Деанна Рэйборн - Зловещее проклятье

Я вглядывалась в темноту. — Мистер Стил! Я говорю, мистер Стил, с вами все в порядке?

— Я думаю, что сломал руку, — сказал он голосом, совсем не похожим на его обычный.

— Что ж, это прискорбно, — заметила я.

— Твоя очередь, — скомандовал Стокер.

— Не думаю, — ответила я с негодованием. — Я легче и должна выбираться последней, так как гондола неустойчива и может упасть в любой момент. У меня больше шансов пережить падение, чем у тебя.

Выражение его лица было непостижимым. — Я, во всех смыслах и целях, являюсь капитаном этого начинания. Если кто-то тонет с кораблем, это я. Теперь спускайся по этой веревке, пока я не выбросил тебя.

Он подошел ко мне, словно пытаясь осуществить свою угрозу, и я прыгнула через край гондолы, схватившись за веревку руками и сжав вокруг нее ноги. Я опускалась в устойчивом ритме, игнорируя скрипы и стоны протеста ветвей наверху. Они держали воздушный шар, но едва-едва.

Мои кончики ботинок парили над землей, и я спрыгнула с веревки. Генри уставился на меня в искреннем восхищении, хотя он прижимал руку к груди. — Где вы научились так лазать? — потребовал он.

— На лианах в Коста-Рике. Лучшие места обитания бабочек, как общеизвестно, недоступны. Вам нужна медицинская помощь, мистер Стил? — спросила я.

Он мужественно покачал головой. — Нет. Я могу справиться. — Он изо всех сил пытался сесть, а затем встать. Его сломанная рука была сложена, как птичье крыло, на груди.

Я сняла свою шаль и крепко завязала на его шее, образуя аккуратную колыбель для его поврежденной конечности. — Вот так, — произнесла я. — И не забудьте вернуть мне шаль. Это моя любимая.

Он кивнул, слабо улыбаясь, когда я недовольно подняла глаза вверх. — Ну же, Стокер. Мы не можем здесь торчать всю ночь.

Стокер подошел к краю корзины и обмотал одну ногу веревкой, схватившись за нее с искусной техникой человека, который провел годы на борту кораблей Ее Величества в качестве офицера флота. Его вес, больший, чем у меня или у Генри — a возможно, обоих вместе — заставил гондолу накрениться. Ветви, держащие воздушный шар, треснули, и зловещий звук порющегося шелка разорвал ночь.

— Быстрее, — шептала я. Он двигался плавно, неторопливо. Он был все еще в тридцати футах от земли, и падение оттуда могла убить его. Но он справился бы намного лучше, если не отвлекать его снизу, поэтому я ограничила свои комментарии бормотанием себе под нос.

Длинный, медленный звук, как у швеи, разрывающей бязь, затем пауза. Стокер поднял голову, и прежде чем я успела выкрикнуть предупреждение, последняя из веток сломалась с треском, настолько громким, что это прозвучало как выстрел из пушки. Стокер, веревка, корзина, воздушный шар — все рухнуло на землю, разрывая канат и шелк, приземлившись со слышимым стуком , сотрясшим землю.

— Стокер!

Я не могла его видеть, потому что воздушный шар приземлился в вихре разрушения. Потребовалось время, чтобы шелк улегся, молчание было зловещим. Внезапно куча вздрогнула, и появился Стокер, выползающий из мусора. Он сильно кашлял, схватившись за бок.

— Ты, несомненно, сломал ребро, — ругалась я. — Ты должен был спуститься до того, как воздушный шар успел разорваться.

Он посмотрел на меня, тяжело хрипя, и я поняла, что он смеется. — Это не более чем трещина, ты, мегера. Боже мой, человек может умереть, и ты будешь ругать его за то, что он запутался в ковре. Никогда не меняйся, Вероника.

— И не думаю, — пообещала я. — Хотя, что мне делать с парой раненых собратьев по оружию, я не могу придумать. Возможно, тебе все-таки стоит отдать мне револьвер, — резко предложила я.

— Чертовски невероятно, — пробормотал Стокер. Я помогла ему подняться на ноги и увидела гримасу боли, которую он пытался подавить. Я не суетилась. У нас была миссия, и он не позволил бы мне отвлечь его разговорами о сломанных костях и бинтах.

— Они только что вошли в дом! — хрипло прошептал Генри.

Следуя указаниям Генри, мы подкрались к Тивертон-Холлу. Когда-то это могла быть симпатичная усадьба в стиле Тюдоров, но сады были оставлены без присмотра, а само здание демонстрировало признаки забвения. Сэр Лестер, очевидно, инвестировал каждый лишний пенни в свои египтологические экспедиции, и у нас была причина быть благодарной: отсутствие надлежащей безопасности означало, что ни сторож, ни собака не остановят нас.

Приближаясь к дому, мы видели, как зажегся свет, когда сэр Лестер и его пленник двигались по дому. Тусклый вначале свет золотого ореола лампы стал ярче, когда они дошли. Мы могли слышать, как голос сэра Лестера повышается, когда он ругал Фэйрбротера, давая волю своему темпераменту.

Мы остановились лишь на мгновение в тени кустарника, чтобы продумать следующие действия. Кусты привели нас к краю французского окна без штор. Сквозь стекло мы могли видеть Фэйрбротера, сидящего на стуле, с настороженным выражением лица, когда он смотрел на сэра Лестера и смертельный черный револьвер в его руке.

К моему удивлению, Стокер медленно поднялся из тени кустарника, открыто приближаясь к окну.

— Что вы делаете? — спросил Генри высоким голосом.

— Если мы удивим его, он может выстрелить, — объяснил Стокер. — Лучше дать ему минуту, чтобы привыкнуть к мысли, что у него есть посетители.

Он не удосужился понизить голос, и мгновенный взгляд Фэйрбротера в направлении окна привлек внимание сэра Лестера. Он начал подниматься со стула, и сэр Лестер взмахом приказал ему вернуться, угрожая револьвером, когда Стокер медленно открыл дверь, за ним следовала я, Генри Стил неохотно защищал тыл.

— Какого черта вы здесь делаете? — потребовал сэр Лестер, все следы любезности исчезли.

— Мы пришли по настоянию леди Тивертон, — спокойно ответил Стокер. — Она боится, что вы могли бы сделать что-то глупое. — Он нарочно обернулся влево, а я направилась направо, отвлекая сэра Лестера.

Баронета не так легко было обмануть. Он дернул револьвер от одного из нас к другому. — Нет. Встаньте вместе, — приказал он.

— Конечно, вы не хотите стрелять в нас, — сказала я прямо. — Для этого уже слишком поздно. Игра окончена. Намного лучше воспринимать последствия как мужчина.

Румяный цвет его лица стал багровым. — Последствия? Какие? Позволить быть обманутым этим, этим мерзавцем?

— Это немного грубо, не так ли? — спросил Фэйрбротер непринужденным тоном. — В конце концов, мы согласились на эту схему вместе. Вы были совершенно счастливы предпринять это, когда мы начали.

— Счастлив? Как я мог быть счастлив, когда вы всегда были рядом, побуждая меня делать больше, рисковать больше? Я хотел только заработать немного денег, но вы превратили небольшую безобидную сделку в совершенный гротеск. Это ваша вина, что я рискнул своей честью, — посетовал он.