Артур Таболов - Кэш

Власти понимали, что бездействия им не простят. Но что делать, этого не знал никто. Делали то единственное, что умели. По приказу первого секретаря обкома начальник Новочеркасского гарнизона генерал-майор Олешко поднял по тревоге 500 курсантов 12-й артиллерийской школы и выдвинулся с ними к НЭВЗу. Но разогнать митинг не удалось, рабочие встретили их камнями, курсанты поспешно отступили. Одновременно из Ростова прибыли 150 военнослужащих 505-го полка внутренних войск. Их действия были более успешными: они разблокировали железную дорогу, очистили от забастовщиков газораспределительную станцию и арестовали тридцать зачинщиков беспорядков. Солдаты внутренних войск и милиция взяли под охрану госбанк, почту, телеграф, радиоузел, административные здания, из банка вывезли сейфы с ценностями.

Вечером первого июня в город вошли несколько танков и бронетранспортеров.

Тем же вечером о рабочих волнениях в Новочеркасске доложили Хрущеву. Он приказал навести порядок и отправил в мятежный город членов Президиума ЦК КПСС Микояна, Кириленко, Ильичева, Козлова, Полянского, Шелепина — всех, кто попался ему на глаза, почти половину тогдашнего Политбюро. Утром 2 июня их самолет приземлился в Ростове. Среди встречавших высоких гостей был командующий Северо-Кавказским военным округом, Герой Советского Союза, генерал армии Исса Плиев. Едва сойдя с самолетного трапа, Кириленко обрушился на него:

— Почему в Новочеркасск до сих пор не введены войска?

На что Плиев ответил:

— Армия со своим народом не воюет.

Фраза эта до сих пор вызывает споры. Сказал её прославленный герой Великой Отечественной войны всемогущему члену Президиума ЦК КПСС или благоразумно промолчал? Могло быть и то, и то. При всей своей власти Кириленко не мог отдавать приказы командующему округом, он подчинялся министру обороны Малиновскому, а директивы от Малиновского не было. Пока не было.

В Атаманском дворце Новочеркасска для приема московских гостей накрыли стол с черной и красной икрой и деликатесной донской рыбой. Но им было не до фуршета. Прибежал посыльный:

— Они вышли!

Гостей успокоили:

— Далеко не уйдут. Мост через реку Тузлов перекрыт танками и бронетранспортерами. Другой дороги нет. Но вам лучше перейти в более безопасное место. На всякий случай.

Таким местом был бывший Кадетский корпус, где теперь находились кавалерийские курсы. Члены Президиума переместились туда. Здесь их догнало новое сообщение:

— Они подошли к мосту!..

Они подошли к мосту. Тысячи хмурых мужчин, исполненные решимости добиться справедливости. Два средних танка и три бронетранспортера, поставленные впритык, борт к борту, гусеница к гусенице, перегораживали мост. Прямо в толпу были нацелены пушки, наглухо задраены люки.

Бронетехника выдвинулась на мост по приказу заместителя командующего округом, Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта Матвея Шапошникова. По его же приказу табельным оружием были вооружены только офицеры, боекомплект танков и БТР остался на складе. Этот приказ позже стоил ему военной карьеры, его отправили в отставку, а через несколько лет исключили из партии и возбудили уголовное дело за антисоветскую агитацию — за его рассказы о том, чему он был свидетелем в Новочеркасске.

Но в толпе этого не знали, и в первый момент возникло замешательство. Никто не верил, что танкисты будут стрелять по своим, но кого не остановит вид направленных на тебя орудийных стволов? Нужна была немалая решительность, чтобы шагнуть к танкам. И такие люди нашлись. И снова из тех, кто еще помнил, как ходил на фашистские танки со связкой гранат. Шагнули. Танки молчали. Протиснулись между гусеницами, забрались на броню. Танки молчали. И вся толпа, как муравьи, преодолевающие преграду, сплошной массой полезла по танкам и БТР. Танки молчали.

Препятствие осталось позади, бастующие вышли на улицу Московскую, ведущую к центру города. По пути к ним присоединялись рабочие других заводов. Милицейские и военные патрули, высланные на перехват, поспешно скрывались в переулки при приближении многотысячной грозной толпы.

До Атаманского дворца оставалось всего три километра.

О том, что в Новочеркасске складывается опасное положение, Хрущеву доложили около полудня, когда он открывал новый Дворец пионеров на Ленинских горах. В шифрограмме члены Президиума ЦК КПСС просили Первого секретаря разрешить использовать войска для подавления мятежа. Она очень болезненно подействовала на Хрущева, так не вязалось ее содержание с тем, что он видел вокруг себя: белые рубашки, красные галстуки, счастливые детские лица. «Запрещаю! — бросил он офицеру связи, не переставая улыбаться и отвечать на приветствия. — Их послали навести порядок, а не воевать с рабочими!»

Ответ Хрущева произвел в Кадетском корпусе гнетущее впечатление. Здесь не сомневались, что разрешение будет получено и подготовились к нему. Как могли. Создали Оперативный штаб во главе с заместителем министра МВД СССР Ромашовым, по его приказу в Новочеркасск срочно перебросили 98-й отдельный батальон из Каменска-Шахтинска, 566-й полк из Грозного и весь оставшийся в Ростове личный состав 505-го полка внутренних войск. Солдаты получили патроны и были готовы выполнить любой приказ командования. Запрет Хрущева поломал все планы. В Кадетском корпусе растерялись. Члены Президиума ЦК КПСС, привыкшие стоять на Мавзолее и приветствовать восторженные демонстрации, не понимали, что происходит и как нужно на происходящее реагировать. Леонид Федорович Ильичев, Секретарь ЦК КПСС и Председатель Идеологической комиссии ЦК КПСС, всё повторял: «Это религиозные сектанты, это они!» «Какие к черту сектанты, — возразили ему. — Где вы увидели сектантов?» «Тогда кто? Советские рабочие не могут выступать против советской власти! Знаю, это казаки, это казаки взбаламутили население!»

— Они уже на площади Революции, — доложил очередной гонец. — Через полчаса будут здесь.

— Фрол Романович, звони самому, — обратился Микоян к Козлову.

— Почему я?

— Тебе поверит.

По спецсвязи Козлов связался с Хрущевым:

— Никита Сергеевич, в городе антисоветский мятеж.

— Антисоветский? — мгновенно разъярился Хрущев. — Подавить беспощадно!

Через пятнадцать минут командующий Северо-Кавказским военным округом генерал армии Плиев получил директиву министра обороны СССР маршала Малиновского с разрешением использовать армию для подавления антисоветского мятежа.

Они не могли не врать.

Многотысячная толпа с портретами Ленина и лозунгами «Слава освобожденному труду!» до отказа заполнила сквер перед Атаманским дворцом и прилегающие улицы. В толпе скандировали: «Мяса! Масла! Повышения зарплаты!» Председатель Новочеркасского горисполкома Замула и заведующий отделом ЦК КПСС Степаков попытались с балкона обратиться к собравшимся и призвать их к благоразумию. Их заглушили возмущенные крики и свист. Разъяренные рабочие смяли солдат охраны и ворвались в горком. Все, кто еще оставался в Атаманской дворце, повыпрыгивали со второго этажа во двор. Деликатесы, обнаруженные в банкетном зале, были показаны с балкона и выброшены в толпу. «Они жрут икру, а мы голодаем!» Возмущение достигло предела. Послали делегатов в Кадетский корпус, где под усиленной вооруженной охраной скрывался Микоян и другие члены Президиума ЦК КПСС. Микояна знали, потребовали встречи с ним. Анастас Иванович к делегатам не вышел. Одновременно группа рабочих направилась к горотделу милиции, чтобы освободить тридцать забастовщиков, арестованных на газораспределительной станции.