Тимур Максютов - Атака мертвецов

– Несомненно, ваше превосходительство, – скромно говорит петербуржец, – ведь я хорошо разбираюсь в топографии, владею компасом в совершенстве, умею читать карты и верно определять координаты.

– А не испугаетесь? Японцы наверняка попытаются сбить шар.

Гимназист лишь усмехается, красивый и стройный.

Лезет в корзину и даёт команду:

– Аэростат поднять!

– Есть поднять!

Вращается лебёдка, травящая канат; сияющий аэростат устремляется в небо. Вот он уже на высоте, позволяющей наблюдение; диктует по телефону координаты целей.

Самураи, увидав шар, злобно визжат и размахивают мечами. Противник пытается сбить смельчака; гремят винтовочные залпы, расцветают шрапнельные разрывы, словно бутоны смерти; вся корзина изрешечена пулями и осколками, но важные сведения продолжают телефонироваться беспрерывно.

Грохочет главный калибр наших броненосцев; огромные двенадцати– и десятидюймовые снаряды летят высоко над горными хребтами Квантунского полуострова и обрушиваются прямо на японские батареи.

– Браво! – кричат храброму гимназисту.

Играют духовые оркестры, корабли эскадры поднимают на гафели приветственные сигналы в честь Николая Ярилова. Контр-адмирал Витгефт снимает со своего мундира орден и прикалывает к груди гимназиста…»

– Здоровско! – говорит Купец. – Роскошно травишь. А что за орден Витгефт отдал?

– Да какая разница? У него разных полно.

– Ты бы всё-таки уточнил, – говорит Купец, – а то наверняка и японские ордена имеются, он же вместе с косоглазыми против боксёров воевал. А зачем тебе японский орден?

– И то верно. Молодец, Сера.

– Слушай, а ты про меня забыл? Почему один на аэростате? Мы же вместе там, в Порт-Артуре.

– Так не поднимет шар больше трёх пудов.

– Точно, эх.

– Не переживай, сейчас про тебя будет.

«Судовые мастерские на полуострове Тигровом, филиал Невского завода, ранее строили миноносцы, но с началом осады Порт-Артура подвоз нужных деталей был прекращён; теперь здесь производили заказы для ремонта повреждённых кораблей Тихоокеанской эскадры, и большая часть оборудования простаивала.

Инженер-путеец Налётов добился разрешения использовать мастерские для изготовления невиданного корабля – подводной лодки «Портартурец», предназначенной изменить ход несчастно складывающейся войны.

Однако работы шли трудно: дело совершенно новое, совета испросить не у кого. Кроме того, японцы начали обстрел гавани: риску подвергались и корабли эскадры, и рабочие мастерских. Михаил Петрович велел остановить работы и тоскливо ждал перемен.

Но после героического подвига Николая Ярилова обстрел прекратился – теперь японцам надолго отбита охота вредить морякам. Налётов возобновил строительство. Необычное судно, представлявшее собой закрытый цилиндр с конусами в оконечностях, было вчерне готово, и наступило время проверки на герметичность.

– Майна! – скомандовал Михаил Петрович, и портовый кран начал аккуратно опускать на палубу «Портартурца» чугунные чушки. Наконец вес был достигнут и корабль погрузился в воду.

Выждав час, Налётов велел снять груз с палубы; теперь корабль должен был всплыть, но этого не произошло.

– Что же делать? – растерялся изобретатель. – Ведь подводная лодка так нужна для победы над японским флотом.

– Позвольте вам помочь?

На берегу стояли два гимназиста, красивые и стройные. Первый был известный вам Николай Ярилов: худощавый, в очках, с благородным профилем умного лица. Вторым – его верный спутник, силач и любимец женщин Серафим Купчинов.

– О, это будет очень благородно с вашей стороны, – обрадовался Налётов, – наслышан о ваших способностях. А то даже не знаю, что произошло и что предпринять.

– Что произошло – легко понять, – заявил Ярилов, поправив очки, – вам не удалось обеспечить необходимую герметичность, вода проникла в лодку и затопила её.

– А что же делать? Дабы обнаружить течь, нужны водолазы, но они все заняты на ремонте пострадавших от мин и снарядов кораблей, – огорчился изобретатель.

– Какова здесь глубина? Шесть саженей? Ерунда, – заявил богатырь Купчинов, – я донырну.

Разделся, играя шарами мышц, и прыгнул.

Инженеры и рабочие замерли. Прошла минута; минула вторая.

– Погиб, – выдохнул огорчённый изобретатель, – запомним же день и час великого подвига…»

– Э-э, – возмутился Купец, – ты чего это, Ярило? Так не договаривались. Только началась история – и на тебе, утонул! Я получше твоего ныряю.

– Не спеши, Сера, слушай дальше.

«Рабочие сняли промасленные картузы; Налётов украдкой вытер слезу. И в этот миг вода разверзлась, на поверхность выскочила, словно мяч, голова Купчинова.

– Готово, – произнёс Серафим, отфыркиваясь, – течь обнаружена и заделана. Теперь надо насосами откачать воду, заместить её воздухом – и лодка всплывёт!

– Пять с половиной минут под водой, – хладнокровно зафиксировал по хронометру Николай, – это рекорд Санкт-Петербурга.

– Ура! – закричали рабочие, а присутствовавшие при подвиге господа флотские офицеры вынули из ножен кортики и отсалютовали храбрецу.

Когда корабль подняли, Ярилов сделал немало дельных предложений по конструкции: по устройству балластных цистерн и насосов, по размещению вооружения. Николай также предложил изменить способ выставления мин:

– Выпускать мины через отверстие в днище лодки, «под себя», опасно – можно подорваться на собственном оружии.

– Что же делать? – озадачился Налётов.

– Надобно прорезать люк в кормовой части и выбрасывать мины так, чтобы не задеть части корпуса, винты и рули.

– Великолепно! – восхитился изобретатель. – Какое простое и остроумное решение! Вы гений, Николай Иванович.

– Всего лишь привык размышлять аналитически, – скромно заметил гимназист, – какие ещё у нас есть проблемы?

– Нет двигателей, – вздохнул Налётов, – я писал рапорт контр-адмиралу Витгефту с просьбой передать два керосиновых мотора с катеров, но он отказал.

– Мне не откажет, – улыбнулся Ярилов и в сопровождении могучего спутника отправился в штаб эскадры.

Вскоре вопрос был решён; подводная лодка успешно прошла все испытания и была готова к первому боевому походу.

– Мне нужен экипаж, – объявил изобретатель, – моторист у нас имеется, но требуются ещё два человека – командир лодки и его помощник. Дело непростое: нет опыта в подводном плавании. Корабль, погруженный в глубины океана, подвергается чудовищным опасностям: там темнота, холод, огромное давление, заставляющее прочную сталь жалобно скрипеть от перегрузок. Запас воздуха ограничен; и если что-то пойдёт не так, то никто не спасёт: ведь особенность подводного корабля такова, что он действует скрытно для противника, но и свои не смогут подать своевременной помощи, не зная, где искать «Портартурца»; да и сигнал бедствия передать нет никакой возможности. Словом, опасность смертельная. Есть ли добровольцы?