Леонид Строев - В погоне за «старым соболем»

Вскоре генерал-майор Штифке получил предписание отбыть в Берлин, где формировались новые танковые и моторизованные дивизии. В том, что началась серьезная подготовка к войне с Россией, уже можно было не сомневаться.

I

В начале мая Отто вернулся в Берлин. Герои битвы в Испании были обласканы фюрером. Варншторф получил рыцарский крест и очередное повышение по службе. Серебристые плетеные погоны украсили его китель.

Полковник Отто фон Варншторф придерживался в работе старой испытанной истины: лучше потерять несколько стоящих агентов, чем проглотить крючок с дезинформацией. И хотя после некоторого молчания заработал радиопередатчик, и почерк радиста остался без изменения, это настораживало.

Но потерять такого надежного специалиста, как «Викинг», было весьма и весьма нежелательно…

Варншторф внимательно читал шифровку. Рендич сообщал, что перешел на нелегальное положение и просил о встрече с представителем Центра. Он указывал место и время встречи и, как запасной вариант, предлагал оставить на главпочтамте письмо до востребования на фамилию Арефьев. Отто смело мог предположить, что Рендич арестован и, работая на чекистов, выводит их на связников абвера, или чекисты через того же Рендича пытаются подсунуть липу с донесением. В таких случаях следовало послать надежного, толкового сотрудника, который тщательнейшим образом проверит работу группы. В случае малейшего подозрения «Викинга» пришлось бы ликвидировать. Но в конце донесения стоял номер шифровки прошлых лет, помеченный грифом «выполнено», и это в корне меняло ход рассуждении полковника. В шифровке с таким номером Рендичу было приказано добыть булатную саблю. Рендич, с большим опозданием, но все-таки выполнил задание. Но, с другой стороны, только на месте можно было разобраться и с «Викингом» и выяснить, соответствует ли его донесение действительности. Варншторф прекрасно понимал, что подвергнет себя немалому риску, если лично отправится на встречу с резидентом. На карту ставилась его репутация и многое другое. Но сама мысль поручить это дело кому-нибудь из своих сотрудников показалась ему нелепой. Пришлось бы раскрыть тайну сабли, а это было не в его интересах. Значит, тогда в Испании он был прав, считая, что русская булатная сабля не могла оказаться в Гвадалахаре. Теперь представился случай, которого он ждал многие годы. Трудно сказать, когда у него появится возможность выехать в Россию. Он немало удивил свое начальство, выразив желание отправиться в Москву.

Варншторф убедительно доказал, что на его стороне знание обычаев и психологии русских.

С документами на имя Курта Штайнера, советника управления по печати при ведомстве доктора Йозефа Геббельса, он выехал в Москву.

II

Рендич ожидал связного Центра на условленном месте, в Сокольниках. Но связной не появлялся. И Рендич, прождав без толку, отправился на главпочтамт. Перспектива появляться в городе его мало устраивала, но пока иного выхода он не видел.

В окошке, где выдавали корреспонденцию до востребования, письма не оказалось.

«Или связной еще не прибыл,— рассуждал он,— или находится где-то рядом, изучая обстановку и выжидая удобный момент».

Мелькнула и другая мысль, от которой холодом стиснуло тело: а вдруг при встрече связной ликвидирует его. Резидент, рассекреченный вражеской контрразведкой,— фигура ненадежная и опасная для Центра. Но Рендич успокаивался тем, что, пока он является хранителем сабли, можно будет выправить положение. Главное, чтобы связник, которому поручено решить судьбу резидента, не торопился с выводами.

Варншторф явился на первую встречу. Он наблюдал за действиями Рендича со стороны, стараясь не вызывать подозрения, отправился следом за резидентом на главпочтамт. При выходе из главпочтамта Рендич взял такси и скрылся. Согласно шифровке Рендича вторая встреча назначалась через сутки, и так должно было повторяться несколько раз.

На вторую встречу Варншторф прибыл в Сокольники за два часа до указанного срока. Он тщательно обследовал местность, полагая, что если Рендич перевербован, то люди из госбезопасности должны находиться поблизости. Однако наметанный глаз полковника ничего подозрительного не обнаружил.

Появился Рендич. Он расположился на скамейке, раскрыл газету. Варншторф подошел, прочитал название: «Красная звезда». Сел рядом и развернул свою газету, чувствуя беспокойный взгляд Рендича.

На фотографии, которая хранилась в секретной картотеке абвера, Рендич выглядел юным, с задорно закрученными усами. А в полуметре от Варншторфа сидел пожилой человек с посеревшим лицом, и опущенные книзу стрелки усов имели далеко не победный вид.

— Вам привет от дяди Отто,— сказал полковник.

— Благодарю. Надеюсь, он в полном здравии,— свистящим шепотом произнес Рендич.— Я был вчера.

Варншторф утвердительно кивнул.

— Вы хотели видеть связного Центра? Зачем? Чтобы сообщить о провале группы? Хотите выйти из игры или поменяли хозяев? Хочу предупредить, господин Рендич, даже маленькая, невинная ложь обернется для вас крупной неприятностью.

— Я знаю правила игры, и моя безупречная репутация не дает повода к столь абсурдному подозрению,— собрав всю свою волю, спокойно ответил Рендич.— Но для того, чтобы говорить обстоятельно, подтвердите, что вы связной из Центра, а не обычный резидент, кому могли поручить проверку.

— Смелое заявление,— усмехнулся Варншторф, успевая наблюдать за окрестными деревьями, кустами и скамейками.

— Те сведения, которыми я располагаю, обязывают меня к подобному решению,— ответил Рендич.

— Вольф Реддинг, 20 мая 1913 года. Магазин готового платья семьи Эмерих.— Варншторф назвал день, месяц и год, но забыл указать и место, где Рендич письменно подтвердил желание сотрудничать с германской военной разведкой. Достаточно убедительно?

— Вполне,— сдавленно произнес Рендич. Он вытащил фотографию размером со спичечный коробок и протянул ее связному.

У Варншторфа перехватило дыхание. На темном фоне отчетливо выделялась светлая изогнутая полоска клинка.

— Вы уверены, что это булатная Златоустовская сабля? А где оригинал?

— В надежном месте у надежного человека,— сказал Рендич, с удивлением отмечая, с каким жадным любопытством связной разглядывает фотографию.

Интуитивно резидент почувствовал, что рядом один из тех, кто занимает в сложной иерархии абвера далеко не последнюю ступеньку. И что дальнейшая судьба теперь во многом будет зависеть от этого человека с выхоленным лицом аристократа и беспощадно-пронзительными глазами.

Рендич коротко доложил о проделанной работе, о том, как чекисты вышли на него, о гибели Чеплянского.