Аполлинарий Колдунов - Крысолов [СИ]

Влада онемела от неожиданности. Да, она должна была признать, что в словах Чернова много правды. Но сама она даже не задумывалась, почему она пришла в революцию. Видимо, это были ее жизненные убеждения.

— Товарищи, — Влада встала, и от волнения у нее дрогнул голос. — Товарищи! — сказала она более уверенно. Все, что говорил товарищ Чернов справедливо. Я действительно из дворянской семьи, богата, получила неплохое образование. И, тем не менее, я с вами, я с революцией. Для меня в этом состоит смысл жизни.

Поручение, данное мне ЦК, я стараюсь выполнить по мере своих возможностей. Возможно, что мой источник ведет со мной двойную игру. Такой вариант тоже исключить нельзя. И в тоже время раскрыть его вам я не могу. Постарайтесь понять правильно.

Влада снова села. Дыхание у нее прервалось от волнения. Она напряженно ждала продолжения. Воцарилось молчание, которое первым прервал Гоц.

— Возьму на себя смелость сказать от имени ЦК. В вас, Владислава Сергеевна, никто не сомневается, равно как и ваших возможностях, о коих я наслышан от товарища Бурцева. Думается мне, это лучшая характеристика.

Все дружно стали поддерживать Гоца, в том числе и Чернов. Влада вздохнула с облегчением.

Тем временем Гоц продолжил:

— Я не хочу сказать ничего дурного, но не могу и скрыть своих подозрений. Татаров, по моим подсчетам, издержал на дела своего издательства Революционная Россия за шесть недель более 5000 рублей. Откуда у него эти деньги? Ни партийных, ни личных сумм у него нет, о пожертвовании он должен был бы сообщить центральному комитету. Я спрашивал его, откуда у него деньги, и он отвечал, что ему дал 15 тысяч известный общественный деятель Чарнолусский. Не скрою, я начинаю сомневаться в этом.

Все слушали Гоца со вниманием, никто не перебивал. Влада о Чарнолусском слышала ранее только мельком. Но проверить слова Татарова не было сложным.

Помолчав, Гоц заговорил снова:

— Итак, издательство это не обеспечено материально. По крайней мере, я не думаю, чтобы у Чарнолусского могли быть такие деньги или чтобы к нему поступило пожертвование в таких размерах на литературное дело, тем более что, это, дело начинает малоизвестный в литературных кругах Татаров. Но это не все: его издательство не обеспечено или, вернее, чересчур обеспечено с цензурной стороны. Татаров человек практичный и умный. Как понять его печатное заявление об участии моем, Чернова, Минора? Ведь такое заявление должно губить дело. Мне неясна его роль, и я бы предложил ее выяснить… Как ее выяснить? Я предлагаю это поручить тому, кто уже начал работать над этой проблемой.

Все посмотрели на Владу.

Влада молча кивнула головой в знак согласия.

Влада отсутствовала две недели. За это время она встретилась с Чарнолусским и выяснила, что он не давал Татарову ни копейки.

Кроме этого, Влада решила последить за Татаровым. Вел он себя обычно, никаких подозрительных контактов у него не было. Правда, Влада выяснила один любопытный факт. Татаров дал ЦК неверный адрес в Женеве. В гостинице, на которую он указал, его не было. Татаров тем временем ничего не подозревал. Он возобновил свои отношения с Савинковым, часто расспрашивал его о боевой организации. Савинков, ссылаясь на профессиональную тайну, ничего Татарову не рассказывал, но об этих расспросах сообщил Владе.

Бывал Татаров у многих. Он расспрашивал всех и обо всем. Ему доверяли. ЦК и тем более Влада молчали о своих подозрениях. Это было необходимо, ибо была возможность ошибки. Хотя Влада все меньше в нее верила.

Татаров собирался уехать в России и на прощание решил устроить обед товарищам. Там было много народу, в том числе Влада, Савинков и Чернов. Татаров был оживлен и весел. Вечер проходил в дружеской обстановке, много шутили, желали Татарову успехов в России.

Когда гости разошлись, Чернов подошел к Татарову.

— Когда вы хотите ехать?

— Сегодня вечером, — ответил Татаров.

— Сегодня вечером это невозможно, — сухим, не терпящим возражений тоном, ответил Чернов.

Татаров на секунду растерялся.

— Почему, Виктор Михайлович?

— У ЦК к вам дело, — все также сухо продолжал Чернов.

— Но я должен уехать. Какое дело? — в голосе Татарова явно слышались панические нотки. Он не понимал, в чем дело, и это его нервировало.

— Мы уполномочены просить вас остаться, — все также ничего не объясняя, сказал Чернов.

Татаров недоуменно оглянулся на Владу и Савинкова.

— Товарищи, я не понимаю, в чем дело? — спросил он.

Влада и Борис молчали.

— Ну, хорошо, я останусь. Но это странно… Почему вы раньше не предупредили меня?

— Завтра мы ждем вас у Осипа Минора.

Татаров был ужасно бледен и от волнения заикался. Он надеялся на лучшее, на то, что ЦК даст ему ответственное поручение в России. Однако его надежды не оправдались. Разговор с ним начала Влада.

— У нас к вам несколько вопросов, — начала она.

— Да, да, — как-то жалостливо и заискивающе проговорил Татаров. Он уже знал, чем примерно занимается в ЦК Влада, и от этого страх парализовал его. На это и рассчитывала Влада.

— Вы говорили, что остановились в Hotel des Voyagers. Под какой фамилией?

— Плевинский.

— В каком номере?

— Кажется, 28, - от волнения Татаров даже стал заикаться.

— Странно, я проверила — ни в 28, ни вообще в этом отеле Плевинского нет.

Татаров судорожно соображал. Что им известно?

— Я ошибся! — почти прокричал он. — Я живу в Hotel d`Angleterre.

— Под фамилией Плевинский?

Вопросы Влады, казалось, били Татарова, как молотом.

— Я не записался еще.

— Номер комнаты?

— Не помню.

Влада секунду помедлила.

— Вы понимаете, Юрий, я справлялась и в этой гостинице. Там вы тоже не проживаете.

И тут Татарова осенило. Ему показалось, что он нашел выход.

— А на каком праве вы это спрашиваете! — воскликнул он. — Какое вам до этого дело! Мы не дети! Я живу с женщиной. Скрывая адрес ее, я защищаю ее честь. Впрочем, — Татаров ехидно улыбнулся, — я могу назвать вам ее адрес.

— Не надо, Юрий. — Влада ожидала чего-то подобного, а поэтому осталась совершенно спокойна. — Я вам верю.

Подобная реакция показалась Татарову подозрительной. Леденящий страх снова вполз в его душу.

— Скажите, чем обеспечено ваше издание в отношении цензуры?

Такого резкого поворота Татаров не ожидал. Он молчал несколько секунд и, похоже, никак не мог понять смысла вопроса.

— Мне обещал покровительство один из людей, имеющих власть, — наконец заговорил Татаров.

Во рту у него пересохло. Он постоянно облизывал губы. Влада налила ему стакан воды.