Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

— Очень приятно, молодой человек. — Доктор пожал руку Мэтью, после чего вновь обратился к Вудворду. — Сэр, мне абсолютно все равно, какой вы по счету: третий, тринадцатый или тридцать третий судья! Мы всего лишь хотим покончить с этим делом, и чем скорее, тем лучше. — Он подкрепил это заявление пронзительным взглядом поверх очков, а затем принюхался к доносящимся из кухни кулинарным ароматам. — Чую жареное мясо! Что сегодня на ужин, Роберт?

— «Растерзайки» под перечным соусом, — произнес Бидвелл уже не таким бодрым голосом, как всего пару минут назад.

Его всерьез огорчила смерть Доркас Честер, почтенной пожилой дамы, муж которой, Тимоти, был портным в Фаунт-Ройале. Сейчас весь их миропорядок расползался, как гнилая ткань. Вдобавок ко всему фраза доктора насчет заступов вызвала у Бидвелла тягостное воспоминание о снах Элис Барроу.

— Ужин скоро будет подан, — сообщила миссис Неттлз и удалилась с докторской треуголкой в руках.

Шилдс подошел к камину и начал согревать руки над огнем.

— Очень жаль миссис Честер, — промолвил он, пока никто из присутствующих не успел сменить тему. — Славная была женщина. Судья, вы уже успели осмотреть наш город?

— Пока нет.

— Тогда поторопитесь. При таких темпах вымирания наш Королевский Источник вскоре придется переименовать в Могильный Пустырь…

— Бен! — оборвал его Бидвелл чуть более резко, чем сам того хотел. — Я считаю, что для подобных речей нет никаких оснований. А разве ты считаешь иначе?

— Может быть, оснований и нет. — Шилдс все так же тер свои руки над огнем в стремлении избавить их от холода мертвой плоти Доркас Честер. — Но, к сожалению, в этом есть большая доля правды. Уверен, судья и сам очень скоро все выяснит, но почему бы нам не ускорить процесс выяснения? — Он взглянул на стоявшего рядом учителя. — Алан, ты уже не пьешь?

Не дожидаясь ответа, он взял из руки Джонстона полупустой кубок с вином и глотнул от души. Затем его мрачный взор переместился на Айзека Вудворда.

— Я стал врачом не для того, чтобы хоронить моих пациентов, но с некоторых пор моей лечебнице больше подходит вывеска погребальной конторы. Я говорю о последних двух неделях. Среди почивших был сынишка Ричардсонов, упокой Господь его душу. И вот сейчас Доркас Честер. Кого еще мне предстоит проводить на следующей неделе?

— Это уже никуда не годится! — строго сказал Бидвелл. — Ты должен держать себя в руках.

— Держать себя в руках… — Доктор покачал головой, созерцая вино на донышке кубка. — Роберт, я и так слишком долго держал себя в руках. Я устал держать себя в руках.

— Это погода виновата, — сказал Уинстон. — Но дожди наверняка скоро закончатся, и тогда…

— Дело не только в погоде! — прервал его Шилдс, вызывающе задрав острый подбородок. — Дело в самом духе этого места. Нас поглощает мрак.

Он допил остатки вина.

— В полдень здесь тот же мрак, что и в полночь, — продолжил он, блеснув мокрыми губами. — Распространяются болезни. Болезни духа и болезни тела — они взаимосвязаны, джентльмены. Одно влечет за собой другое. Я видел, как болезнь духа у миссис Честер забрала ее телесное здоровье. Я это видел — и ни черта не мог с этим поделать. Теперь эту заразу подхватил дух Тимоти. Как скоро я буду провожать и его?

— Простите, сэр, — подал голос Гаррик, прежде чем Бидвелл успел дать отповедь доктору. — Когда вы говорили про болезнь в городе… вы имели в виду… — Он запнулся, подыскивая формулировку. — Вы имели в виду, что до нас добралась чума?

— Полегче, Бенджамин, — вполголоса предупредил доктора мистер Джонстон.

— Нет, он говорил не об этом! — сердито вмешался Бидвелл. — Просто он расстроен кончиной миссис Честер, вот и все! Скажи ему, что речь не идет о чуме, Бен.

Доктор выдержал паузу, и Мэтью уже было подумал, что он сейчас объявит о начале эпидемии чумы в Фаунт-Ройале. Но вместо этого Шилдс испустил долгий усталый выдох и произнес:

— Нет, я говорил не о чуме. По крайней мере, не о чуме, вызванной какими-либо физическими причинами.

— Мне кажется, наш дорогой доктор хочет сказать, — обратился Джонстон к Гаррику, — что нынешняя духовная… гм… уязвимость нашего города отражается и на физическом здоровье жителей.

— То есть, по-вашему, болезни насылает на нас эта ведьма? — медленно ворочая языком, уточнил Гаррик.

Бидвелл решил остановить этот поток рассуждений, который мог прорвать дамбу, если бы Гаррик — толковый фермер, но бестолочь во всех вещах, далеких от мотыги и плуга, — начал доносить свое толкование сказанного до ушей местных жителей.

— Давайте смотреть в будущее, а не в прошлое, джентльмены! Элиас, наше спасение уже не за горами, и оно всецело зависит от мирового судьи. Так будем же уповать на Господа и на правосудие, впредь не позволяя себе такие разрушительные речи.

Гаррик взглядом попросил Джонстона перевести сказанное.

— Это он к тому, что не надо тревожиться, — пояснил учитель. — И я с ним согласен. Уже скоро судья избавит нас от этой напасти.

— Я польщен вашим доверием, господа, — сказал Вудворд, наряду с удовольствием ощутив и бремя ответственности. — Надеюсь оправдать ваши ожидания.

— Да уж постарайтесь, — проворчал Шилдс, отставляя в сторону пустой бокал. — Судьба этого поселения отныне в ваших руках.

— Джентльмены! — В дверях появилась миссис Неттлз. — Ужин подан.

Банкетный зал в задней части здания, по соседству с кухней, производил сильное впечатление: стеновые панели из благородного темного дерева, развешанные повсюду гобелены, облицованный камнем камин размерами с зев фургона. Стену над камином украшала голова матерого оленя, а по обеим сторонам разместилась коллекция мушкетов и пистолей. Вудворд и Мэтью, никак не ожидавшие увидеть столь комфортный особняк посреди заболоченной глухомани, в этом зале — который мог бы сделать честь любому английскому замку — и вовсе онемели от изумления. Над огромным прямоугольным столом висела столь же огромная люстра, которую удерживали под потолком толстые корабельные цепи, а пол устилал ковер кроваво-красного цвета. Стол ломился от яств, главным среди которых были уже упомянутые «растерзайки» — жареные цыплята, — еще скворчавшие горячим соком.

— Господин судья, вы сядете рядом со мной, — указал ему место Бидвелл.

Мэтью ясно видел, что хозяин дома наслаждается властью, которую дает ему необычайное по здешним меркам богатство. Бидвелл заранее определил место за столом для каждого из гостей; Мэтью усадили на скамью с прямой спинкой между Гарриком и доктором Шилдсом. Из дверей кухни появилась еще одна юная негритянка с большими деревянными кружками, в которых — когда Мэтью осторожно проверил, памятуя о «змеином укусе», — оказалась холодная вода, только что набранная в источнике.