Александр Арсаньев - Похищение

Лопатины подошли, Натали сделала реверанс, я улыбнулась, и Сергей Александрович представил нас друг другу. После этого я пригласила девушку присесть рядом, и мы завели светскую беседу о том, как ей понравился наш город. Натали отвечала как и положено благовоспитанной девушке ее возраста (ей едва ли было больше восемнадцати лет), но только иногда в ее глазах читалось явное беспокойство. Она то и дело нервно вздрагивала, искала глазами брата, который, испросив позволения, оставил нас и присоединился к нескольким чиновникам в противоположном углу залы.

Но в целом, Натали произвела на меня вполне приятное впечатление, и я сказала ей, что была бы рада продолжить наше знакомство. На это Натали искренне улыбнулась и даже хотела пожать мне руку, но вовремя спохватилась, что жест этот неуместен в данной ситуации. Она смутилась, и я выразила надежду, что, несмотря на разницу в возрасте, мы вполне могли бы стать подругами. На мое предложение дружбы, Натали ответила восторженным взглядом, сказав, что у меня в городе такая прекрасная репутация и дружба с такой достойной и уважаемой особой ей очень лестна. Мы условились, что завтра же она приедет ко мне с визитом.

Обед был восхитительным…

Здесь позвольте снова сделать небольшой пропуск, поскольку идет очередное описание блюд. Моя тетушка, как вы уже поняли, была гурманкой и порой ее труды напоминают мне кулинарную книгу. Сделаем паузу в повествовании и вернемся к действию…

Я уехала домой одной из первых, поблагодарив хозяев за прекрасный вечер. Лопатин на прощание поцеловал мне руку и, глянув своими дикими, теперь я уже могла найти определение – цыганскими глазами, заверил, что Натали непременно будет у меня.

На следующий день, в половине третьего пополудни, в мою дверь позвонили. Я подумала, что это, должно быть, Натали и велела Алене проводить гостью в гостиную, а заодно распорядится насчет чаю.

День нынче выдался ярким и солнечным, я выглянула в окно и подумала о том, что, пожалуй, было бы неплохо прогуляться. Кутаясь в легкую шаль с кистями, я села на диван и приготовилась принять госпожу Лопатину. Однако вместо Натали в гостиную влетел раскрасневшийся от мороза Николай Валерьевич, а следом за ним появилась и Елизавета Михайловна. Мальчик бросился ко мне, я ласково его обняла:

– Добрый день, Ника, – сказала я. – Здравствуйте, Елизавета Михайловна.

– Доблый день, Екателина Алексеевна, – старательно выговорил мальчуган, ему еще не давалась буква «р».

Ника отошел от меня и начал разглядывать изразцы на печи. Елизавета Михайловна подошла ко мне, я поднялась, и мы слегка пожали друг другу руки.

– Садитесь, пожалуйста, – пригласила я ее.

– Mersi, – кивнула она и, улыбнувшись, села на диван рядом со мной. – Вы уж извините, милая Екатерина Алексеевна, – слегка смутившись, проговорила она, – что мы так, запросто, к вам пожаловали… Ника после вчерашнего вашего подарка буквально влюблен в вас. – Ника снова подошел ко мне и сел рядом. – Мы поехали прогуляться и, проезжая мимо вашего особняка, я имела неосторожность сказать ему, что он – ваш. Ника тут же начал проситься к вам в гости, и мы с Глашей никак не могли его утихомирить. Пришлось сдаться… Извините нас? – она с нежностью посмотрела на Нику.

– О, конечно же! – ответила я. – Вы ведь знаете, что я всегда рада вас видеть. Приходите всегда так, запросто, мои двери открыты и для вас, и для ваших деток…

– Вот видишь, maman, – оживленно заговорил Ника, – она совсем не плотив!

В комнате появилась Алена с подносом, и я предложила Николаю Валерьевичу посмотреть комнаты вместе с моей горничной и Глашей, которая осталась на кухне. Насколько я успела узнать Глафиру, она была девушка скромная и никогда не появлялась в господских комнатах без особого приглашения.

– А после, – сказала я малышу, – мы будем пить чай.

Алена взяла его за ручку и Ника, улыбнувшись нам на прощание совершенно счастливой улыбкой, отправился на осмотр моих скромных владений. Мы же с Елизаветой Михайловной сели к столу и завели беседу о вчерашнем вечере. Разговор вскользь коснулся Лопатиных.

– Кстати, вы знаете, – сказала я, – что Натали сегодня должна быть у меня. По-моему, она славная девушка, и мне захотелось познакомиться с ней поближе.

– Пожалуй, вы правы, – кивнула Елизавета Михайловна, – они оба очень приятные люди. Я, признаюсь, тоже хотела бы завести с ней знакомство, ведь здесь у меня больше нет подруг, кроме вас, разумеется. – Мы обменялись улыбками.

– Ну что ж, тогда вам предоставляется такая возможность. Дождитесь ее, она, должно быть, будет очень скоро. К тому же, мне кажется, что и Натали нужны подруги, она ведь в городе совсем недавно и знакомств, как я поняла, еще не успела завести. Девушка осталась без родителей, а в столь нежном возрасте всегда желательно иметь подругу старше и опытней. Вы согласны?

Елизавета Михайловна только успела кивнуть мне в ответ, как раздался звонок.

– А, это, должно быть, Натали.

В комнату вошел лакей и сказал, что прибыли господа Лопатины с визитом. Я велела их просить и, спустя несколько минут, в комнату вошли Сергей Александрович с сестрицею. Лопатин при дневном свете показался мне чудо как хорош. Я, помимо своей воли, залюбовалась его стройной фигурой и красивым лицом. Одет он был в серый камлотовый сюртук, серые брюки на штрипках, белую рубашку, черный жилет и черный же галстук с сапфировой булавкой. Он сверкнул своими дикими глазами и галантно поклонился.

Натали была бледна и по всему заметно, что нервничала. На ней было темно-синее закрытое муаровое платье, которое облегало ее стройный стан и гармонировало с ее глубокими черными глазами. На лифе платья была прикреплена чудесная небольшая брошь с бриллиантами и изумрудом.

– Здравствуйте, – поздоровался Лопатин и по очереди поцеловал нам с Селезневой руки. – Вот, как и обещал, Екатерина Алексеевна, привез к вам Натали.

Натали сделала легкий книксен и тоже поздоровалась. Мы с Елизаветой Михайловной ответили на приветствие, и я пригласила гостей присоединиться к нашему столу. Натали робела и прятала глаза, усиленно изучая узор на расшитой цветами скатерти, зато ее брат был оживлен и принялся рассказывать о том, как продвигаются хлопоты относительно предстоящего открытия банка.

Его глаза горели, и я невольно подумала о том, что он, пожалуй, если захочет, может кого угодно уговорить, убедить и вообще, как это говорится, заразить своими идеями. Словом, поддаться влиянию его магнетического взгляда было очень даже просто. Мы слушали его не отрываясь. По всему выходило, что человек он в коммерческих делах сведущий, рассказчик великолепный, а уж мужчина… Просто обворожительный.