Кэндис Робб - Кровные враги

— Насколько я знаю, Краунс был вдовцом…

Ридли кивнул.

— Уилл имел успех у дам.

— Можете кого-нибудь выделить?

Ридли снял шляпу, вытер лоб и нахмурился, глядя на промокшую тулью.

— Вчера вечером нам впервые за долгое время выдалась возможность поговорить. Я бы сказал, что его последней пассией была Кристин де Мелтон, вдова со смышленым сынишкой, которого Уилл собирался протащить в гильдию. Такие вещи не делаются для простой знакомой.

Оуэн счел это совпадение интересным.

— Мальчика зовут Джаспер?

Ридли покосился на Оуэна, надевая шляпу.

— Откуда вы знаете?

— Джаспер де Мелтон оказался свидетелем убийства. Он рассказал архиепископу о женщине в капюшоне, которая ждала Краунса перед таверной Йорка.

— Значит, это все-таки была миссис де Мелтон?

— Вряд ли. Архиепископ Торсби говорит, что мальчишку послали привести Краунса к заболевшей Кристин де Мелтон.

Ридли вздохнул.

— Значит, неизвестная женщина. — Потом он взглянул Оуэну прямо в лицо. — Как убили Уилла? Ему отрубили только руку или всего расчленили?

— Ему перерезали горло.

Ридли перекрестился и, склонив голову, зашептал молитву. Оуэн молча выжидал. Он знал, как подкатывает к горлу желчь, когда узнаешь в подробностях о смерти друга.

Ридли поднял на него глаза, блестящие от слез.

— Уилл не заслужил такой смерти. Он был хороший человек. Не святой, конечно, но достойный.

— Руку ему отрубили уже после, — добавил Оуэн. — Не знаете почему?

Ридли покачал головой.

— Говорят, на этой руке он носил кольцо с печаткой. Когда вы нашли руку, на ней было кольцо?

Ридли поморщился, вспомнив о находке в своей комнате.

— Да покоится он с миром. — Он медленно покачал головой. — Думаю, если бы кольцо было, я бы его заметил. Может быть, даже догадался бы, что это рука Уилла… — Он уронил голову и прикрыл глаза пальцами, унизанными перстнями.

— Обычно правую руку отрезают у вора, — сказал Оуэн. — Быть может, кто-то считал, что Краунс его ограбил?

Ридли даже виду не подал, что расслышал вопрос. Тогда Арчер повторил. Ридли встряхнулся.

— Простите. — Он смущенно промокнул глаза. — Ни разу не слышал, чтобы Уилла кто-то назвал вором.

— И вы никого не знаете, кто мог бы считать себя обманутым по вине Краунса? Может быть, у кого-то расстроилось дело? Может быть, кто-то думал, что Краунс мошенническим путем завладел его — или ее — имуществом?

Ридли пожал плечами.

— Я много лет проработал в Лондоне и Кале. Уилл был моим представителем здесь. Он выполнял мои распоряжения, а также поручения самого Голдбеттера, а потому меня не интересовали методы его работы.

— А о чем вы спорили вчера вечером?

Ридли поморщился.

— Ничего важного.

— Возможно, впоследствии это окажется важным.

— Дело частного характера. Выпивка развязала нам языки, и мы несколько повздорили. Никакого отношения к смерти Уилла наш спор не имеет.

— Я знаю, вы говорили о вашей жене и дочери. — Оуэн увидел, что Ридли побагровел, и понимал, что поступает жестоко, расспрашивая его об этом, но вместе с тем он понимал, что обязан все выяснить. Ридли никак не мог знать, что то или иное обстоятельство не имеет отношения к смерти его друга, — если только он говорил правду.

— Вероятно, нас кто-то услышал. Неудивительно. Мы перешли на повышенные тона. Я намеревался сегодня извиниться, угостить Уилла шикарным обедом.

— Расскажите о причине ссоры.

— Я плохой муж, плохой отец. Дела держат меня вдали от Риддлторпа, дома я бываю редко. Уилл проводил с моей семьей больше времени, чем я. Он считал, что я несправедливо поступаю по отношению к жене, Сесилии. Честно говоря, я думал, что он, возможно, чересчур увлекся моей женой. Так, слово за слово, беседа переросла в ссору. А затем он завелся по поводу моего зятя. Этого молодого человека, видите ли, выбирал я, а он оказался… как бы это сказать… несдержан по отношению к моей дочери. Сесилия несчастна оттого, что жизнь Анны — это моя дочь — складывается неудачно. Во всем этом Уилл обвинил меня.

— Неприятное обвинение.

Ридли кивнул.

— В его словах много правды.

— Ваш зять тоже помогает вам в делах?

— Пол Скорби из Рипона. Хорошая семья. Когда-то давно у меня были с ним дела. Они хорошего происхождения. Мой сын, Мэтью, какое-то время прожил у них в доме и научился общаться с такими людьми. Пол Скорби амбициозен, хотя дальше слов дело у него почти не идет. В свое время я этого не понял. Думал, что он хорошая партия для моей Анны.

— Быть может, Краунс разругался со Скорби?

Ридли покачал головой.

— Он не стал бы вмешиваться. Нет. Я уверен, что наша ссора не имеет никакого отношения к смерти Уилла.

Оуэн пожал плечами.

— Мне жаль, что почти ничем не смог вам помочь, — вздохнул Ридли.

Арчер заслонил от солнца здоровый глаз, вглядываясь вдаль.

— К тому времени, как мы доберемся до Риддлторпа, вы сможете вспомнить что-то еще.

Ридли вздрогнул.

— Вы едете в Риддлторп?

Оуэн кивнул.

— Я предлагаю вам свою защиту.

Ридли нахмурился.

— Зачем мне нужна защита?

— Ваш близкий друг и деловой партнер убит, а его отрубленную руку намеренно подкидывают в вашу комнату. По неизвестным причинам. Уилл Краунс мог стать случайной жертвой грабителя, но может быть и так, что убийца тот, кто его знал. И этот кто-то, видимо, знает и вас. Быть может, в эту самую минуту он за вами охотится.

Ридли снял шляпу и вытер лоб. Волосы его свисали влажными прядями.

— Пресвятая Матерь Божия.

— Вы должны побеспокоиться о собственной безопасности.

Ридли повнимательнее пригляделся к Оуэну, чего не сделал до этой минуты.

— Вы больше похожи на разбойника, чем на защитника.

Оуэн тронул повязку на глазу.

— Вы не первый, кто так говорит.

— Как вы потеряли глаз?

— На службе у старого герцога Ланкастера. Во время французской кампании я поймал негодяя, убивавшего наших самых ценных пленников.

— А теперь вы на службе у Торсби?

— Время от времени исполняю его поручения.

— Оуэн Арчер, вы сказали?

Оуэн кивнул.

— Служили капитаном лучников?… — Угадали.

— По правде говоря, я слышал, как вас называли капитаном. К тому же вас выдает акцент западных краев. — Ридли дернул плечом. — Кажется, вы женились на вдове Николаса Уилтона?

— Так и есть.

— Миссис Арчер благородного происхождения, по крайней мере со стороны отца.

— Миссис Уилтон, а не Арчер.

Ридли нахмурился.

— Отчего же?

— Гильдия виновата. Архиепископ заставил их дать Люси возможность продолжать работу, которую она начала в качестве ученика Николаса Уилтона, и при этом стать моей женой. Но в гильдии настояли, чтобы она не меняла фамилию — это должно послужить мне напоминанием, что в случае ее смерти я не имею права претендовать на аптекарскую лавку.