Инна Чепъ - Наслѣдство

Михаил поспешил сменить тему.

— Мы можем вызвать специалиста по каллиграфии, я уверен, он все подтвердит.

Упоминание специалиста навело инкнессу на мысль об оплате тому услуг, а денежный вопрос напомнил об одном ее намерении…

— Михаил, а сколько в Коранде стоит дом?

— Дом???

— Да. Маленький. Чтоб на одного человека. Можно вполовину меньше, чем у вас.

Климский задумался.

— Не знаю даже… а вам зачем?

— Да так. Просто.

Мужчина долго что-то подсчитывал, а потом назвал приблизительную цифру. Катя вздохнула. Ей не хватало. Немного, но все же.

— Екатерина, вы что-то задумали?

Мережская села напротив, стала сосредоточенно разглаживать юбку.

— Понимаете… я подумала… если я могу… оформить отказ от наследства…

Подобный поворот ошеломил юриста.

— Вы сейчас в здравом уме?

— Вполне.

— И что вы будете делать?

— Не знаю…

— Выйдете замуж за первого встречного? Вернетесь под крыло батюшки?

Девушка вскочила.

— Да что вы на меня кричите?

Михаил замолк.

— Извините. Это не мое дело.

Катя молча села. Климский хмурился и демонстративно углубился в бумаги.

— Мне кажется, этот день никогда не закончится, — призналась вдова устало. Мужчина тут же отложил листы в сторону.

— Идите спать.

— Не хочу. Точнее не могу. Кошмары будут сниться.

— Поэтому вы ночевали здесь?

Мережская покраснела.

— Ложитесь. Я все равно еще буду работать несколько часов. Отец жизни, не хмурьтесь! Я же не голой предлагаю вам здесь спать!

Пунцовая Катя все-таки послушалась совета и устроилась на диване. Михаил принес из библиотеки ее шаль и сел за бумаги. Под скрип стального пера, Екатерина и уснула.

Визг и скрежет, визг и скрежет…

— Убийца!

Катя открыла глаза. Часы показывали полночь, Михаила нигде не было. Наверно, ушел спать. Кабинет, освещенный двумя подсвечниками, казался нереальным местом, словно… словно она на Темной стороне проснулась.

Шорох.

— Миша?

Собственный дрожащий голос напугал вдову сильнее непонятного скрежета в тени. Мережская забилась в угол дивана, пытаясь рукой нащупать на книжной полке стоящего рядом шкафа хоть какое-то оружие. Пока нашлась только статуэтка неизвестной ей птицы.

В углу что-то зашевелилось. Тень уплотнилась, сгустилась и родившийся в ней паук стал медленно выползать из угла…

Катя дотянулась до другой полки, схватила нож для писем и выставила перед собой.

— Не подходи!

Паук подползал…

Открылась дверь. Существо, только что готовое на нее напасть в мгновение ока обернулось дымкой. Инкнесса бросилась навстречу вошедшему Михаилу.

— Вы слышали? Видели?

Климский растерянно обнял прильнувшую к нему девушку.

— Что?

— Не видели? Чудовище? Оно стояло прямо перед вами!

— Успокойтесь, это всего лишь кошмар.

— Нет! Оно было здесь!

— Екатерина, — ее взяли за руку. — Это что?

— Нож, — она всхлипнула. — Если нападет.

Оружие у нее отобрали.

— Может, мне сходить за чаем?

— Не уходи… те.

Михаил довел вдову до дивана и усадил на него.

— Может, вы к себе пойдете? — предложил он.

— Нет!

Климский вздохнул. Он опять почувствовал себя старшим братом, который пытается уложить спать неугомонную сестру.

— Катерина, вам просто приснился плохой сон. Успокойтесь.

Она кивнула и отодвинулась от него.

— Да, вы правы. Вы идите, я посижу еще немного.

Что-то изменилось. Ее взгляд, голос, поза… Словно у Михаила дверь перед носом закрыли. Обиделась? Мужчина встал, достал из шкафа бокалы и графин с винным напитком, налил.

— Выпейте.

Вдова посмотрела скептически, но бокал приняла. Принюхалась. Климский отсалютовал ей своим бокалом.

— Это из вашего погреба. Чего боитесь?

— Напитки закупал Евстафий. Я в винах не особо разбираюсь.

— «Вкус победы». Создано в честь захвата войсками королевы Василисы Шаттерион Валерианской данницы. Это область с тех пор Васеной зовется. Потому и не вино, а винный напиток — очень уж королева пьянство не любила. Так что пейте, не бойтесь. Опьянеть вам не грозит.

Катя послушно отпила.

— И долго вы тут сидеть собираетесь?

— Не знаю, — ответила она честно.

— В спальню возвращаться не хотите?

Екатерина вспомнила, что случилось полчаса назад и безразлично пожала плечами.

— Теперь уже все равно, наверно.

В чем проблема? Не в ее комнате. В доме? В ней? Что это? Силы Темной стороны? Проклятие? Нашелся-таки сильный чародей? Или она сама в чем виновата? В библиотеке как назло ни одной книжки на «сторонние» темы нет. Так сама поверишь, что с ума сходишь…

— Михаил, идите спать. Я не ребенок, чтобы караулить мой сон.

— Но вы боитесь темноты.

Его прозорливость ее даже немного напугала. Не темноты, конечно, но все-таки…

— Мне просто приснился кошмар. Я это переживу.

«Надеюсь».

— Вообще-то я собирался еще поработать. Так что, если вы обещаете сидеть очень тихо, то я не против вашей компании.

Не прошло и десяти минут, как Катя заснула. Ей почему-то было очень спокойно рядом с этим мужчиной. Кошмары ей в эту ночь больше не снились. Может, потому что Климский ночевал рядом с ней на кресле.

Несколько дней ничего не происходило. Николай отлеживался в своей комнате вместо того, чтобы шататься сутки напролет по кабакам, Михаил в рабочем порыве заканчивал разбирать бумаги покойного, Катя наконец выспалась, ночуя в кабинете. К ее удивлению, каждый вечер на подоконнике рядом с ее диванчиком она находила поставленный в вазу букет. Простенький, но очень милый. Мережская косилась с подозрением на невозмутимого Михаила, но прямо спросить стеснялась. Климский был вежлив, доброжелателен, вольностей себе никаких не позволял и… Катерине иногда казалось, что ей даже жаль, что он больше не берет ее за руку или… Спал он по-прежнему на кресле, и вдова, заставшая его однажды ночью за этим отнюдь не предосудительным занятием, чувствовала себя теперь перед ним виноватой.

Заходил Талькин, но перепуганная Екатерина сказалась больной и к посетителю не вышла. Михаил почему-то был этим очень доволен…

Ульяну Катя собиралась увольнять. Не смогла забыть ни то, как ее бросили утром одну, ни ночного разговора. Служанка, чувствуя, что список ее дел все сокращается и сокращается, ходила злая и взволнованная, закономерно ожидая неприятного конца этой истории. Одевала Катю теперь Дуня, а за подносами с едой часто ходил сам Михаил, которому нравилось болтать с кухаркой. За эти несколько дней Екатерина совершенно забыла о высказанной ей ночью угрозе.

Время шло.

— Говорю тебе: припадочная она! Потому меня и рассчитали, чтоб я лишнего не сболтнула!

— Творожка дать? — Арина застучала ложкой. Ульяна продолжила причитать: