К Сэнсом - Каменное сердце

— Раны Христовы! — воскликнул я. — Да здесь все до сих пор так, как было, когда Кафхилла вынимали из петли!

— Должно быть, коронер приказал, чтобы все осталось в неприкосновенности до судебного дознания.

— А потом забыл сказать, что в комнате можно убрать. Вполне в духе коронера Грайса.

Я оглядел жалкую комнату, в которой Майкл провел свои последние дни. Джек подошел к сундуку и принялся осматривать его содержимое.

— Здесь только одежда, — прокомментировал он. — Одежда и несколько книг. А еще тарелка и ложка, завернутые в кусок ткани.

— Дай-ка глянуть! — Я посмотрел на книги: латинская и греческая классика, обычные книги учителя. Томик «Токсофилуса», трактата Роджера Аскэма о стрельбе из лука; эту книгу по словам королевы, читала леди Елизавета. — Странно, что все это не изъяли в качестве вещественных доказательств.

— Коронер провел тут всего пять минут. — Застывшая в дверях Салли обвела комнату скорбным взором. — Не потому ли вы здесь, сэр, что он халатно отнесся к своему делу?

— Да, это так, — подтвердил Барак, прежде чем я успел открыть рот.

Молодая женщина продолжала оглядываться по сторонам:

— Все осталось здесь так, как было в ту ночь. Помню, констебль Харман взломал дверь и вскрикнул. Сэмюель бросился наверх, чтобы узнать, что там случилось, и я последовала за ним. — Она с ужасом разглядывала свисавшую с балки полоску полотна. — Бедный мастер Кафхилл! Я видела повешение, сэр, и по его лицу поняла, что он умер от медленного удушья, а не оттого, что сломал шею. — Она перекрестилась.

— А что на нем было надето? — поинтересовался я.

Салли с удивлением посмотрела на меня:

— Только штаны и куртка.

— А на поясе ничего не было? Это существенный момент при дознании.

— Только кошелек, сэр, с несколькими монетами, а на шее маленький золотой крест, который мать Майкла признала за его собственный. Бедная женщина!

— И ни ножа, ни кинжала?

— Нет, сэр. Мы с Сэмюелем как раз обратили внимание на то, что наш сосед не носит оружия. — Моя собеседница печально усмехнулась. — Мы думали, что это глупо. Мастер Кафхилл совершенно не понимал, какие грубые нравы царят здесь, возле реки.

Я посмотрел на Барака:

— Итак, чем же он разрезал простыню, чтобы повеситься? — После этого, повернувшись к Салли, я спросил: — На дознании об этом что-нибудь говорилось?

Женщина криво усмехнулась:

— Нет, сэр. Коронер явно хотел побыстрее закончить дело.

— Понимаю. — Я вновь взглянул на потолочную балку. — Салли, а как вообще себя вел Майкл?

— Мы с мужем шутили между собой, что наш сосед, мол, живет в каком-то собственном мире. Ходит по улицам в красивой одежде, хотя здесь небезопасно. Я считала, что он мог бы позволить себе и лучшее жилье. Однако ни грязь, ни крысы совершенно его не смущали. Большую часть времени он пребывал в размышлениях. — Помедлив, молодая женщина добавила: — Причем явно не в радостных размышлениях. Мы уж думали, что мастер Кафхилл из тех, кто слишком занят религией. Хотя мы с Сэмюэлем тоже поклоняемся Богу так, как велит король, — тут же спохватилась она.

— Констебль говорил мне, что у него якобы произошла ссора с какими-то местными парнями, — заметил мой помощник. — Уж не с теми ли, которые сейчас там стоят?

Салли покачала головой:

— Я ничего не слышала про ссору. Но точно не с этими. Они торчат здесь только последние несколько дней.

— Еще один вопрос, — проговорил я медленно. Речь об этом пока еще не заходила. — Как выглядел Майкл Кафхилл?

Соседка призадумалась:

— Невысокий, худой, лицо пригожее, каштановые волосы, на лбу уже начали появляться залысины, хотя ему, похоже, еще и тридцати не исполнилось.

— Благодарю вас, Салли. А это вам за беспокойство и помощь…

Чуть поколебавшись, моя новая знакомая взяла монетку, присела в реверансе и вышла, закрыв за собой дверь.

Барак подошел к окну и позвал меня:

— Идите-ка посмотрите.

Я последовал его примеру. Прямо под окном располагалась покатая крыша пристройки, покрытая замшелыми черепицами.

— Сюда нетрудно залезть. Я бы и то запросто сумел это сделать, — похлопав себя по животу, заметил Джек.

Я выглянул в окно. Отсюда была видна река, как всегда деловито уносившая к морю груженные всяким снаряжением баржи.

— Все черепицы лежат на месте, — заметил я. — Они старые, и всякий, кто бы полез по крыше, непременно сдвинул с места хотя бы одну.

Затем, отвернувшись от окна, я посмотрел вверх на балку:

— Кроме того, если бы кто-то забрался в комнату и напал на Кафхилла, когда он лежал в постели, началась бы борьба.

— Но злоумышленники могли застать Майкла спящим и оглушить, а потом повесить.

— Тогда на голове остался бы след от удара. Коронер увидел бы его при осмотре тела.

— След удара мог оказаться прикрытым волосами, а на дознании явно особо не приглядывались…

Я задумался:

— Давай вспомним, что стоит на кону. Управление некими землями в Хэмпшире и, быть может, в перспективе брак Хью Кертиса, из которого опекун может извлечь выгоду. Через три года парень достигнет зрелости и земли перейдут к нему. Есть ли смысл Николасу Хоббею рисковать, устраивая убийство Майкла, дабы что-то скрыть? И когда он мог склониться к подобному решению? Он, семейный человек, обладающий определенным положением в обществе?

— Возможно, Майкл обнаружил нечто такое, за что Хоббею так и так грозила виселица.

— Что, например?

— Понятия не имею. А что скажете насчет отсутствующего ножа?

— Его могли потерять или украсть, Грайс не самый лучший из коронеров и вечно устраивает хаос, — улыбнулся я. — А тебе не кажется, Джек, что после всех тех ужасов, которых нам пришлось насмотреться за последние несколько лет, нам теперь повсюду стали мерещиться убийства? Не забывай, что предсмертная записка была зажата в руке Кафхилла и написана его почерком.

— Я по-прежнему считаю, что от этой истории дурно пахнет.

— Чем здесь уж точно пахнет, так это крысами! Посмотри на помет в углу.

— Интересно, а зачем Майклу вообще понадобилось оставлять дом свой матери и перебираться в такую дыру?

Я задумался. А потом пожал плечами:

— Понятия не имею. Однако не могу усмотреть здесь ничего, указывающего на убийство, если не считать отсутствия ножа, который вполне мог и потеряться. Ладно, теперь нам придется сконцентрировать свое внимание на предстоящем слушании.

В последний раз оглядев жалкую комнатушку, я вдруг понял, что, оставив мать, Майкл мог себя таким образом за что-то наказывать. Но вот за что? Взгляд мой вновь обратился к полоске ткани, и я поежился.

— Пошли, — обратился я к Бараку, — пора убираться отсюда.

— Как по-вашему, не стоит ли мне еще раз поговорить с констеблем? — спросил Джек, пока мы спускались по лестнице. — Я знаю, где его искать: в той самой таверне, куда я уже водил этого типа, чтобы угостить его пивом. Она находится в нескольких переулках отсюда. Быть может, Харман вспомнит, был в комнате нож или нет.