Борис Акунин - Ф. М.

В кабинете Николаса ожидал сюрприз.

Марка Донатовича там не оказалось, на его месте сидел Аркадий Сергеевич Сивуха и наблюдал, как гениальный подросток Олег играет на компьютере главврача в какую-то стрелялку. В углу на стульчике пристроился охранник Игорь, сосредоточенно читавший журнал «Здоровый мужчина».

– Доктор сделал Олегу укол, через тридцать минут сделает еще один. Вот мы пока тут и сидим, ждем, – сказал спонсор, приподнимаясь и протягивая через стол руку.

– Ему нравится меня мучить, – буркнул паренек, поправив свою безразмерную кепку. – Нарочно выдумывает всякую фигню.

Сивуха мягко сказал:

– Не говори так. Марк Донатович – врач от Бога.

– Все врачи от Бога – садисты. Настоящий врач – это садюга, которому в кайф кромсать тела и души. От этого они себя сами богами чувствуют. Ну, гад, получи! – заорал подросток, выпустив клавишей пробела длинную очередь. – Блин, ушел!

И сразу после этого всплеска детской непосредственности, повернулся к отцу, совсем другим тоном попросил:

– Папа, забери меня отсюда. Ну пожалуйста.

Под глазами у Олега залегли темные страдальческие круги, а взгляд был такой тяжелый и мрачный, что Фандорину вспомнилась вчерашняя реплика про преклонный возраст. Бедный маленький старичок. Чем он все-таки болен? Что с ним здесь делают?

– Мы же договорились. – Аркадий Сергеевич потрепал сына по руке. – Двухнедельный курс. Потерпи. Доктор обещал результат. Как минимум, пушок.

Впрочем, может быть, Сивуха сказал не «пушок», а какое-то другое слово – Олег резко крутанулся на кресле, ударил по клавише, и монитор снова разразился пальбой. Но что слово кончалось на «шок», это точно. {24}

Всё это показалось Николасу очень странным. И разговор, и само их присутствие в кабинете, и то, что секретарша сказала: «Войдите».

Он готов был биться об заклад, что его здесь ждали. Поэтому говорить ничего не стал, а лишь вопросительно посмотрел на спонсора.

– Вы не ошиблись, Николай Александрович. Я в самом деле приехал, чтобы с вами поговорить. – Сивуха показал на кресло. – Садитесь, садитесь. Разговор будет долгим.

– О чем? И откуда вы узнали, что я сюда приеду? – настороженно спросил Фандорин, но сесть сел.

– Подохни, гнида! – пронзительно выкрикнул Олег.

Аркадий Сергеевич закурил трубку, с приязненной улыбкой разглядывая собеседника. Вкусно запахло ароматизированным табаком.

– Пришло время открыть карты. Вы, Николай Александрович, человек феноменальной проницательности. В любом случае очень скоро догадались бы обо всем сами и разозлились бы на меня за мои козни. А я хочу, чтобы у нас выстроились хорошие, деловые отношения.

Насчет «феноменальной проницательности» он явно польстил – поразительное заявление застигло Фандорина врасплох. Он перевел взгляд на охранника. Тот как ни в чем не бывало шелестел глянцевыми страницами.

– Теперь я точно знаю: вы ровно тот человек, который мне нужен. Не зря говорят, что вы мастер своего дела.

– Какого дела? – сдвинув брови спросил Ника.

– Вы владеете фирмой «Страна советов», которая помогает клиентам решать всякие сложные вопросы. Так помогите мне, поработайте на меня. Я очень перспективный клиент. Дайте совет, как отыскать третью часть рукописи.

Выражение лица у Николаса, вероятно, было вполне красноречивым – Сивуха весело рассмеялся.

– Удивлены? У вас просто было слишком мало времени, чтобы проанализировать факты. Филипп Борисович лечится в этом храме науки неспроста. Видите ли, настоящий владелец рукописи Достоевского – я. Мы с Морозовым договорились и подписали договор купли-продажи. Я заплатил задаток. И не маленький.

– Как, вы тоже? – пролепетал Ника, не успевая переваривать информацию.

– Что значит «тоже»? Вы имеете в виду Лузгаева? Нет, я заплатил настоящую цену, не то что этот мелкий жулик. Я всё знаю. Не обижайтесь, мы установили в вашей машине микрофон, еще вчера. Должен же я был знать, как вы станете действовать. Начали вы весьма многообещающе: раскрутили Морозова на подсказку (в палате, разумеется, тоже установлена прослушка). Потом совершенно гениально разгадали головоломку. Вы обсуждали это в машине, со своей помощницей, помните? А содержание вашей беседы с Лузгаевым пересказывали Саше по телефону, у меня есть распечаточка. Однако какая тварь этот коллекционер! 50 тысяч фунтов он заплатил, как же!

Ника только сглотнул. Прослушка? В палате Морозова, в «метрокэбе»? И Сивуха имеет наглость открыто в этом признаваться?!

Но Аркадий Сергеевич опередил возмущенную тираду, уже готовую сорваться с Никиных уст.

– Извините, но я действовал не только в собственных интересах, а еще и в интересах Саши. Когда я вас вчера с ней увидел, сразу насторожился. Вокруг этой рукописи всякие вóроны так и вьются. Я неспроста подошел к вам знакомиться. Немедленно навел справки о Николае Александровиче Фандорине. И когда получил информацию, подумал, что вас подбросила мне сама судьба. Левон Константинович дал вам самую высокую аттестацию, – назвал Сивуха имя одного из бывших клиентов «Страны советов» {25} , директора банка. – И еще несколько весьма уважаемых людей.

Слышать это было приятно, и Николас заговорил менее резко, чем намеревался:

– Почему вы не объяснили всё сразу, еще вчера? Зачем было подслушивать?

– Нужно же было удостовериться, по силам ли вам такая сложная задача. Как я только не обрабатывал этого чертова психа Морозова. Бесполезно. Ни кнутом его не возьмешь, ни пряником. Только глумится – ну, вы сами это испытали.

«Он и мою вчерашнюю историю слышал. Распечаточку дали», сообразил Ника и снова разозлился.

– Вы показали блестящий результат, – продолжил Сивуха, словно не замечая, что взгляд Фандорина потемнел. – Лица, у которых находятся две первые части рукописи, установлены. Добыть материал – вопрос техники. Но есть, оказывается, и третья часть. Я предлагаю вам работу. Найдите мне концовку. Безвозвратный аванс – сто тысяч рублей (Левон Константинович предупреждал, что вы патриот и в иностранной валюте гонорар не берете). Если будет позитивный результат, получите еще полмиллиона. Плюс, разумеется, все расходы. Не забывайте и о Саше. Если у меня в руках будет рукопись, она сможет расплатиться с швейцарцами. А лечение Филиппа Борисовича я и так уже оплатил.

Насчет Саши он был прав. И гонорар предлагал хороший, очень хороший. «Стране советов» никогда еще столько не платили, даже за куда более трудоемкие заказы. И потом, Нике самому хотелось узнать, как двигалось дальше расследование Порфирия Петровича и кто совершил те убийства – Раскольников или какой-то иной персонаж, быть может, в окончательный вариант «Преступления» не попавший.