К Сэнсом - Каменное сердце

Роберт отвел нас с Бараком к воротам Портчестерского замка. По пути он упорно молчал, но при расставании негромко заметил:

— Королева может пожелать выдвинуть обвинения против сэра Квинтина Приддиса и его сына, однако я посоветую ей не делать этого. В таком случае дело Кертиса всплывет на поверхность, а это повредит Сиротскому суду. Король ценит приносимый им доход, и я не хочу, чтобы ее величество спорила с супругом.

— Я понимаю вас, — согласился я.

Адвокат глубоко вздохнул:

— И после всего этого, брат Шардлейк, я полагаю, что будет гораздо лучше, если королеве больше не придется наставлять вас в каких-либо делах.

Я кивнул:

— Учитывая то, куда ее завело это дело?

— Если вы любите Екатерину так же, как и я, то оставите ее теперь в покое.

— Согласен, мастер Уорнер. И еще раз извините меня за несправедливое обвинение.

Кивнув, собеседник протянул мне руку:

— Прощайте, Мэтью.

— Прощайте, Роберт, благодарю вас, — сказал я и, немного помедлив, предупредил его: — И впредь опасайтесь Ричарда Рича. Боюсь, я превратил его во врага королевы.

— Я не забуду об этом.

Я проехал рядом с Джеком по мосту через ров. Взгляд мой коснулся моря и вернулся обратно. Я глубоко вздохнул.

— Ну что, теперь в Хойленд? — проговорил я. — А оттуда — сразу домой.

И, развернув лошадей, мы поехали прочь от Портчестерского замка, удаляясь от моря.

Через два часа мы уже подъезжали по узкой дорожке к Хойлендскому приорству. Миновав ворота, мы увидели дом. Цветы бедной Абигайль по большей части засохли, а на прежде опрятных лужайках выросла довольно высокая трава. Окна были закрыты ставнями, а мишени возле сестринского кладбища уже исчезли.

Еще недавно я с облегчением вернулся на сушу, но тут, подъезжая к крыльцу, ощутил, что мягкая поступь коня вдруг уподобилась качке ненадежной палубы. Вцепившись в поводья, я остановил Нечета и, тяжело дыша, зажмурился.

— Эй, с вами все в порядке? — встревожился Барак.

— Да. Подожди минуту.

— Здесь Дирик.

Я открыл глаза. На ступенях крыльца в черном одеянии стоял Винсент, хмуро взиравший в нашу сторону. Вид его вернул мне силы: я не мог позволить этому человеку увидеть мою слабость. Дирик что-то крикнул через плечо в зал, и оттуда выбежал мальчишка, чтобы принять коней.

— Ну, вернулись наконец, — произнес мой коллега своим скрипучим голосом, когда мы оказались рядом. — Прошло уже четыре дня. Мастер Хоббей просто вне себя от беспокойства. А где Эмма? Вы нашли ее?

Я невольно улыбнулся. Даже сейчас этот человек стремился казаться убедительным. Тем не менее я понимал, что он весьма встревожен и опасается, что может раскрыться все, что Хоббей проделали над Эммой.

— Я нашел ее, Дирик. Однако мисс Кертис не захотела возвращаться со мной и убежала… я не знаю куда, — рассказал я.

— Мы слышали о гибели «Мэри Роуз», о нападении французов на остров Уайт…

— Французам не удалось захватить его. Но они по-прежнему торчат в Соленте, — ответил я.

К тому времени я уже согласился со своим помощником в том, что не надо ничего рассказывать здесь о нашем с Эммой пребывании на борту «Мэри Роуз». Не было никакого смысла делать это.

— Лужайка начинает приобретать запущенный вид, — заметил я.

— Половина слуг разбежалась, — буркнул Винсент. — Ушла даже старая карга Урсула, потому что этот дом, видите ли, проклят. Все в деревне теперь принялись заискивать перед Эттисом. Кстати, его выпустили из тюрьмы. Хоббей сдержал свое слово.

— А где сейчас мастер Николас?

— В своем кабинете. Он почти все время проводит там, если только не находится возле сына.

— А как себя чувствует Дэвид?

— Выздоравливает, но говорят, что впредь он вряд ли сможет ходить. И лишь одному Богу ведомо, что творится в его голове. Боюсь, он способен выложить всю историю, — добавил Дирик обиженным тоном. — Парня следует поместить в такое место, где его можно будет держать под присмотром.

Я покосился на него. Слова коллеги напомнили мне о том, как Уэст и Рич защищали себя после изнасилования Эллен. Но с Дэвидом, подумал я, ничего подобного не случится, уж я позабочусь об этом.

Николас Хоббей сидел за своим столом. Едва войдя в кабинет, я сразу увидел, что печальное опустошение, в которое хозяин поместья погрузился после смерти Абигайль, сменило на его лице отчаянное рвение. Я заметил, что он похудел.

— Ну, что Эмма? Вы привезли известия о ней? Мы так ждали… — В его голосе появилась старческая раздражительность.

— Нас задержали в Портсмуте. Там начались бои… — начал объяснять я.

— Да, знаю. Сюда пришло известие о гибели «Мэри Роуз». Но, сэр, Эмма… Вы нашли ее?

Я глубоко вздохнул:

— Да, нашел, но она снова убежала. Мисс Кертис оставила Портсмут, и я понятия не имею, где она находится сейчас.

На лице хозяина дома появилось уныние.

— Она, как и прежде… изображает своего брата?

— Полагаю, что девушка продолжает этот маскарад. Живет так, как привыкла за последние годы.

— Эмма не продержится долго в одиночестве. Она ведь даже не взяла с собой денег, — вмешался в разговор Дирик.

— Возможно, что она попытается вступить в другую роту, — добавил я.

Хоббей застонал:

— Бедная девочка спит под забором, голодает, крадет пропитание в садах…

Винсент же сердито добавил:

— Ее в любой момент могут поймать и разоблачить.

— Эмма умна, — возразил я. — Она скоро поймет, что не способна прокормить себя, что может попасться. И не исключено, что в этом случае мисс Кертис решит найти меня.

— В Лондоне? — уточнил Николас.

— Я сказал Эмме, что беру опеку над ней на себя, и пообещал предоставить ей возможность самостоятельно решить, как жить дальше.

— Тогда будем молить Бога о том, чтобы она пришла к вам, — вздохнул Хоббей. — Я и сам намереваюсь перебраться в Лондон, продать это унылое поместье и купить небольшой домик где-нибудь в тихом уголке. Дэвиду в городе будет легче, и там мне удастся найти хорошего врача.

— Ваш сын очень серьезно болен, — многозначительно произнес Дирик.

— Думаете, я без вас этого не знаю? — огрызнулся Хоббей и повернулся ко мне. — За этот дом и леса я получу немалые деньги. Сэр Люк Корембек уже проявлял заинтересованность. — Он обратился к своему адвокату с долей прежней уверенности: — Выторгуйте хорошую цену, Винсент. Я оставляю переговоры на вас. Все, что мы получим, пойдет нам с Дэвидом на прожитие на будущие годы, как только… как только мы расплатимся с моими прошлыми долгами. Мастер Шардлейк, вы ведь сохраните долю Эммы, если она не вернется к тому времени, когда Хойленд будет продан?

— Сохраню.

— Мы получили бы больше, если бы располагали общинным лесом, — пробурчал Дирик.