Борис Акунин - Инь и Ян

Инга: Всё хорошо… Только голова немножко кружится.

Фандорин: Лоб разбит. А пол пыльный, грязный. Воды!

Фаддей уже несёт кувшин с водой, смачивает платок Фандорина.

Инга: Вы себе не представляете… Это был кошмар!

Фандорин: Потом расскажете. Сначала нужно п-промыть ссадину. (Осторожно обрабатывает рану.)

Ян подходит, смотрит с профессиональным интересом.

Ян: Классический случай. Питательнейшая среда для бацилл Николайера. Эх, сейчас бы инъекцию сыворотки — если б была…

Инга: А ты? Как ты? Он тебя так сильно ударил.

Ян (щупает голову) : Шишка. Но сотрясения вроде бы нет.

Фандорин: Ну вот. Так лучше. А теперь рассказывайте.

Ян: Пускай Инга. Мне, собственно, нечего рассказывать… (Трогает шишку.)

Инга: Да, Ян ничего не видел… Мы стояли — вот здесь, спиной к двери. Разговаривали. Вдруг сзади шорох. Не успела оглянуться…

Ян: Я тоже не успел.

Инга: Удар, Ян падает! Оборачиваюсь — этот человек. Замахивается, хочет снова ударить. Я его за руки, на пол со стуком что-то железное. Смотрю — пистолет! Отшвырнула ногой! А он меня как толкнёт! Я отлетела туда, ударилась!

Ян: Я как сквозь сон… Слышу: «Стреляй, Ян! Стреляй!» Смотрю — на полу вот эта штука. Сам не помню, как поднял руку, нажал несколько раз…

Фандорин: И все три раза попали. В голову, в грудь и в живот. Уложили н-наповал. Недурно для новичка.

Ян: Что это он на нас накинулся? С молотком, с револьвером. Что мы ему сделали? С ума, что ли, сошёл? Ничего не понимаю.

Фандорин: Что ж тут не понять? Картина более или менее ясная. Наступают времена, когда в спектакле под названием «Россия» поменяются роли. Такому вот Аркаше будет мало реплики: «Кушать подано», он захочет стать главным действующим лицом д-драмы. Лакей Аркадий в этом преуспел. Он придумал пьесу, ловко разыграл её, а господ сделал статистами. Вытащил из долговой ямы Диксона. Поставил условие: хозяин должен умереть. И Диксон то ли отравил, то ли, как говорится, залечил до смерти — так или иначе, Сигизмунд Борецкий переселился в мир иной.

Инга: Бедный дядя… Это всё из-за наследства, да?

Фандорин: Из-за веера. Чтоб поверить в могущество этого куска бумаги (кивает на веер, лежащий на столе), нужен особый склад личности. Бог знает, какие б-бредовые фантазии витали в голове этого лакея. Действовал он дерзко и изобретательно. Доктору за соучастие, очевидно, посулил деньги. Во всяком случае, о волшебных свойствах веера Диксону известно не было. Аркадию было очень важно, чтобы о к-колдовской силе веера никто не узнал, особенно наследники. Именно поэтому он подпилил ось на дрожках, чтобы я не приехал и не испортил ему всю игру.

Инга: Но как бы он заполучил веер?

Фандорин: Очень просто. Зная, как нуждаются Ян Казимирович и его отец, он выкупил бы у них эту безделицу за какую-нибудь скромную сумму. Но план рухнул. Неожиданное коварство проявил доктор Диксон. Он, очевидно, догадался, что веер имеет какую-то особенную ценность. Слугам в присутствии господ рот раскрывать не позволяется, и англичанин на глазах у своего сообщника стал выманивать веер. Аркадия выручила предусмотрительность. Казимир Иосифович был человеком непредсказуемым, поэтому лакей заранее подсыпал ему в коньяк яду. Если опекун заупрямится, от него можно будет избавиться и договориться с Яном Казимировичем. Вышло удачно: Казимир Иосифович получил отраву из рук собственного сына. А доктор потом ещё и уничтожил улики — ему вмешательство полиции было ни к чему. Но на этом везение Аркадия закончилось. Во-первых, появился я, хоть и со сломанной ногой. О волшебной силе веера узнали все. Во-вторых, исчез веер.

Инга: Куда он всё-таки делся? Как вы его нашли?

Фандорин: Это не имеет отношения к нашему главному сюжету. Важно то, что Аркадий затаился у окна гостиной и подслушивал, как я беседую по очереди со всеми вами. Когда доктор собрался рассказать мне всю правду, лакей заткнул ему рот. Пулей.

Ян: А зачем он ворвался ко мне в лабораторию? Накинулся, ударил по голове. Что я-то ему сделал?

Фандорин: Ничего. Просто Аркадию стало известно, что веер найден и находится здесь. А ещё он знал, что Маса его раскусил, и что с минуты на минуту прибудет полиция. Он не мог терять времени.

Ян: Да, всё логично.

Инга (в полголоса Фандорину) : Я же говорила: вы гений.

Ян: Ну, всё хорошо, что хорошо кончается. Нелепица разрешилась. Я свободен, у меня есть средства. Можно заняться делом.

Фандорин (протягивая руку) : Вы позволите?

Ян (передавая ему револьвер) : Да-да, заберите эту гадость.

Подходит к столу, приставляет стетоскоп к неподвижному кролику.

Фандорин: Угу. Револьвер тот самый, вне всякого сомнения. Шестизарядный барабан, осталось два патрона. Один выстрел был сделан в гостиной, вот из этого гнезда. И три гильзы, только что отстрелянные…

Инга (вполголоса) : Я вижу, что-то не даёт вам покоя.

Фандорин (подносит палец к губам) : Скажите-ка, Ян Казимирович, вы ведь навещали покойного дядю незадолго до его смерти?

Ян: Еле дышит… Что? Да, он вызывал меня. Мы говорили о медицине.

Фандорин: И после этого Сигизмунд Иосифович решил оставить веер вам?

Ян: Ну да. Старик верил в эти китайские бредни. Должно быть, полагал, что махалка поможет мне сделать открытие. А она и поможет, только не так, как он думал. Благодаря ей у меня будут деньги. Много!

Фандорин: Инга Станиславовна, я слышал, как Аркадий кричал что-то про сколопендру и, кажется, иуду. В каком смысле «иуда»? Может быть, он кричал что-то ещё?

Инга (после паузы) : Не помню. Я так испугалась… Хотя нет, постойте! Когда он ударил Яна по голове, то крикнул: «Получи, Иуда!»

Ян (не оборачиваясь) : В самом деле? Я не слышал. Почему «Иуда»?

Фандорин: Потому что вы предали своего сообщника.

Ян (обернувшись) : Что-о?!

Фандорин направляет на него револьвер.

Фандорин: Ни с места. Револьвер теперь у меня. Стройную я вам изобразил версию? Вы успокоились, отдали оружие. А успокоились, между п-прочим, зря.

Ян: Что-о?!

Фандорин: Теперь я расскажу, как всё было на самом деле. Вам были очень нужны деньги — для ваших ч-честолюбивых экспериментов. Что такое жизнь родственника по сравнению с благом человечества? Особенно если это и ваше личное благо. Слава, богатство, весь мир у ваших ног. Вы постарались понравиться дяде, чтобы он не забыл про вас в завещании.