Билл Джеймс - Человек с поезда [litres]

Итак, первым делом следовало прекратить отрицать очевидное – а именно, что в стране действует серийный маньяк. То есть покончить с иррациональным скептицизмом, о котором я уже упоминал.

В 1910 году в Хьюстон-Хайтс, штат Техас, шериф округа заявил репортерам через несколько дней после убийства семьи Шульцев, что преступление, по всей видимости, совершил какой-то сумасшедший, который просто сошел с поезда, забрался в первый попавшийся дом, расправился со всеми его обитателями, а затем снова сел в поезд и уехал из города. Но, сказав это, шериф тем не менее целых три года пытался повесить это убийство на явно невиновного молодого человека, имевшего любовную связь с женщиной, погибшей от рук убийцы.

В этой книге мы привели несколько случаев, когда полицейские или прокуроры говорили , что, по их мнению, преступник был в городе проездом, но не развивали эту мысль. Все реальные детективы, занимавшиеся расследованием убийства в Виллиске, в тот или иной момент также заявляли, что преступник приезжал в город ненадолго и не задержался в нем. Но, если убийца был местным, они могли арестовать его и подвергнуть суду. Если же убийство совершил заезжий злодей, детективы и прокуроры были беспомощны: они не могли сделать ровным счетом ничего. Но, поскольку им отчаянно хотелось раскрыть преступление, они вынуждены были считать, что преступник был местным жителем.

В Джорджии и Южной Каролине в 1904 году власти вполне могли увидеть связь между убийствами семей Ходжес и Хьюз. Если бы они не уцепились за глупую версию, согласно которой преступление было делом рук банды чернокожих убийц, они, пожалуй, стали бы первыми, кто понял, что происходит на самом деле. Пола Мюллера, скорее всего, они бы и в этом случае не отыскали, но, возможно, не допустили бы самосуда над невиновными.

Когда в 1909 году одну семью (Медоуз) убили к западу, а другую (Худ) – к северу от Блуфилда, штат Западная Виргиния, власти могли бы догадаться, что эти убийства связаны между собой. Но, к сожалению, частные детективы «раскрыли» убийство семьи Медоуз, повесив его на Говарда Литтла. По их мнению, возможность какой-либо связи между двумя преступлениями была исключена, поскольку, когда убили семью Худ, Говард Литтл сидел в тюрьме. Так что первое, что нужно было сделать, – это открыть глаза.

Второе – тщательно сопоставить детали, характерные для многих преступлений, а не расследовать каждое из них изолированно. Работая над этой книгой, мы то и дело сталкивались с ситуациями, когда вблизи места очередного преступления незадолго до его совершения видели подозрительных людей – но описания их, даже самые общие, практически никогда не публиковались.

Детективы в Арденвалде, штат Орегон, и Рейнире, штат Вашингтон, судя по всему, располагали отпечатками обуви и, возможно, пальцев преступника, испачканных кровью. У детективов, работавших в Колорадо-Спрингс, имелись отпечатки или частичные отпечатки пальцев, запачканных чернилами из пролившейся чернильницы. Маленькая девочка в Паоле, штат Канзас, проснувшись, обнаружила в своей комнате мужчину и, поскольку осталась в живых, наверняка могла что-то рассказать о нем.

Но, насколько нам известно, никаких попыток сопоставить эту информацию и свести ее воедино так и не было предпринято. Я не хочу сказать, что, если бы это было сделано, деятельность маньяка наверняка была бы пресечена. Вероятно, этого бы не произошло. Скорее всего, таинственный мужчина, которого видели в Виллиске, и незнакомец, замеченный рядом с фермой Бернхардта в Канзасе, оказались бы разными людьми. Более того, вероятнее всего, выяснилось бы, что и тот, и другой в убийствах замешаны не были. Но их личность надо было установить и обязательно побеседовать с ними – чтобы исключить их причастность к преступлениям. Так бы, скорее всего, и случилось, если бы власти с заслуживающим лучшего применения упорством не настаивали, что между упомянутыми преступлениями нет ничего общего.

Третье, что необходимо было сделать, – это привлечь детективов, работавших на железной дороге. Ирония состоит в том, что в то самое время, когда «Человек с поезда» разъезжал по стране, убивая людей, на железнодорожном транспорте были сосредоточены лучшие полицейские силы – по численности и квалификации они не уступали крупным частным детективным агентствам в больших городах, с которыми, кстати, тесно сотрудничали. В 1910 году каждая крупная железная дорога имела свое охранно-детективное подразделение, обычно частное. Имелись также банковские и отельные детективы, а также сотрудники с иной специализацией. Предприятия часто нанимали детективов, чтобы не допустить воровства со стороны работников. Но, повторяю, лучшие силы были сосредоточены на железной дороге.

Если вы посмотрите на список людей, которых отправили в тюрьму в вашем штате в 1910 году, вы, скорее всего, увидите, что многих из них арестовали не окружные шерифы или городские полицейские, а железнодорожные детективы.

Что касается моего штата, то там большинство арестов в 1910 году было произведено железнодорожными детективами – за преступления, совершенные в поездах и на станциях.

Такое положение вещей сложилось еще в 60-е годы XIX века. Владельцы шахт и железных дорог нанимали детективов, которые внедрялись в среду профсоюзных активистов и препятствовали их деятельности. Следует признать, что на то были основания, поскольку из-за акций протеста и беспорядков, организуемых профсоюзами, погибало немало людей. Я вовсе не пытаюсь защищать владельцев железных дорог, а всего лишь сообщаю, как было на самом деле. Так или иначе, железные дороги стали крупнейшими клиентами таких организаций, как детективные агентства Пинкертона, Бернса и других.

К 1910 году борьба с профсоюзами была еще далека от окончания, а на железных дорогах часто проводились масштабные и весьма сложные полицейские операции с привлечением детективных агентств. Двумя основными задачами железнодорожных детективов были: 1) не допустить, чтобы бродяги забирались в поезда и путешествовали бесплатно и 2) подавлять криминальную активность на железнодорожном транспорте.

В те времена на железнодорожных станциях маленьких городков уже имелись закусочные, в которых могли быстро поесть пассажиры, путешествующие по железной дороге. Поезда в таких городках обычно стояли 20 минут. Проголодавшемуся за долгую поездку пассажиру этого вполне хватало, чтобы сойти на перрон, быстро купить что-нибудь съестное и вернуться в вагон. Одним из самых распространенных преступлений в тот период стала кража ручного багажа пассажиров, выскочивших на минутку, чтобы перекусить. Немало преступников кормились именно этим. Работа железнодорожных детективов, в частности, состояла в том, чтобы обезвреживать таких воров.