Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

Вспомнив Зинаиду, Берия загрустил. Ершова была стройной, худощавой, темпераментной дамой с пытливым пронизывающим взглядом. Когда-то ее отличала огромная шапка волос. Берия навсегда запомнил ее лицо с чертами, как бы скопированными с крестьянки из русской деревни. У нее были средних размеров брови, нос с прогибом спинки, широкий рот, ее верхняя губа выступала над нижней. Курносый нос напоминал своеобразный трамплин, кончик носа задорно вздернут вверх. Высокие скулы придавали ее темным глазам некую надменность, что в общем-то соответствовало характеру. Возраст этой невысокого роста, слегка суетливой женщины перевалил за сорок пять, а на лице едва угадывались прожитые годы. Тем не менее она оставалась на удивление привлекательной женщиной с хорошей фигурой, и, когда она наклонялась, рельефно вырисовывались ее небольшие упругие груди. Она неизменно носила туфли коричневого цвета.

На ее лице, начисто лишенном косметики, мерцал воспринятый от природы румянец. Волосы она постригала коротко, словно пытаясь убрать остатки женственности. В коротко постриженных золотисто-каштановых волосах слегка пробивалась седина. Зинаида была по-своему красива, и даже не столько красива, сколько внутренне привлекательна. Красивая, естественная, благородного вида женщина, на которой любая вещь сидела хорошо. Берия, впечатлившись ее грациозностью, все-таки отметил ее излишнюю худобу. Вместе с Зинаидой в комнату как бы влетал солнечный зайчик, который освещал всю комнату и даже высовывался из окна. Мужчины, работавшие над проектом бомбы, пытались за ней ухаживать, но безуспешно. Она только притворно-насмешливо улыбалась в ответ на косые взгляды и злые намеки и смешки сослуживцев.

Он вспомнил ее глаза. Только одно существо на свете способно было так глядеть на него: восторженно и влюбленно. У нее была страстная натура. В ней была какая-то изюминка. Глядеть, сосредоточивая во взгляде весь свет и смысл своей женской доли. Это была она, умница и опрятница, профессор и железная леди проекта. Взглянув при первой их встрече в эти глаза, Лаврентий понял, что он узнал ее всю и, казалось, не мог не полюбить. Каждый раз при виде Зинаиды его лицо вдруг вспыхивало радостной улыбкой. И все исчезало, все его думы в мгновение улетучивались. Он с отвращением вспомнил, как боялся показать тогда, что она ему нравилась. За ней ходили как пришитые и пожирали ее глазами два субчика-поклонника из числа старших научных сотрудников: один молодой, другой почти старый. Но она как бы не замечала их, сосредоточив все свое внимание на Лаврентии. Как будто блеск бриллиантов высвечивался в ее красивых крупных глазах, когда она видела Берию. Изредка она бросала усталый и вместе с тем страстный взгляд на Лаврентия, и этот взгляд поражал своей глубокой искренностью. Ершова влюбилась в Берию и попыталась его закадрить, но он не поддался. Он вспомнил, что ее фигура вызвала даже у него желание приударить за ней, но также он никогда не забывал жесткое правило: никогда не спать с подчиненными. Да и Политбюро бдило.

Берия вспомнил разговор с одной арестованной гадалкой, которая утверждала, что обладатели вздернутых носиков — обычно добрые и отзывчивые. Берия влюбился не в ее тело или лицо, а в ее ум, нравственную ауру, но он так и не решился перейти некую границу в отношениях с подчиненной. Он чувствовал, что она внутренне была согласна на интимные отношения, но он был слишком занят, чтобы их поддерживать. Зинаида как-то сказала: «Если человек выскажет свою тайну, выронит ее из себя случайно, она перестанет быть тайной… Люди интересны до тех пор, пока в них заложена недосказанность, есть некий секрет!» «Очень умная и приятная женщина», — сказал тогда себе Берия. Как-то они ездили вместе на Урал. В вестибюле гостиницы она повернулась и посмотрела на него до бесконечности долгим, пронзительным взглядом… Она не слышала и половины его слов, все дело в том, что она испытывала неловкость своего положения и своего чувства. И тут из-за оконной шторы, возле которой стояла стойка, вылетела огромная бабочка и пролетела над головой Берии к выходу из комнаты… «Как будто душа ее», — подумал Берия. Увидев бабочку, Берия решил, что это предзнаменование сверху, хотя он и не верил в загробные силы. После этого они не встречались.

12 апреля, 22 часа 4 минуты. Москва, улица Горького

Русаков медленно шел к дому, к нему подъехала машина, двое вышли из нее, окликнули и ввели какой-то препарат прямо в шею. Машина скрылась. Русаков с трудом поднялся в квартиру и хотел вызвать милицию, но вдруг схватило сердце. Он медленно осел на пол и скончался. Ему было только 67 лет.

13 апреля, 14 часов 40 минут. Кремль

В Кремле Берии предстояла встреча с Ракоши. Лидер народной Венгрии М. Ракоши был вызван в Москву для отчета. Это был небольшого росточка абсолютно лысый человек с густыми дугообразными бровями, оттопыренными ушами и нависающим над губой прямым носом. Одет в классическую тройку из темно-серой шерсти со светлой узкой полоской. Полоска на галстуке чуть шире, чем на костюме.

Ракоши начал: «Я хотел бы знать, что решается в Совете Министров и что в ЦК, какое разграничение должно быть…» Искоса взглянув на Ракоши, Берия пренебрежительно процедил: «Что ЦК? Пусть Совмин решает, ЦК пусть занимается кадрами и пропагандой. Не надо лапшу на уши вешать. Товарищи забывают, что Коммунистическая партия, какой бы она ни была популярной, является лишь маленькой частицей народа.

Ракоши пытался возразить, но тут уже Берия возмутился: «Как это можно в Венгрии, все население которой — девять с половиной миллионов человек, арестовывать полтора миллиона?! Даже товарищ Сталин совершил ошибку, [когда] отдал прямой приказ о допросах арестованных… Человек, которого избивают, скажет все, что следователь захочет от него услышать. Признается, что он и английский шпион, и американский, и какой угодно. Но правду вы так никогда не узнаете. Есть закон, а закон надо уважать. Иногда создается впечатление, что у вас венгерское руководство выглядит как заповедник сионизма». В конце разговора Берия потребовал от Ракоши включить в венгерское руководство настоящих венгров, а не одних евреев.

В другом донесении советские агенты в США сообщали, что предварительные наброски операции «Аякс» по свержению иранского премьер-министра Моссадыка были сделаны в начале апреля 1953 года. Секретную операцию «Аякс» доверили провести внуку президента Теодора Рузвельта, а по совместительству — кадровому офицеру ЦРУ.

15 апреля, 7 часов 10 минут. Москва, улица Качалова

Из «Правды» Берия узнал, что «Золушка» шла в Большом, «Варвары» — в Малом, «Анна Каренина» — во МХАТе. Сообщалось, что в этот день жители КНДР отмечали главный государственный праздник — День Солнца — день рождения Ким Ир Сена. Название праздника связано с псевдонимом Ким Ир Сен. Ир Сен — не настоящее имя, а революционный псевдоним вождя, который переводится как «Восходящее Солнце». У Ким Ир Сена множество титулов: Великий вождь, Солнце нации, Железный всепобеждающий полководец, Маршал могучей республики, Непоколебимый страж покоя Кореи Ким Ир Сен, Величайший полководец, Священный воин, Великий отец гордого корейского народа, Бессмертный лидер, Великий священный страж свободы, Залог освобождения человечества, Великий кормчий и т. д. Ким Ир Сеном он начал называть себя в 1932 году, после того как стал командиром одного из китайских партизанских отрядов, боровшихся с японскими оккупантами. Квеон жил в Москве и позвал своих друзей в ресторан отметить великий праздник.