Билл Джеймс - Человек с поезда [litres]

Власти, расследовавшие убийство в Брукфилде, исходили из того, что глава семьи, Фрэнсис Ньютон, погиб первым. «Человек с поезда» всегда первым делом расправлялся с мужчинами.

Криминалист Роберт Ресслер, чье мнение приводится в книге «Виллиска: неразгаданная тайна», считает, что убийца был старше 35 лет, поскольку действовал исключительно организованно и очень хорошо контролировал место преступления. Хотя точный возраст Пола Мюллера неизвестен, к моменту, когда произошла трагедия в Виллиске, ему было уже около пятидесяти.

Расправившись с Ньютонами, Пол Мюллер выбрался из дома через окно. Именно этим путем «Человек с поезда» чаще всего проникал в чужое жилище и покидал место преступления.

Разумеется, утверждение, что «Человеком с поезда» был именно Пол Мюллер, может показаться недостаточно обоснованным – хотя бы потому, что мы о нем очень мало знаем. Нам гораздо больше известно о Лине Келли или о Фрэнке Джонсе, об Эзе Раско, Джеймсе Линкусе и Низе Гиллеспи. Мы не знаем, где Пол Мюллер родился, где он учился и когда умер. Его имя и фамилия – Пол Мюллер – встречаются очень часто, так что наводить о нем справки непросто. Нелегко это еще и потому, что в Сан-Антонио был офтальмолог, которого также звали Пол Мюллер, и он размещал большое количество рекламных объявлений. Из-за этого поисковые системы выдают огромное количество бесполезной информации. Скорее всего, «наш» Пол Мюллер родился не в Соединенных Штатах. Вероятно, он прибыл в США всего за несколько лет до того, как начал убивать, – и, скорее всего, со временем поменял имя и фамилию. Так что, повторяю, собирать о нем информацию не то чтобы вообще невозможно, но крайне трудно даже человеку, имеющему в этом деле особые навыки.

Расправившись с семьей Ньютонов, Мюллер одновременно пришел в ужас и испытал радостное возбуждение от того, что сделал. Ему, человеку весьма осторожному, было понятно, что он подверг себя большой опасности. Более того, я полагаю, что до этого момента Пол Мюллер пытался жить по правилам. Он не был ни вором, ни лентяем. Он был просто бедным человеком без особых жизненных перспектив, который делал то, что и должен делать в его положении молодой человек: пытался посмотреть мир, много и тяжело работал и развивал трудовые навыки. И, вероятно, надеялся найти свое место в жизни.

Но игра по правилам оказалась для Пола Мюллера невыгодной и малоперспективной. Он был некрасивым маленьким человечком без навыков общения. Он плохо и бедно одевался и практически не улыбался – из-за больных и некрасивых зубов. Люди его не любили. Они никогда не проявляли по отношению к нему радушие или снисходительность, относились к нему без всякого уважения. Любовь? Да бросьте. Кому могло прийти в голову его полюбить, поцеловать его, обнять?

Отношение Мюллера к окружающему миру менялось к худшему. В нем усиливалось чувство одиночества. Росли гнев, похоть (ему приходилось подавлять свою сексуальность). Копилась ненависть. И в какой-то момент оказалось, что Пол Мюллер больше не может удерживать все это внутри.

Мюллер был человеком мрачным и неприветливым. И еще он легко раздражался по любому поводу. В номере от 13 января «Бостон глоб» писала: «Было известно, что Мюллеру довольно много позволялось, когда он работал в Пойнт-оф-Пайнс, поскольку его наниматель, капитан Ходжсон, опасался его из-за коварного и мстительного характера». Родственник Ньютона назвал Мюллера «раздражительным». Это смахивает на эвфемизм – как если бы кто-то сказал про Джона Д. Рокфеллера, что он «финансово благополучен». Я никак не могу выбросить из головы одну фразу из «Бостон глоб»: газета написала, что, помимо прочего, в Пойнт-оф-Пайнс Мюллер выполнял обязанности вышибалы в танцевальном зале и ресторане отеля. Меня это очень удивило – во-первых, для меня оказалось сюрпризом, что слово «вышибала» уже употреблялось в 1898 году. Но еще больше я удивился потому, что мужчины, которым поручают такую работу, практически всегда крупные и сильные. С ними предпочитают не связываться. Мне никогда не приходилось видеть вышибалу ростом 5 футов 4 дюйма. То, что Ходжсон использовал в этой роли Мюллера, означало, что ему не хватало денег и по этой причине он заставлял своих работников совмещать разные должности и зачастую заниматься непривычным для них делом. Впрочем, это кое-что говорит и о самом Мюллере: людям не составляло труда заметить жетон у него на груди и понять, кто перед ними.

Вероятнее всего, у Мюллера не было сексуального опыта до того, как он начал убивать, если не считать мастурбации. Он был молодым человеком неприятной внешности, нечистоплотным, словом, малопривлекательным, да еще и жил во времена, когда людям зачастую приходилось подавлять свою сексуальность. Он не был нормально развит в сексуальном отношении. Да, конечно, его в первую очередь привлекали молодые девушки, но все же он не мог до конца определиться со своими сексуальными предпочтениями. Секс был для него абстракцией, а абстракции легко меняют форму.

Ночь, когда он бродил по темному, залитому кровью дому с зажженной лампой и в его полном распоряжении были мертвые тела Сары и Элси Ньютон, стала самым восхитительным моментом в его жизни. Эти тела принадлежали ему. Хотя Мюллер, по идее, был уже достаточно зрелым мужчиной для того, чтобы его сексуальные аппетиты сформировались, я боюсь, что это случилось именно в ту страшную ночь, а также потом, когда он проигрывал все случившееся в своем воображении. Запах крови, можно сказать, стал для него чем-то вроде феромонов.

В ту ночь, прежде чем обратиться в бегство, он надел на голову приметную клетчатую кепку для игры в гольф. Тогда это было модно среди студентов колледжей. Возможно, Мюллер сделал это из расчета, что такой головной убор отвлечет внимание от него самого и люди запомнят только эту кепку, а сам он как бы останется невидимкой. Что ж, может быть, но я предпочитаю другое объяснение. Мне эта кепка кажется своеобразным отражением наивности Мюллера, а также отсутствия у него отчетливого представления о том, как он хочет выглядеть. Мужчине трудно примириться с тем, что он – ноль в сексуальном отношении. Многие с отчаянием цепляются за иллюзию, что в них все же что-то есть. Мюллер не понимал, не видел разницы между собой в кепке для гольфа и студентом колледжа в таком же головном уборе. Он еще не решил для себя, кто он, каково его место в жизни, и не мог принять то, о чем настойчиво и безжалостно говорила ему сама жизнь: ты никто и ничто. Ты – неудачник. Пол Мюллер просто не был способен больше с этим мириться.

То, что он сделал, приводило его в ужас – но в то же время было самым ярким впечатлением за всю его жизнь, оставившим ощущение глубокого удовлетворения. Это была его единственная потрясающая тайна.