Вячеслав Каликинский - Агасфер. Старьевщик

— Ничего не понимаю! — признался, наконец, Агасфер. — Мне господин э… Харитонов сообщил, что моя персона в столице вообще nоn grata [93] Латинское выражение nоn grata – нежелательная персона, применяется в основном как дипломатический термин. , что список Разведывательного отделения высочайше утверждается поименно.

— А он действительно утверждается поименно! — с улыбкой заметил Лавров. — Только нам с Куропаткиным удалось убедить Николая Александровича [94] Император Николай II. , что ни в одной цивилизованной стране мира подлинных фамилий в подобных списках по соображениям конспирации нет. Вот он и утвердил псевдонимы!

— Лихо! — покрутил головой все еще не пришедший в себя Агасфер. — А ежели опознают и донесут?

— Выкрутимся! — небрежно махнул рукой Лавров. — Значит, будем работать, Берг! Прямо с сегодняшнего дня! Нынче у вас встреча с господином фон Люциусом. Желательно — в том же Яхт-клубе: тамошняя обслуга, видевшая вас в обличье Полонского не столь давно, никаких сомнений не испытает! Так что телефонируйте ему — и с Богом! Карты он Соломону передал — вам ведь сказали?

— Но почему, Владимир Николаевич? Ему же на меня австрияки глаза не раскрыть не могли! Не может же старый лис к своим коллегам не прислушаться!

— Вот и я тут ничего понять не могу, Берг! — серьезно кивнул Лавров. — Не старческий же маразм у Люциуса, в конце концов! Тут какая-то игра, но ее правил мы не знаем! Надеюсь, после сегодняшнего свидания что-нибудь прояснится…

— А ежели он просто заманивает лже-Полонского этими картами, и Агасфера просто застрелят, чтобы Люциус мог реабилитироваться, так сказать? — вставил слово Медников.

— Если Люциус вышел из доверия, то хоть кого он застрели — доверия не вернешь! Кстати: «хвоста» за вами с вокзала не было, Харитонов?

— Обижаете, Владимир Николаевич! — оскорбился Медников. — Сколько лет в этом «котле» варюсь…

— Не надо обижаться! Как и расслабляться никогда не надо. Ладно, господа, позже подробнее поговорим. Телефонируйте Люциусу от Архипова, Берг!

Лавров подошел к одному из шкафов, вынул книгу — шкаф выехал из стены, открыв за собой лестницу, ведущую куда-то вниз.

Заметив удивление Агасфера, Лавров объяснил:

— Вы, верно, думали, что мы за девять дней вашего отсутствия такую работу по обустройству провели? Ан нет, дружище! Здесь было раньше любовное гнездышко неких высокопоставленных особ, и все эти ходы-выходы нам в наследство достались. Новый выход сейчас только строится — видели рабочих на тротуаре? Там откроем еще одну безобидную контору и будем «нырять», в случае чего, через нее!

— А сейчас куда выйдем? — не утерпел Агасфер.

— На соседнюю улицу, через квартиру, которая вечно сдается, но никогда не будет сдана. Тоже в наследство нам досталась! — рассмеялся Лавров. — Только вооруженную охрану там свою поставили, под видом консьержа с женой — чтобы с тылу к нам никто не подобрался! Ну, удачи вам, Берг!

Спускаясь по лестнице, Агасфер с досадой вспомнил, что так и не спросил у Лаврова насчет «арендаторов». Кто же это такие, черт бы их взял?

Не менее теплой вышла и встреча с полковником Архиповым. Обнимая старого друга, Агасфер с досадой вспомнил, что забыл поинтересоваться у Лаврова не только о загадочных «арендаторах». Вот про кого надо было спросить в первую очередь! И не спросить, видимо, а потребовать отчета за явную несправедливость…

Ладно, успеется. Не последний день на свете живем, подумал Агасфер. И на правах старого друга потребовал показать ему состояние сквозной раны в бедре.

Заживала рана плохо — то ли организм у полковника был ослаблен возрастом, то ли лечили не так. Агасфер решил попробовать применить снадобье «колдуньи» из Крыма: не просто так ведь крымская старуха ему остатки в бутылке отдала!

Спросил — есть ли дома опийная настойка? Старуха-то потчевала его каким-то варевом аналогичного действия. А раз не дала его — значит, большого значения не имеет. Продемонстрировал Архипову свою зажившую рану — от нее на боку осталась только еле заметная розовая полоска. Кузьма был отправлен в аптеку за лечебной глиной, а пока он ходил, Агасфер, решившись, позвонил по знакомому номеру в германское посольство.

Подошедший к аппарату Люциус разговаривал как ни в чем не бывало. Так говорят со старыми знакомыми. Выразил сочувствие в связи с варшавским инцидентом, смеясь, поведал о том, что некий знакомый «разгильдяй» Г. разжалован в чине до лейтенанта и, по слухам, должен быть переведен куда-то на тыловую работу.

Встретиться в Яхт-клубе? Сегодня? А почему бы и нет? Старый лис поинтересовался, сшил ли что-нибудь приличное старый еврей Соломон из прекрасной британской ткани, ему присланной? И если нет, то сошьет ли вообще? Непременно? Ну, тогда сегодня в 10 часов вечера он приглашает господина Полонского отведать марсалу нового урожая! До встречи!

Разъединившись, Агасфер еще долго уговаривал полковника довериться старой «колдунье» — тот все-таки сомневался. Остатки снадобья вытряхнули из бутылки в фарфоровую салатницу, нагрели в камине, на открытом огне. Глину чуть размочили, скатали из нее длинную «колбаску», окружили этой «колбаской» зияющую рану на ноге полковника.

Долго пришлось уговаривать Кузьму — «в интересах дела оседлать полковника», чтобы лишить его движения от жгучей боли, каковую непременно причинит вылитое на рану снадобье. Сожалея о том, что, поскольку рана сквозная, «экзекуцию» придется проводить, видимо, дважды, Агасфер перекрестился и вылил слегка остывшее снадобье прямо в центр круга, образованного глиняной «колбаской».

Подпрыгнувший от боли Архипов сбросил Кузьму с постели на пол — прошлось Агасферу наваливаться на старого друга самому. Выждав, пока боль чуть успокоится, вместе с Кузьмой и подоспевшим на помощь Тимофеем перевернули полковника на другой бок. Позже Тимофей признался, что не слышал столь виртуозной брани не то что из уст полковника — но даже из «пасти» английского боцмана, которому на причале нечаянно поставили на ногу якорную «лапу».

Дав Архипову лошадиную дозу опийной настойки, повторили лечение. Забинтовали, влили внутрь «для закрепления» успеха» его любимый арманьяк, и постепенно тот забылся сном.

Глянув на часы, Агасфер, наконец, начал готовиться к вечернему рандеву с немецким разведчиком — красить и стричь волосы, поправлять шрам на щеке.

Хоть и ехал он на сей раз в Императорский яхт-клуб без сопровождающего, однако чувствовал себя спокойно, не сомневаясь в том, что персонал и обслуга непременно узнают «Виктора Александровича Полонского».

Так оно и вышло. Совершив непременный обмен приветствиями с казначеем клуба и дегустацию марсалы нового завоза, Агасфер поинтересовался — ждут ли его. И если ждут, то где именно — в большой или малой обеденной. Оказалось, что в малой.