Деанна Рэйборн - Зловещее проклятье

— А Патрик предложил использовать ее с выгодой? — предположила я.

Она кивнула.

— Я так думаю. Это не тот заговор, который сэр Лестер мог бы придумать сам. Потребовалось планирование, дерзость. Конечно, мой муж был дерзким, но методичным он не был. Кто-то должен был организовать изготовление и отправку поддельных древностей из Египта, и кто-то должен был организовать их прием в Дувре и отправку в загородный дом в Суррее.

— Сестра Фэйрбротера, — сказал Стокер. — Мы с ней познакомились.

— Именно она убила Джона де Моргана, — сказала леди Тивертон. — По его приказу. Ее письмо показало, что он послал очень конкретные инструкции относительно того, как дело должно быть сделано. Она подчинилась. Она была его добровольным соучастником во всех отношениях, и я могу только вообразить, какое влияние он имел на нее, чтобы заставить ее делать такие ужасные вещи.

Я вспомнила миссис Гиддонс и ее хладнокровное поведение со Стокером и со мной, и слегка улыбнулась.

— Я не думаю, что миссис Гиддонс требует особого убеждения. Она и ее брат — уникальная пара. Он говорил мне однажды о ней с искренней любовью — o самоотверженной сестре, которая сделала все, чтобы ее любимому брату была предоставлена возможность преуспеть в жизни. Она даже не дрогнула перед убийством, чтобы обеспечить его успех.

Леди Тивертон кивнула. — В ее письме указывалось, что он был тем, кто планировал поместить тело в саркофаг, зная, что власти никогда не заглянут внутрь. Миссис Гиддонс оставалось только хранить труп в ее прачечной несколько дней, пока мы не вернулись из Египта. Патрик сделал все остальное. Он положил останки Джона в саркофаг, и мы взяли его с собой, так и не узнав правды.

— Все эти разговоры о мумии, которой никогда не было, — пробормотала я. — Принцесса Анхесет была выдумкой от начала до конца, всего лишь несколько поддельных иероглифов на гробе для мумии и диадема.

— Это был дерзкий план, — сказала леди Тивертон, ее голос звучал жестко. Он мог бы сработать.

Мы молчали мгновение, прежде чем я снова подняла вопрос о Патрике Фэйрбротере. — Это была его идея изменить комнату, не так ли? Чтобы запутать и напугать Кэролайн де Морган. Никто не поверит ее безумной истории, а де Морган исчез при загадочных обстоятельствах, самым простым объяснением было бы то, что он украл диадему ради собственной выгоды.

Она кивнула. — Это было чудовищно. Полиция сообщает, что миссис Гиддонс исчезла из Дувра. Они не знают, куда она уехала, но они совершенно уверены, что она покинула страну.

— Разыскиваемая убийца? Без сомнения, она проложила как можно большее расстояние между Англией и собой, — согласился Стокер. — И ее брат заплатил за свои преступления.

Я подумала о Патрике Фэйрбротере, умном, хватком молодом ученом с очаровательной улыбкой и изящными манерами. Я не часто так ошибалась: не подозревать зло в человеке, который был способен на это; моя жизнь зависела от моей способности отличать подлость от добродетели. Я не должна забывать мою ошибку.

— Да, он заплатил, как и мой муж, — с горечью сказала леди Тивертон. — Бедный, глупый Лестер.

— Что привело его к этому? — спросила я. — Он был человеком, который имел все преимущества.

— Деньги, — просто сказала она. — Первая леди Тивертон равномерно поделила свое состояние между мужем и ребенком. Сэр Лестер растратил свою половину. Египтология — грязное и дорогое дело, — добавила она с грустной улыбкой. — Он думал, что одна великая находка создаст ему имя, и он был прав. Если бы он обнаружил стоящую гробницу, он заработал бы на этом состояние. Как бы то ни было, он намеревался продавать бесполезные безделушки за огромные суммы любителям, которые не заметили бы разницы.

— Но вы заметили, — заметила я. — Что вызвало у вас подозрения?

— Саркофаг. Единственная вещь, которую он не мог позволить подделать. В случае с настоящей мумией остальная часть находки получила бы гораздо меньше внимания. Он взял саркофаг, который купил несколько лет назад, и с помощью Патрика придумал, чтобы он выглядел подлинным саркофагом принцессы Анхесет. Сначала я не узнала его из-за изменений, но что-то беспокоило меня в этом. В конце концов я подумала сравнить саркофаг принцессы Анкхесет с саркофагом на фотографии, сделанной первой леди Тивертон. На снимке коллекция находок и артефактов, купленных сэром Лестером. Части, которые не были изменены или повреждены в огне, идеально совпадали.

— И огонь был преднамеренной попыткой повредить саркофаг и сделать невозможным его опознать, — заключила я.

Она кивнула.

— Немного битума и повреждения от огня скрывали места, где они не могли изменить предыдущие надписи. Они думали, что этого будет достаточно, но я подозреваю, что я не была единственной, кто осознал, что это мошенничество.

— Как прекрасная брошь, что вы носили на приеме? Та, которую сэр Лестер утверждал, что раскопал?

— Ничего не стоит, — сказала она бодро.

— А диадема принцессы? — спросил Стокер.

— Подделка. Стоит не больше, чем вес золота и драгоценных камней.

— О диадеме, — начала я. Она подняла руку. — Г-н Стил любезно вернул ее. Я отправила ее обратно ему, чтобы сохранить в трасте для Фигги. Это не стоит много, но все же кое-что.

Я удивленно моргнула. — Траст для Фигги?

Ее улыбка была слабой.

— Мой муж был суеверен в таких вещах как завещания. Он сделал только одно во время своего первого брака. Поскольку предыдущая леди Тивертон сама по себе была богата, он оставил только номинальную сумму своей вдове. Положения для Фигги остаются без изменений. В случае его смерти, Фигги должна быть передана на попечение Горация Стила вместе с управлением ее наследством. Я могла бы возбудить дело в суде, но в лучшем случае это было бы сомнительно и ужасно дорого. Я рада принять ситуацию такой, какая она есть.

— Но вы ее мачеха, — утверждал Стокер. — Вы должны отвечать за девушку.

Она покачала головой. — Фигги обвиняет меня в том, что произошло.

— Это несправедливо, — сказал он ей.

— Молодые люди часто несправедливы. Но со временем, я надеюсь, она увидит, что я не совершала те подлости, которые она уверена, что я совершила. Я сделала все, что в моих силах, чтобы спасти мужа от разорения. Вместо этого я вызвала это несчастье.

— Как? — спросил Стокер.

— Я дала мужу билет на пароход, который нашла в комнате Патрика. Именно это заставило его встать с постели и пойти противостоять ему. Он нашел Патрика в процессе подготовки к бегству.

— Это был его собственный выбор — взять дело в свои руки, — мягко напомнил ей Стокер. — Он мог передать Фэйрбротера властям.

— За убийство, да. И признаться в мошенничестве, протащив свою фамилию сквозь грязь, обрекая свою дочь, чтобы об этом шептались за ее спиной до конца жизни. Нет, благослови его бог. Он пытался избавить ее от этого. Но, как я уже сказала, мой муж не очень-то был мыслителем. — Она встала и протянула руку каждому из нас по очереди. — Я уезжаю в Египет, как только смогу договориться. Я не думаю, что мы встретимся снова.