Деанна Рэйборн - Опасное предприятие

Я повернулась к Стокеру; он шел ко мне с широко раскрытыми от удивления глазами. Потом вдруг молча рухнул на колени, а я никак не могла понять, что с ним не так, пока он не повернул голову. С той стороны лица рекой лилась алая кровь.

Я перескочила через недвижимую фигуру мисс Толбот, чтобы подхватить его, пока он не упал на пол. Крепко обняла его и сумела удержать, чувствуя, как мой рукав пропитывается горячей кровью. Он навалился на меня, но я подняла его голову.

– Не делай этого! – решительно сказала я. – Слышишь меня, глупый? Я не позволю тебе умереть!

Он открыл глаза, эти невыносимо голубые глаза, как кусочек джоттовского неба. В его взгляде была невыразимая нежность, и он сжал мою руку со всей силой, на которую был способен.

– Вероника, – сказал он тихим голосом, дрожащим от волнения.

– Да, Стокер?

Он сильнее сжал мою руку, и по его телу пробежала дрожь.

– Эта чертова стерва подстрелила меня.

Потом его глаза закатились, он наклонился вперед и потерял сознание.

Такая сцена могла присниться только в кошмарном сне. От фонарей на стенах продолжали метаться тени совокупляющихся пар, от их вращения начинала кружиться голова. Лицо Стокера оказывалось то на свету, то в тени, и его кровь казалась то бордовой, то черной, как чернила. От его крови мои руки были теплыми и липкими, и в какой-то момент единственное, чего мне хотелось, – это разрыдаться.

– Так не пойдет, – строго сказала я себе. Услышав сзади какой-то шорох и не успев даже подумать, быстрым движением вытащила нож из сапога Стокера. Не вставая, я повернулась и нацелила его как раз в изумленное лицо Эммы Толбот.

– Вы пришли в себя в очень подходящий момент, – сказала я ей.

– Я не приходила в себя, – холодно поправила она, – и не была в обмороке. Просто подумала, что это самый удобный способ исчезнуть с линии огня.

Я испытующе взглянула на нее.

– Не знаю, что лучше: ударить вас или поздравить, но вы можете склонить чашу весов в свою сторону, если поможете мне. Найдите что-то, чем можно перевязать ему голову.

Она не растерялась. Сразу же пошла к груде одежды, которую Джулиан Гилкрист сбросил в спешке, мечтая о предстояшем совокуплении, и достала оттуда его шейный платок и рубашку. Я воспользовалась ножом Стокера, чтобы разрезать ее на полосы, сделав что-то наподобие толстой повязки, обмотала сверху шейным платком, чтобы она лучше держалась, и закрепила его булавками из своих манжет.

– Так он должен продержаться до тех пор, пока мы не приведем помощь, – сказала я больше себе, чем Эмме Толбот. Ее рядом не было, я подняла голову и увидела, что она стоит над телом Оттилии Рамсфорт.

– Господи, – прошептала она, – вы попали ей прямо в сердце. Никогда прежде не видела ничего подобного.

– Она мертва? – бесцветным голосом спросила я.

– Да.

– Хорошо.

Я вытерла заляпанные кровью руки о юбку.

– Он слишком большой, мы не сможем его вынести и, боюсь, если все же попытаемся, он потеряет слишком много крови. Берите лампу и идите к главным воротам. Если хватит сил, перелезайте через них. Если – нет, постарайтесь открыть любыми подручными средствами. Сколько сейчас времени?

Она взглянула на небольшие часы, висевшие у нее на цепочке.

– Через двадцать минут будет полночь.

– Черт, очень долго, – пробормотала я.

– Что долго? – спросила она.

– Ждать прибытия подкрепления. На рассвете сюда приедут джентльмены из столичной полиции, если мы не объявимся раньше, но до утра еще далеко. В доме кто-нибудь есть? Может быть, сторож? Он все еще здесь?

Эмма покачала головой.

– Никого нет. Она сказала, что отпустила его, подозреваю, чтобы без свидетелей расправиться с Джулианом. И со всеми нами, – добавила она, содрогнувшись.

Я пристально посмотрела на нее.

– Не вынуждайте меня вас ударить, мисс Толбот. Искушение так велико, что я еле с ним справляюсь. Так вот, вы пойдете по улице до ближайшего дома: соседи нам тоже сгодятся. Разбудите их и спросите, где здесь полицейский участок, нам нужно вытащить отсюда Стокера. Если вдруг встретите по дороге дежурного констебля, сразу зовите его. В противном случае вы должны послать за сэром Хьюго Монтгомери, главой Особого отдела.

– Особого отдела! – Даже в полумраке было видно, как широко раскрылись ее глаза. – Какие интересные у вас знакомые, мисс Спидвелл.

– Идите! – сказала я ей. – И не смейте возвращаться без подмоги.

Она послушалась и быстро ушла, а я осталась одна с двумя трупами и со Стокером. В замкнутом пространстве стоял тяжелый запах крови; мне казалось, что я даже чувствую его вкус. Медленно текли минуты, а пары все упражнялись на стенах. Стокер дышал, медленно и совсем не так глубоко, как мне того хотелось бы. Через некоторое время (сколько минут или часов прошло, я даже не могла предположить) он слегка приподнялся.

Он вытянул вперед руку, и я схватила ее.

– Я здесь, – сказала я ему.

– Что случилось? Где мы?

– Ты попытался изобразить из себя героя и был вознагражден пулей в голову, – строго сказала я ему. – Твоя глупость не знает границ.

– Почему у меня мокрое лицо? Вероника, ты что, плачешь?

– Не говори глупостей. Это просто кровь, – резко ответила я. – Оттилия Рамсфорт пыталась тебя убить. Пока я тебя не перевязала, ты истекал кровью, как заколотый поросенок. У тебя рана на виске.

– Да, я чувствую, – сказал он. – Жжет как черт. Не помню, что было потом.

– И неудивительно. Ты повалился на пол как кегля.

– Не хочу показаться невежливым, – протянул он, – но позволь мне спросить: почему мы прохлаждаемся в этом ужасном гроте, вместо того чтобы пытаться получить медицинскую помощь?

– Ждем Эмму Толбот, она должна вернуться с подмогой, – заверила я его. – Но это проклятое место в такой глуши, что задача не из легких. Нам нужно просто держать тебя в тепле и спокойствии, пока не придет помощь.

– Черта с два я буду здесь лежать, – сказал он, попытавшись сесть.

Я уперлась ладонями ему в грудь и аккуратно подтолкнула обратно.

– Прекрати, иначе у тебя снова начнется кровотечение, а ты и так уже вылил на меня достаточно крови для одной ночи.

– Ну хорошо, – сказал он подозрительно смиренным тоном. – Но мне нужно по крайней мере оценить тяжесть ранения.

– Понимаю, – согласилась я. – Скажи, что мне делать.

Следующие несколько минут были не из приятных. Под его руководством я размотала повязку, осторожно, чтобы не задеть уже кое-где затянувшиеся края раны.

– Доставай свою фляжку с агуардиенте, – велел он. Я протянула ее ему, и он хорошенько смочил себе руку. Я в ужасе смотрела, как он ощупывал мокрыми пальцами края раны.

– Глубже, чем мне того хотелось бы, – пробормотал он, сильно побледнев. – Зашить будет сложно. Я не могу… – Он вдруг замолчал и стал делать глубокие вдохи, продолжая трогать висок. – Не могу нащупать осколки разбитой кости. Ты что-нибудь видишь?