Кэндис Робб - Кровные враги

— Лучше это, чем сообщать новость жене Краунса. Не знаю, кому достанется такая тяжелая обязанность.

— Можешь не волноваться. Джоан Краунс умерла от чумы четыре года назад.

— Когда ты успела это узнать?

— Мне рассказал незнакомец, которого я подвезла до Йорка. Он посоветовал мне обратить особое внимание на представление торговцев шерстью. Уилл Краунс, мол, полностью отдался актерской игре с тех пор, как его жена умерла от чумы.

Оуэн посмотрел на Люси. Она не сводила с него изумительных голубых глаз, ожидая реакции. Из-за этого незнакомца они уже успели поругаться, проведя несколько вечеров в довольно тягостной атмосфере. Это случилось после того, как Люси вернулась домой из отцовского имения, где выхаживала тетю Филиппу. Оуэн всегда предупреждал жену, чтобы не подвозила незнакомцев. Она такая хорошенькая. Уж он-то знал, что было нужно тому типу.

— Ты виделась с ним еще раз?

Люси вздохнула.

— Давай не говорить об этом.

— Так виделась?

— Нет, Оуэн Арчер. А даже если бы и виделась, что в том плохого? Я могу принадлежать только одному мужчине, и пока все мои силы расходуются только на то, чтобы он был доволен.

Люси взяла руку Оуэна и положила на свою тонкую талию, а потом притянула его голову вниз для поцелуя.

Оуэн решил забыть о незнакомце.

— Ты можешь кое в чем помочь мне.

— Мне хватит дел и в аптеке.

— Да ничего сложного, просто порасспрашивай посетителей о мальчике, Джаспере де Мелтоне. Выясни, как там его мать, что будет с Джаспером, если она умрет. Насколько я знаю, отца у него нет.

— Думаешь, Уилл Краунс был ее любовником?

— Похоже на то. Так выполнишь мою просьбу?

Люси подарила Оуэну еще один поцелуй.

— Конечно.

— Просто расспроси тех, кто придет в аптеку. Не хочу, чтобы ты рыскала по улицам в поисках мальчика.

— У меня не будет времени попасть в беду, Оуэн.

— Слава богу.

Гилберт Ридли заерзал на низкой каменной изгороди, на которую уселся, как только удостоверился, что Арчера действительно прислал архиепископ. Лицо торговца раскраснелось на солнце. Он заслонил правой рукой глаза, чтобы взглянуть на Оуэна снизу вверх. Каменья на его пальцах так и заиграли.

— Знаю, зачем я вам понадобился. Бесс Мерчет нашла… — Ридли сглотнул. — Почему кому-то вздумалось подбрасывать ко мне в комнату обрубок руки?

Оуэн все рассматривал его кольца. Грабители на дорогах могли позариться и на меньшее. Ридли рисковал собственной жизнью, как и жизнями двух сопровождавших его слуг. Сомневаться не приходилось, что слуг он считал не многим ценнее вьючных животных. Он просто высокомерный глупец, раз так беспечно щеголяет своим богатством.

Оуэн открыл было рот, но ничего не сказал. Его раздражение объяснялось отчасти и тем, что блеск перстней заставил его часто моргать здоровым глазом. Он ненавидел, когда его так ослепляли. Но пришлось прикусить язык и пуститься в объяснения.

— Вчера ночью возле собора был убит один из ваших деловых партнеров.

— Один из моих… — Ридли закрылся от солнца обеими ладонями и уставился на Оуэна. — Не Уилл Краунс?

Вновь ослепнув, Оуэн предложил перейти в тень.

— А то вы багровеете прямо на глазах, так и до удара недалеко.

Ридли не стал возражать, но потом повторил вопрос:

— Так убит Уилл Краунс?

— Да. Вы знали, что это была его рука?

— Уилла? — Ридли поперхнулся. — Я… Господи, нет. Я и не присматривался. Но даже если бы и присмотрелся, разве можно было узнать?.. Я даже собственную руку не узнал бы в таком виде. — Он передернул плечами.

— Почему вы уехали, не сказав никому ни слова? По крайней мере, могли бы предупредить Мерчетов.

Ридли наклонил голову и потупился.

— Я поступил трусливо и необдуманно, тем более что они всегда ко мне хорошо относились. Но в тот момент я не знал, что делать. Мне хотелось лишь поскорее убраться подальше.

— Как вы думаете, что все это значит?

— Не знаю, кто мог сыграть со мною такую омерзительную шутку. — Ридли перекрестился дрожащей рукой.

Оуэн разглядывал луга. Дорога, на которой они находились, тянулась вдоль реки Уз, но сейчас они продвинулись далеко на север, и реку отсюда не было видно. И все же пойменные земли сильно отличались от болот и долин к северу и западу. Умиротворяющий пейзаж. Кроме Арчера, Ридли и двух слуг, никого поблизости не было, хотя Оуэн разглядел обработанные поля. Время шло к полудню, и, должно быть, все работники разбрелись кто куда, чтобы перекусить. Легкий ветерок ворошил полевые цветы. Стояла такая тишина, что Оуэн различал гудение пчел. Временами до него доносилось тихое ржание лошади и пение птиц. Ничто не располагало к разговору об убийстве.

— А вам не пришло в голову ничего другого, кроме того, что кто-то сыграл с вами злую шутку?

— Я очень испугался, в голове все спуталось. Накануне вечером выпил слишком много эля. Мы с Уиллом… — Ридли тряхнул головой. — Значит, его убили?

— Выходит, так.

Ридли прерывисто вздохнул.

— Не сомневаюсь, Бесс Мерчет рассказала вам, что вечер я провел с Уиллом в таверне Йорка и Уилл ушел раздраженным.

Ридли поднялся и, подойдя к лошади, вынул из седельного мешка кожаную флягу.

— Святая Мария и все святые, — еле слышно произнес он и сделал глоток. — Я хотел с ним сегодня помириться. Мне было не по душе, что он ушел рассерженным. — Он сделал еще один глоток и взглянул на Оуэна. — Неужели архиепископ Торсби считает, что я убил Уилла?

— И оставил улику в своей комнате? Нет, его светлость говорит, что вы не такой глупец. Он надеется, вы поможете нам отыскать убийцу. Возможно, вам известно, кто хотел его смерти.

Ридли провел пухлой рукой по лбу, тулья его фетровой шляпы уже потемнела от пота. Он опять приложился к фляге.

— Кто хотел смерти Уилла? — Он покачал головой, уставившись на свои сапоги. Не могу сказать. Уилл ворочал большими деньгами, хотя по его виду этого нельзя было сказать. Одевался он скромно, ничем не выделялся среди других. Но при этом всегда носил с собой туго набитый кошелек. Старина Уилл… Он любил говорить, что неожиданная сделка не застанет его врасплох. — Ридли печально улыбнулся и еще раз глотнул из фляги.

— Поосторожнее, вам еще предстоит дорога до Беверли.

Ридли выпрямился и сунул флягу обратно в мешок.

— Когда вашего друга нашли, денег при нем не оказалось, — сказал Оуэн.

— Значит, его убили ради кошелька. Жадность. Самый страшный грех, по-моему, возжелать имущество ближнего.

Оуэн едва подавил улыбку, услышав эти слова из уст того, кто сам служил лакомой добычей для любого вора.

— У таверны Краунс встретил женщину. У него была подруга?

— Он не говорил мне, что собирается встречаться с женщиной, — удивился Ридли.