Роберт Маккаммон - Кардинал Блэк

— Некоторые формулы чертовски запутанные, — повторил Файрбоу, продолжая изучать книгу ядов и останавливаясь на некоторых записях, которые находил особо интригующими. — Хотя есть и достаточно простые. Все основано на силе растительных экстрактов.

Мэтью пришлось задать мучивший его вопрос:

— Как вы думаете, вы сможете помочь Берри?

— Честно говоря, ничего не могу сказать, пока не увижу ее. Здесь есть три формулы, которые потенциально подходят под ту, что использовал Риббенхофф. Для начала мне нужно изучить субъект, это все, что я могу сказать.

«Субъект» вместо «пациентки» , — подумал Мэтью. Типичный Файрбоу, чья врачебная этика находится где-то на уровне бесчувственного бревна.

Мэтью оставил Файрбоу наедине с чтением и тихо проскользнул в комнату Джулиана. Беспокойство о нем не утихало с момента отъезда доктора Кларка.

Кожа Джулиана была почти серой, веки остались опущенными, даже когда Мэтью закрыл за собой дверь. Если б не хриплое тяжелое дыхание и едва вздымавшаяся грудь, можно было бы подумать, что мистер Девейн отошел в мир иной.

Постояв несколько секунд и не дождавшись никакой реакции, Мэтью подумал, что ему стоит уйти и не беспокоить раненого. Однако когда он уже повернулся к двери, до него донесся тихий измученный голос Джулиана:

— Какой сегодня день?..

— Двадцать четвертое.

— А… время?

— Около двух.

— Доктор ушел?

— Он был здесь вчера, — покачал головой Мэтью.

— Он меня бинтовал… — прошептал Джулиан, поморщившись. — Черт, как в тиски загнал. Я едва могу дышать…

— Тебе больно?

Джулиан посмотрел на него, как на умалишенного.

— Ха, — тихо выдавил он.

— Могу дать лауданум. Доктор оставил…

— Нет. Черт возьми, нет. — Он слегка пошевелился под одеялом и болезненно сморщился. Затем вымученно ухмыльнулся. — Со мной совсем все плохо, да?

— Не стану скрывать: ты знал времена и получше, — кисло усмехнулся Мэтью.

Джулиан попытался посмеяться, но вновь скривился от боли и попытался восстановить дыхание, на что, казалось, ушли последние силы.

— А ты?.. — едва слышно прошептал он. — Как… ты? Выглядишь паршиво.

— Просто не выспался. Прошлой ночью проспал, может, часа два. Мне снилось, что Лэш и Блэк преследуют меня на каком-то странном корабле, который и не был толком кораблем. Его тянули огромные морские коньки, а оба борта щетинились множеством пушек.

— Они тебя поймали? — устало спросил Джулиан.

— Нет. Они собирались, но я успел добраться до земли и наблюдал, как они подплывают ко мне все ближе, ближе… а потом они растаяли.

— Может, это тебе нужен лауданум? Мозги прочистить, — тихо произнес Джулиан.

Мэтью пододвинул стул к его кровати и сел. Лицо Джулиана блестело от пота, а под глазами пролегали темные круги. Мэтью казалось, что даже со своего места он чувствует, как сильно лихорадит Джулиана.

— Хозяйка спрашивала меня, — заговорил Мэтью, — не хочешь ли ты чего-нибудь. Может, хоть говяжьего бульона?

— Я бы не отказался от кусочка говядины, но, боюсь, внутри его не удержу. Вывернет, как было с завтраком, а это чертовски больно. Чертов Лэш! Хорошо он меня отделал, Мэтью. Этот гигантский ботинок… я до сих пор чувствую, как он бьет меня по ребрам, чтоб ему пусто было. — Джулиан несколько раз моргнул и отер пот со лба. — Какой сегодня день? — спросил он. — Сейчас ведь август…

— Завтра Рождество, — ответил Мэтью. — Ничего, скоро ты поправишься, и мы сможем завершить наше задание. Осталось совсем немного.

— Как минимум, два дня пути. Боюсь, я… какое-то время не смогу вставать…

— Рано или поздно встанешь.

— Время покажет. Как там Файрбоу? Паинька?

— Мы… пришли к взаимопониманию, — кивнул Мэтью.

— Молодец. Но если он будет тебе докучать, стукни его хорошенько. Можешь даже дать ему по шарам вместо меня.

— Буду иметь в виду.

Джулиан несколько минут молчал. Затем он снова попытался пошевелиться, но вздрогнул от боли.

— Ты можешь… возможно, тебе придется… идти дальше без меня, — с трудом выдавил он. — Ты думал об этом?

— Нет.

— Тогда ты чертов придурок. Теряешь драгоценное время.

— Время еще есть. У нас книга и химик. А еще у нас есть экипаж. Время терпит.

Мэтью услышал стук в парадную дверь. Посетитель? Возможно, вернулся доктор Кларк?

Джулиан насторожился и попытался резко сесть, но тут же мучительно вскрикнул и безвольно рухнул на подушку.

— Не могу даже сесть на постели! — выдохнул он, восстановив дыхание. — Жалкое зрелище.

— На твоем месте со сломанными ребрами я бы так не вертелся.

— Ха! — только и ответил Джулиан. Затем он снова замолчал, уставившись в потолок. От боли глаза его казались совсем запавшими. Наконец, он спросил: — Я умру, Мэтью?

— Скажу тебе, что я думаю, — ответил Мэтью. — Я думаю, что ты слишком горд, чтобы умереть в постели, забинтованный, как в тисках. Я думаю, что у тебя впереди долгая жизнь, и когда ты умрешь — а случится это через очень много лет — причиной этому будет то, что ты слишком много раз обгонял луну или слишком часто смотрел на солнце или слишком близко подошел к разрушающемуся утесу. Но умереть в постели? Нет, это не твоя судьба, Джулиан. Ты не умрешь тихо. Не твой стиль. У тебя впереди еще слишком много пропастей, над которыми тебе предстоит пройти. Так что… как ты сказал Грете Отри, все умирают, это правда. Но здесь и сейчас ты — не умрешь.

— Хорошая речь, — сказал Джулиан. — Я знаю, ты просто… ты просто не хочешь управлять той чертовой колымагой без меня.

— Это тоже правда, — натянуто улыбнулся Мэтью.

В дверь постучали. В комнату заглянул Варни.

— Мэтью? Здесь кое-кто хочет поговорить с вами.

— Со мной? Поговорить? Кто?

— Шериф Лэнсер. Из Уистлер-Грин. Он ждет в гостиной.

Мэтью встал. Сердце его забилось чаще. Зачем сюда заявился шериф? Вероятно, чтобы задать вопросы. Но кто ему рассказал? Доктор Кларк, разумеется! Два констебля сопровождают убийцу на суд в Бристоль.

Вот дерьмо! — выругался про себя Мэтью.

— Мэтью? — позвал Джулиан, когда тот последовал за Варни. Он обернулся. — Спасибо…

— Просто держи в голове, что кровать в гостинице — не самое походящее место смерти для человека твоих талантов, — сказал Мэтью ему напоследок. — А теперь успокойся и отдохни.

Он вышел из комнаты, тихо притворил за собой дверь и направился вслед за Варни в гостиную, где перед ним предстал широкоплечий мужчина в голубовато-сером пальто и черной треуголке с малиновой полосой. Он курил трубку размером с кулак Самсона Лэша.

— Мэтью Корбетт — Шериф Гидеон Лэнсер, — представил их друг другу Варни. Шериф пожал Мэтью руку, и Мэтью подумал, что до самого нового года будет ощущать силу этого рукопожатия.