Селим Ялкут - Скверное дело

— Капитана. — Поправил Балабуев.

— Майора. Есть приказ о присвоении вам очередного воинского звания. Своими глазами видел. И вы увидите. Но будете должны подписку дать о сугубой секретности.

— А если не подпишу? Звание отберут? — Кисло пошутил Валабуев.

— Подпишете. Дело не в звании. Все мы люди служивые. С вашим генералом смолоду вместе по горам и лесам гоняли. Вам это нужно, Сергей Сидорович, вы без нашего дела задохнетесь. Но правила общие, соблюдать должны. Вы ведь на вашего подчиненного бумагу завели? На Агронома…. Вот видите. А тут только неразглашение…. Работать будете в нашем Управлении.

— Под вашим руководством?

— Есть люди помоложе. Я — консультантом по стариковски. Чтобы без дела дома не сидеть. — Семен Иосифович запустил палец себе в голову. — У нас открытая дорога, как раз для людей вашего возраста. Сами оцените. Все ваши документы оформлены. Да, что я про секретность. — Семен Иосифович вроде бы рассердился сам за себя за многословие и тут же подтвердил. — Разболтался. Но вы, Сергей Сидорович, человек для меня уважаемый. Потому я рекомендовал.

— Куда рекомендовали? — Разговор происходил в сумерках, и лица видны были неотчетливо.

— Здесь лучше по порядку. — Закс поерзал на стуле, устраивался удобнее. — Не люблю мягких кресел. Энергию отбирает от верхней части тела. Это у телевизора можно себе позволить. А здесь, пожалуй, твердость нужна. Вы как относились к процессам, идущим в стране? Знаю, особого энтузиазма не проявляли. Следили за соблюдением законности. И это похвально. Многие веяния вас миновали, обошли стороной. А для нас, извините, не поясняю о ком это — нас , проблема была. Ведь покатилось всё, как машина на дороге в горах, когда тормоза отказывают. Так и станет разгоняться до самой пропасти. Потому по ходу спуска предусмотрены специальные тупички, чтобы было куда заскочить и остановиться, тормоза наладить или, по крайней мере, жизнь себе спасти. Вот и нам нужно было такие тупички искать, чтобы сохранить, что можно. Переждать, не допустить полной катастрофы.

— Музей Византии — один из тупичков ?

— Знал, что на вашу сообразительность могу рассчитывать. Именно так и есть. Музей истории Византии. То, что нас с вами прямо касается. Хорошее зданьице. Особнячок в центре города. Памятник архитектуры. Может быть, памятник, а может, нет, потому что без нас его бы давно съели. Разнесли по кирпичику и устроили элитный комплекс. Кричали бы оголтелые, руками размахивали. Днем интервью, сопли, бла-бла, как можно, а ночью все равно бы снесли. Сами ведь капитализм отлаживали, отхаживали за него толпами, а теперь он, капитализм — сам хозяин, зашагал так, что под ногами хрустит и пищит. Жалуйтесь, господа, только в зеркало на себя прежде поглядите. Кому он теперь нужен этот музей? Как думаете?

Валабуев не ответил.

— Если думаете — никому, ошибаетесь. — Строго сказал Закс. — Нам он с вами нужен.

— Мне вряд ли.

— Поддались общему настроению? Пока этот факт отметим и пойдем дальше.

Тут секретарша позвонила, обеспокоилась. — Семен Иосифович, может, свет включить?

— Чуть позже, Люся. Минут через десять. — А Балабуеву сказал. — Такие истории, как наша, во мраке на сказку похожи. Хоть имеют вполне реальное содержание. Так вот. Обратили взгляд на этот музей. Павел Николаевич, уважаемый, многолетний наш сотрудник проявил инициативу. Умница. И, заметьте, великолепный знаток истории. Он мне наедине лекции по истории Византии читал, заслушаешься. Идем по лесу, а он наизусть шпарит из Византийской поэзии. Выдающийся был человек. Буквально, академик Аверинцев. Не слышали? Поинтересуйтесь. Интеллигенция на своих знаменах это имя пишет, чтобы на всей планете благодать воцарилась и всеобщее целование. Только не всюду получается и не в те места. — Закс вздохнул. — Ну, это к слову. А тогда Павел Николаевич меня убедил. Проявить интерес. Достоинства очевидные. Ученые со всего мира. Любые конференции. Состав участников. По культуре, по политике. По экономике. Любые вопросы можно решать. И народу польза, знаете эту сладкую присказку про второй Рим? Это, значит, Византия пала — она второй была, третий Рим стоит, а четвертому не бывать. Под третьим — Москва имеется в виду, лежишь на печи, палец в носу, а он — этот наш третий Рим, как поднялся, так и стоит. Спорная присказка, но гипнотизирует. Четвертому не бывать, и точка… Не знаю, насколько вы к этим мантрам восприимчивы… А если нет, еще просветитесь.

— Вряд ли. Времени и так… знаете ли…

— На это времени не жаль. Даже не сомневайтесь. Не тот вы человек, чтобы в стороне остаться. Ну, и если чуть в сторону, нам, которые весь этот Рим должны охранять, такой музей — неплохая крыша. Не одна, конечно, как вы понимаете. На то он и город, чтобы под крышами… Мало ли, что понадобится. Так вот, некоторое время назад взяли мы этот музей под свою опеку. Вплоть до двойной бухгалтерии. Из-за нее и взяли. Часть шла прямо на историю, а частично контролировалось… вы ведь сами прикоснулись. Организационные мероприятия. Закрытые встречи и прочее. Ведь не только демократическая общественность интересуется. А люди издалека. У них свой интерес. Где договоренности заключаются о поставках оружия, где политика делается, негласные соглашения? Приедет такой вот Кудум.

— Кудум? — Удивился Балабуев.

— Крайний, скажете, случай. А в истории — не редкость. Но слишком горяч. Покушался на наших красавцев… Шума, как вы сами наблюдали, много…

А вот Павел Николаевич, большую работу развернул. Всех вместе собрал. Когда альбом мемориальный выйдет, сами увидите. Ведущий византолог мира. Государственную премию посмертно получит. Доску мемориальную откроем. Может, и музей его именем назовем. А почему нет?

Семен Иосифович взял паузу. Совсем стемнело. — Ну, что, включим свет. Или продолжим? Минут пять… Тут мы сами виноваты. Нельзя было так. Работа шла. Вы бюджет реальный вообразить не можете. Не музейный, а от общей деятельности, от встреч, от соглашений… сами понимаете… Замечательный человек Павел Николаевич. И мы ему по заслугам воздадим.

Семен Иосифович помолчал. А потом добавил, так в торжественном докладе переходят от масштабных достижений к отдельным недостаткам. — Но увлекающийся. Мы его не сдерживали, и зря, сам остановиться не мог, а я проглядел. Государство в государстве хотел создать наш Павел Николаевич. Выставку организовал, на собственном энтузиазме. Это еще мелочь, готов был Турции войну объявить. Шутки, конечно, но под них и аппетиты росли. Замечательные проекты в голове вынашивал, если бы в одних мечтах наша жизнь протекала. Но ведь и реальность нужно учитывать. А реальность его увела с пути истинного на путь стяжательства. А на этом пути такие ухабы случаются, не только ноги, голову потеряешь.