Юрий Зеленин - Шпионка Нимфа из Измайловского гарема

— Что? — Нимфодора испугано перекрестилась, — Как же так, барин?

— Так надо! Не волнуйся, Бог простит, учитывая, что будешь служить нашей империи.

— А как я буду вам передавать сведения?

— Вот и твоя первая задача. Тщательно осмотри дворец. Мы тоже будем искать способ с тобой связаться. Что ж, думаю, я тебе всё объяснил. — Дмитрий достал из-под камзола маленькую эмаль с изображением Божьей матери и отдал девушке, — Она легко спрячется под одеждой. Это опознавательный знак для связника.

Взяв одну из лошадей, которых делегация привезла с собой, Дмитрий и Нимфодора ускакали из порта в сторону леса. К счастью, дорога освещалась факелами, поэтому путь не был ничем осложнён.

Когда Дмитрий увидел на пути турка, стоящего в ожидании, Граф остановил лошадь и вместе с девочкой спустился на землю. — Хюсейн эфенди, я рад, что вы приняли наше предложение. — Дмитрий поблагодарил работорговца на, не понятном для Вари, турецком. — Правильная цена любого уговорит. — затем Хюсейн взглянул на девочку, — Красивая. Думаю, её возьмут в гарем. — Я в этом не сомневаюсь. — Дмитрий протянул турку мешочек с золотом, — Вот ваша награда. Теперь делайте, что нужно. Получив золото, Хюсейн грубо взял Нимфодору под руку и повёл за собой. Растерянная девочка, вынужденная идти вперёд, наблюдала за тем, как Дмитрий Львович сел на лошадь и поскакал своей дорогой. Хюсейн привёл её к повозке, накрытой белой тканью, которую охраняли ещё двое турков на лошадях. Работорговец взмахом руки велел ей сесть в повозку. Когда девочка послушалась и залезла внутрь, экипаж двинулся с места.

Кроме Нимфы, внутри повозки находились ещё несколько девочек её возраста. Юные черкешенки, грузинки и абхазские девицы обреченно смотрели друг на друга, словно ожидая плахи. Когда-то они были свободными и жили своей, возможно, беззаботной жизнью. А Нимфодора…

“ Крепостной родилась, крепостной проживу и крепостной умру. ” — снова напомнила себе девочка, уткнувшись головой в колени, — “ Надеюсь, с матушкой будет всё в порядке. ” До ушей Нимфы дошли едва слышимые всхлипывания. Подняв голову, девочка увидела рядом с собой свою сверстницу. Юная рабыня с Кавказа, едва сдерживая слёзы, смотрела на свои перебинтованные ступни. — Сильно болит? — спросила Нимфодора, не надеясь на то, что её поймут. — Очень. Очень болеть. — неожиданно произнесла рабыня на русском языке. — Так ты знаешь русский. Откуда?

— Папа работать на русского князя. Сколько себя помнить. А потом… — рабыня уткнулась головой в колени и расплакалась, — Князя убить и папа с мама убить! — Прости. Прости, что напомнила. — Нимфодора обняла девочку, — Как тебя зовут? Откуда ты? — Нино. Я жить Очамчира.

— Очамчира? — Нимфа вспомнила атлас, который она любила читать в библиотеке графа Измайлова, — Так ты из Абхазии. Ясно. А меня зовут Нимфодора. Почему твои ступни перебинтованный? — Пытаться убежать, но они поймать. Всю дорогу Нимфодора разговаривала с Нино, попутно и успокаивая абхазскую девочку. К сожалению, Нимфа не могла полностью понять её страдания, ибо крепостная никогда не знала, что такое свобода, однако тоску по потере семьи она могла понять.

Так девочки не заметили, как быстро пролетело время. Повозка остановилась, и Хюсейн эфенди велел рабыням выйти. Перед Нимфой и Нино предстали высокие ворота дворца Топкапы. Евнух, ожидавший работорговцев, оглядел всех рабынь и дал отмашку на вход во дворец.

Турецкий летописец Дурсун-Бей однажды написал: «Если бы Солнце было мужчиной, то даже ему было бы запрещено заглядывать в гарем». Одалиски, так называли красавиц, предназначенных только султану и живущих в настоящем раю. Гарем был пристанищем для нескольких сотен наложниц и жён правителя.

Туда имели доступ только избранные члены султанской семьи, а самым знаменитым был дворец Сераль в Стамбуле. Это был небольшой город, окруженный высокими стенами и имевший свою охрану. Во дворце насчитывалось 400 комнат, в которых жили более 1 тысячи женщин. Однако попасть в гарем было ой как непросто. Это был скрупулезный отбор, и случайные девушки туда никогда не попадали. В гарем отбиралось строгое количество брюнеток и блондинок, ценилась славянская внешность.

Обращали внимание больше на бедра и талию, в то время как рост и размер груди имели второстепенное значение. Но важна была не только внешность — всегда приветствовалось наличие меткого ума.

После того, как девушке удавалось получить место в гареме, ее ждал двухлетний общеобразовательный курс: негоже было ходить к султану неподготовленной. Одалиски учили языки, Коран, литературу, много танцевали, играли на музыкальных инструментах, слагали стихотворения и даже умели набивать султанскую трубку.

Курс включал в себя и уход за собой — девушки знали, как приготовить ту или иную маску и чем себя натереть. Так же их учили правильно одеваться и подбирать украшения. Так же они овладевали искусством соблазнения и познавали тонкости интимной гимнастики. Это был специальный танец-стриптиз и вумбилдинг — тренировка мышц влагалища. В те времена косметика была только натурального происхождения и очень дорого стоила. В особом ходу было масло мальвы — ежегодно в гарем доставлялись сотни килограммов этих цветов. А еще были налажены поставки особой глины, трав, хны, роз и гвоздик. Что уж говорить о корице, лимонах, сурьме и тоннах золотых и серебряных украшений. Кстати, масло турецкой розы до сих пор используется в элитной косметике.

Впрочем, всего этого было недостаточно: можно было прожить в гареме всю жизнь, но так ни разу и не попасть к султану — ведь перед ним ежедневно красовались сотни великолепных девушек. Нужно было потратить массу усилий, чтобы быть в их числе. Поэтому интриги и конкуренцию никто не отменял. И если султан девушку замечал, ее ждал «Золотой путь» — дорога от общей спальни до вожделенных покоев правителя? С арабского «гарем» — это «священное место», «запретное». По мусульманским традициям так называлась женская половина дома, и вход туда для мужчин был под строжайшим запретом. Попасть туда могли только сам султан и евнухи, прислуживающие там. Самый большой гарем в истории существовал на протяжении пятисот лет у султанов Османской империи. Каждый новый султан династии пополнял гарем новыми наложницами. Кроме самих наложниц, в женской половине дома жили и все родственницы султана, а также прислуга и евнухи. При таком количестве людей, естественно, там не обходилось без интриг и ссор. Как в любом коллективе, складывались разные группировки, которые враждовали между собой в стремлении приблизиться к правителю. Многие из наложниц, проведя в гареме годы, могли ни разу не встретиться с хозяином. Хотя мужские возможности правителя воспевались придворными (за что они и получали деньги от султана), все же он был простым смертным и при всем своем желании физически не мог уделить внимание всем своим одалискам. А если вдруг падишах вообще не испытывал интереса к женскому полу (бывало и такое), то удел всего гарема — вынужденный целибат.