Джессика Феллоуз - Дерзкий, юный и мертвый

– Прошу прошения, сэр, но констебль Мун принимала самое действенное участие в задержании. Она тоже должна присутствовать на допросе.

Тот пожал плечами, и спящий барсук дернулся.

– Как хотите. Пусть решает Корниш. Ступайте, третья дверь слева.

В комнате для допросов Гай попросил Мэри обыскать юбки их арестантки. Та вновь разоралась, что у нее ничего нет, стала вырываться, но в конце концов сдалась, когда Гай устало произнес:

– Хватит уже, мисс. Вам все равно отсюда не выбраться.

И он указал ей на грязные коричневые стены, некогда выкрашенные в цвет охры, и тяжелую стальную дверь с квадратным окошком посередине.

Мэри обшарила ладонями широкие юбки, ища в них разрезы, и обнаружила под верхним слоем два рулона шелковых лавандовых лент. Она выложила их на стол и спросила:

– Тогда это что такое?

Женщина молча пожала плечами.

– Ваше имя? – спросил Гай, заготовив блокнот с карандашом.

– Элси Уайт.

– Возраст и место жительства?

– Девятнадцать лет. Добсон-роуд, дом тридцать шесть.

– Это на южном берегу? – уточнил Гай.

– Вам виднее, – отозвалась та, нагло улыбнувшись. Имя, скорее всего, тоже выдумала.

Едва Гай собрался пригрозить ей новым обвинением за дачу ложных показаний, как дверь распахнулась, и в допросную вошел Корниш, широкой спиной и плечами перекрыв свет из коридора. Окинув Элси и Мэри взглядом, он ухмыльнулся Гаю.

– Поймали двух пташек разом, да?

– Нет, сэр, только одну.

Гай кивком указал на Элси, все еще стоящую посреди комнаты. Про стулья они как-то позабыли.

– А это тогда кто такая? – рявкнул Корниш на Мэри.

– Констебль Мун, сэр! – ответил та. – Я дежурю вместе с сержантом Салливаном, поэтому в штатском. Под прикрытием, как видите…

Корниш небрежно взмахнул ухоженной рукой, где в пухлой плоти пальцев утопали коротко подстриженные полированные ногти.

– Ладно, ладно. – Он опять повернулся к Гаю. – Так что случилось, хотелось бы знать?

У Гая в ушах зашумела кровь.

– Мы были в «Дебенхэм и Фрибоди», в отделе галантереи, около одиннадцати утра, как вдруг заметили, что все продавцы смотрят на высокую леди, которая ходит по магазину, но ничего не покупает.

Корниш подвинул к себе стул, визгливо скрипнувший задними ножками, и грузно сел. Гай замолчал, давая инспектору время вытащить сигару, подрезать кончик и поджечь ее. Корниш не спешил; остальные стояли неподвижно посреди комнаты, будто скованные заклятием. Наконец инспектор кивнул Гаю, и чары спали.

– Пока все глядели в другую сторону, констебль Мун заметила эту женщину – та вела себя крайне подозрительно, и когда она вдруг вышла из отдела, констебль бросилась вслед за ней…

– Погодите-ка минутку, – велел Корниш, выдыхая облачко серого дыма, которое, колыхаясь, повисло под потолком. – Та высокая женщина – вот кто сейчас важнее. Опишите, как она выглядела.

Гай сник.

– В темном пальто и шляпке, очень дорогих, я бы сказал. – Он замешкался, не зная, что еще добавить. – Я не очень хорошо разглядел ее, сэр.

Чертовы слепые глаза!.. Как она вообще выглядела – та дамочка? Что он пропустил?

– Это я виновата, – выпалила Мэри, и Корниш встрепенулся. – Я хочу сказать, это я отвлекла сержанта Салливана. Велела ему идти со мной, чтобы задержать эту женщину.

– И по вашей глупости мы опять упустили Элис Даймонд! – процедил сквозь зубы Корниш, словно выплевывая каждое слово.

Гай в страхе уставился на Мэри. Выходит, управляющий был прав? И он уже рассказал обо всем полиции? Когда только успел? Позвонил в участок?

Корниш снова запыхтел.

– Хотя она умна, этого не отнять… Даже если бы ее арестовали, вряд ли у нее при себе что-то было. Грязную работу она оставляет своей прислуге. – Последнее слово он выдохнул вместе с облачком дыма прямиком в лицо Элси; та поморщилась. – Узнайте, кому она должна была это передать.

– То есть, сэр?

– Найдите сбытчика, Салливан! – Упершись рукой в бедро, Корниш кое-как встал. – Возьмите показания, оформите все как следует и заприте ее. Молодцы.

Грохот в ушах Гая приутих.

– Хотя можно было и лучше. Намного лучше. Смените уже очки, Салливан!

Дверь громко хлопнула за его спиной.

После показаний Далси объявили перерыв на обед, и вся разношерстная компания отправилась в соседнее кафе. У Луизы по спине побежали мурашки, когда она представила, сколько человек, невинных и виноватых, ожидали здесь приговора. Шарлотта, еще очень слабая, шла рядом с леди Редесдейл, которая стоически ее поддерживала. Памела после допроса тоже выглядела довольно измученной, но от сочувственных слов отмахнулась.

– Это пустяки по сравнению с тем, что чувствует сейчас Шарлотта.

Не в силах терпеть в кафе давящую духоту, пропитанную запахами жирного бекона, Луиза вышла и увидела на тротуаре Клару и Тэда: те о чем-то шептались. Луиза невольно отступила, прячась за дверью. Эти двое курили, прислонившись к фонарному столбу. Луиза напрягла уши, прислушиваясь, хотя на улице было сравнительно тихо. Как ни странно, остальной город беспечно жил своей жизнью.

– Вдруг они опять спросят, где ты была той ночью? – заговорил Тэд.

Клара, чье розовое пальто посерело от уличной пыли, скривилась.

– Не спросят. В любом случае не переживай. Я не собираюсь трепать языком.

– Что за выражения… – поморщился Тэд.

– Ради бога! – сердито вскричала Клара. – Можно подумать, ты не говоришь по-английски!

Тэд поднял глаза и, кажется, заметил в дверях Луизу.

– Нам лучше идти.

Он кинул сигарету на тротуар и вернулся в кафе, однако Луиза его опередила и, когда Тэд закрывал за Кларой дверь, уже заняла свое место.

Что у них за секреты? Выходит, лорд де Клиффорд и Американка сговорились молчать о событиях той ночи… Не связано ли это с убийством? В любом случае дело достаточно серьезное, раз они таятся от полиции. Пока можно сделать лишь один вывод: и Тэд, и Клара в момент убийства Эдриана находились не там, где говорят.

Чем дольше Луиза наблюдала за Нэнси и ее друзьями, тем больше ей казалось, что, как ни странно, ни один из них (за исключением Шарлотты, разумеется) ничуть не опечален смертью Эдриана Кертиса. Да, они испытали немалое потрясение от того, как скоропостижно он скончался; тем не менее Луиза ни разу не слышала, чтобы кто-то выразил грусть или сожаление.

И еще один странный момент: почему Далси призналась в краже, но не в убийстве? Понятно, что второе обвинение куда серьезнее, однако если она и впрямь убила Эдриана, почему не отрицать оба преступления? Так или иначе таинственная беседа между Кларой и Тэдом заставляла сомневаться, что Далси и впрямь виновата. Отчего-то Луизе хотелось верить своему первоначальному впечатлению: девушка хотела встать на праведный путь, а на кражу решилась лишь затем, чтобы отдать последний долг банде. Убийство же совершил кто-то другой.