К Сэнсом - Стенание [другой перевод]

— Да, это так.

И снова чуть заметная лукавая улыбка, как у королевы Екатерины.

— Желаю вам удачи, сэр.

С этими словами дама открыла дверь, и я пошел вслед за ней.

Мы направились по коридору. В воздухе благоухало розами и лавандой — аромат исходил от лепестков, разложенных на стенных панелях. Через открытую дверь в конце коридора я заметил бесконечно длинную, ярко раскрашенную галерею с высокими стенами и птиц в клетках, издававших приятный щебет. Галерея королевы, предположил я.

Мэри Оделл постучала в боковую дверь и, не дожидаясь ответа, предложила мне войти. Я оказался в помещении, где ее величество возносила молитвы. Обстановка здесь была безупречно ортодоксальной — на стенах богатая роспись, как повсюду во дворце, алтарь покрыт вышитым холстом, а в нишах горят свечи. Королева позаботилась, чтобы в ее личной молельне не было никаких видимых признаков Реформации, которые враги могли бы использовать против нее.

Мэри обернулась в дверях:

— Королева и Джейн скоро будут.

— Спасибо, миссис Оделл.

Неожиданно горничная наградила меня обаятельной улыбкой:

— Я знаю, что вы сделаете все, чтобы помочь королеве. Да поможет вам Бог в ваших усилиях, сержант Шардлейк!

— Вы очень добры.

Дама удалилась, шурша шелковыми юбками, и я остался один. Вдали еле слышались голоса — обычный дворцовый гул. Я подумал, что наконец-то обнаружил хоть какие-то зацепки. Человек с половиной уха, участвовавший в первом покушении на Грининга, был связан с кем-то наверху, да и странный эпизод с Мэри Оделл и стражником также нужно расследовать… Даже этот необычный запашок стоит внимания. А теперь мне снова предстояла встреча с королевой. Я посмотрел на одну красную свечу в нише и на мгновение ощутил странное чувство удовлетворения.

Циновка была такой толстой, что я не услышал приближающихся шагов и вздрогнул, когда дверь отворилась. Вошли четыре женщины, но королевы Екатерины среди них не было. Две дамы были молоды, в роскошных платьях с длинными рукавами, наверняка фрейлины… А две другие, вдруг понял я, были знакомы мне по огромному портрету короля и его семьи. Одна из них, несомненно, была самой леди Марией, старшей дочерью Генриха. А позади нее маячила в дверном проеме вторая женщина, маленькая и круглолицая: я догадался, что это, должно быть, и есть дурочка Джейн. Шутиха привела с собой жирную белую утку на кожаном поводке.

Джейн стояла отдельно от других и отличалась сравнительно простым платьем, хотя ее серая накидка с высоким воротником и белый чепец были сшиты из самой лучшей материи. Голубые глаза дурочки быстро обежали молельню и уставились на меня, бессмысленно и испуганно. Рядом с нею, такая же невысокая, но облаченная в роскошные одежды, стояла и с царственной властностью рассматривала меня леди Мария. Я поклонился чуть ли не до самого пола, и мое сердце бешено заколотилось.

— Выпрямитесь, мастер законник. — Голос дочери Генриха VIII оказался звучным и на удивление низким.

Я взглянул на наследницу короля. Мне было известно, что дочь Екатерины Арагонской была намного старше леди Елизаветы и принца Эдуарда; Марии уже исполнилось тридцать лет, однако ее узкое, с тонкими чертами лицо казалось еще старше. Темно-рыжие волосы прикрывал усыпанный бриллиантами круглый арселе, а зеленая мантия была расшита гранатами — распространенный узор, но также и эмблема ее давно умершей матери, отвергнутой супругом ради Анны Болейн. Маленькие изящные руки Марии играли золотым ароматическим шариком на поясе.

— Простите, миледи, — сказал я, — я не предполагал…

Принцесса кивнула и улыбнулась — вежливой улыбкой, хотя ее темные глаза смотрели холодно и настороженно. Несмотря на свои спокойные манеры, она показалась мне человеком, который привык всю жизнь держаться начеку. Леди Мария взмахнула рукой:

— Я знаю, вы ожидали королеву. Но мой отец позвал ее посидеть с ним немного. Когда пришла Мэри Оделл, чтобы забрать Джейн, та была со мной, и я сказала, что могу сопровождать ее вместо королевы. — Она насмешливо посмотрела на меня. — Полагаю, вам поручили расследовать пропажу перстня из сундука Екатерины?

— Совершенно верно, миледи. Меня попросил заняться этим лорд Парр.

Мария сделала движение своими худенькими плечами — как будто пожала ими.

— Я что-то смутно слышала об этом. Но в последние дни я была занята надзором за строительством своих новых апартаментов. — В ее голосе проскользнула нотка гордости. — Как видите, я привела с собой двух фрейлин, для соблюдения правил приличия. — Она не представила своих спутниц, но продолжала обращаться ко мне: — Я удивлена, что бедняжку Джейн будут допрашивать. — Мария с нежностью посмотрела на маленькую женщину.

А та бросила на нее умоляющий взгляд и проговорила тонким голоском:

— Я не сделала ничего дурного, миледи.

Я задумался, в самом ли деле Джейн такая тупая и пугливая или же просто притворяется, и не смог ответить на этот вопрос. В ее круглом, как луна, лице было нечто необъяснимо странное — то ли потому, что ум этой женщины работал не так, как следует, то ли потому, что она была искусной актрисой. А может быть, имело место и то и другое одновременно.

— Так пожелала королева, — сказал я, — потому что Джейн, — мне казалось, что здесь было принято называть шутиху христианским именем, — была среди четверых человек, кто входил в спальню ее величества в тот вечер, когда пропал перстень. Вас ни в чем не подозревают, — успокоил я дурочку. — Просто мне нужно знать, не заметили ли вы чего-нибудь необычного…

Меня прервал неожиданно резкий голос леди Марии:

— Я требую, чтобы вы задавали все вопросы Джейн через меня, сэр, как, я уверена, того пожелала бы и королева. Я не позволю запугивать бедняжку. — Она слегка сдвинула брови, что две ее фрейлины тут же скопировали. Утка натянула поводок, желая обследовать травы в углу.

— Тогда я прошу вас, миледи, узнать у Джейн, зачем она приходила и что, может быть, видела, когда вошла в личные апартаменты королевы шестого июля.

— Ну, Джейн, — ободряющим тоном проговорила леди Мария, — ты помнишь что-нибудь?

Прежде чем ответить госпоже, дурочка бросила быстрый взгляд на меня.

— Я хотела показать королеве, что научила Утю новому трюку — искать травку, которую я спрятала. Но фрейлины не пустили меня в покои, сказали, что ее величества там нет. — И вдруг Джейн, к моему удивлению, по-детски топнула ногой и закричала: — Они часто не пускают меня к королеве, хотя только я могу отвлечь ее, когда она грустит! Она часто грустит в последнее…

Мария подняла руку, и шутиха тут же замолкла.

— Да, — сухо сказала Мария. — Это и впрямь случается часто. А теперь еще поднялся такой шум вокруг пропажи самого обычного перстня.