделся в те же самые широкие штаны и залатанную куртку, в которых ходил к Тульби два дня назад. Он отправился на рынок и сел за длинный стол в дешевом трактире под открытым небом, любимом заведении носильщиков и кули. Ма Жун заказал себе большую миску лапши, съел ее, а потом заказал еще одну, потому что лапша оказалась на удивление вкусной. Он удовлетворенно рыгнул, достал зубочистку и обратился к дюжему молодцу, уплетавшему лапшу рядом с ним:

— Славная змейка у тебя на руке! Моя девчонка просит меня вытатуировать такую на груди, чтобы она шевелилась, когда я дышу. Говорит, что это будет ее очень забавлять.

Грузчик оценивающе посмотрел на широкую грудь Ма Жуна.

— Это тебе недешево обойдется! Зато не нужно далеко ходить, чтобы спустить свои денежки. Лучший мастер работает как раз на соседней улице.

Ма Жун застал татуировщика, когда тот деловито разбирал свои бамбуковые иглы. Некоторое время он наблюдал за ним, потом сердито сказал:

— Маска тигра, которую ты изобразил на спине моего друга Сэн Саня, его не спасла! Его убили!

— Он сам виноват, братец! Я говорил ему, что тигровая маска не может хорошо защищать, если у тигра не будет красных усов. Это стоило бы еще десять медяков, потому что хорошая красная краска дорога. Твой друг отказался. А теперь видишь, что с ним случилось?

— Он говорил мне, что ему не нужны усы на маске тигра, потому что священный храм, который ты изобразил у него на спине, и так служит могучим талисманом. Зачем же тратить десять добрых монет непонятно на что?

— Так значит, это был храм? Сэн Сань сказал, что это какой-то дом, который сам просится, чтобы его ограбили. Он попросил написать под ним «много золота, много счастья». Не получил ни того ни другого, бедняга! А как ты? Хочешь посмотреть книгу образцов?

— Только не я! Боюсь боли! Пока!

Он медленно пошел дальше, задумчиво жуя зубочистку. Похоже Сэн Сань и в самом деле никому не разболтал о золоте. Подойдя к храму бога войны, Ма Жун поднялся по широкой мраморной лестнице и купил на два медяка благовонных палочек у священника, дремавшего в своей конторке. Ма Жун зажег палочки и воткнул их в бронзовую курильницу на алтаре. Над ним возвышалась огромная позолоченная статуя бога, свирепого бородатого воина, держащего трехметровый меч.

— Даруй мне немного удачи сегодня! — попросил Ма Жун. — И, если можно, подбрось какую-нибудь хорошенькую девчонку. Почему-то их совсем нет в тех делах, которыми я последнее время занимаюсь.

Внизу на улице одноногий нищий протянул руку, прося подаяния. Ма Жун положил медяк в его грязную ладонь и спросил, где живет глава нищих. Одноногий взглянул на него бегающими глазками, тонущими в его одутловатом лице, и что есть мочи заковылял от него на костылях. Ма Жун выругался и подошел к двум бродягам, но те только посмотрели на него пустыми глазами.

Он брел по зловонным улицам и шумным закоулкам, пытаясь найти кого-нибудь, у кого можно узнать о местопребывании неуловимого главы нищих. Он знал, что бедняки ревниво хранят свои тайны и всегда стоят друг за друга из насущной необходимости.

Усталый и мучимый жаждой, он зашел в маленькую харчевню. Усевшись за засаленный прилавок, он подумал, что нужно как-то показать, кто он такой. Ма Жун был уверен, что никто не будет сомневаться в том, что он бродяга и разбойник; но они не были с ним знакомы, и в этом все дело. Человек шесть грузчиков за прилавком с подозрением поглядывали на него. Угрюмо созерцая дешевое пойло в глиняной чашке, он в очередной раз пожалел, что с ним нет его друга и названого брата Цзяо Тая. Одна хорошо разыгранная ими сценка — и враждебная атмосфера сразу же рассеялась бы.

Когда он допил третью чашку, занавеска в дверях раздвинулась и вошла неряшливо одетая женщина. Грузчики знали ее и встретили грубыми шутками. Один из них схватил ее за рукав выцветшего платья, но она оттолкнула его, непристойно выругавшись.

— Убери руки! Я работаю только ночью, днем надо спать. Пришлось навестить старую мать, она опять харкает кровью, и за ней некому присмотреть. Дай мне выпить, я даже заплачу!

— Пей, я заплачу, — сказал Ма Жун.

— С чего это? Ты кто такой?

— Я из Тонкана. Двоюродный брат Сэн Саня.

Грузчики оценивающе посмотрели на него.

— Пришел за его наследством? — с ухмылкой сказал один из них.

Остальные загоготали.

— Пришел рассчитаться, — тихо сказал МаЖун.

Когда они переглянулись и замолчали, он добавил:

— Кто-нибудь хочет мне помочь?

— Счет слишком большой для нас, чужак, — медленно сказал старый кули. — Охотники за ворами схватили А Лю и, конечно, оттяпают ему голову. Но это сделал не А Лю и никто из нас. Кто-то посторонний.

— Наплевать, кто он такой, только бы попался мне в руки. А глава нищих может что-нибудь об этом знать?

— От него проку не жди, — бросила проститутка. — Спроси девушек, живущих в том доме. Десять медяков за раз, виданное ли дело? — Она залпом выпила. — Но все-таки спроси его. По-моему, я как-то видела там твоего Сэн Саня.

Ма Жун встал и расплатился за обоих.

— Проводи меня туда, — сказал он женщине. — Получишь десять медяков.

— Я провожу тебя и бесплатно. Сэн Сань был скрягой, но его прикончил какой-то проклятый чужак, и нам это не нравится.

Грузчики одобрительно загомонили.

Женщина провела Ма Жуна по нескольким улицам и остановилась на углу кривого переулка.

— На другом конце стоит старый армейский барак. Солдаты ушли, остались только девки со своими щенками. Глава нищих живет там в подвале. Желаю удачи!