Анна Перекрест - Это было давно

Алёна подошла к ней и тихо прошептала на ухо:

─ Да не придёт он! Хватит ждать. И вообще, забудь уже о нём.

Саша молчала, мрачно глядя перед собой.

Начались танцы, после которых вся толпа отправилась в столовую, где уже был накрыт стол.

И когда был съеден последний кусок торта, в прихожей внезапно раздался звонок. Затем в дверях появился Володя с большой коробкой в руках.

─ Ой, как интересно! Что это у тебя такое? ─ обступили его со всех сторон.

─ Нет-нет, ─ засмеялся Володя, ─ это надо смотреть только на улице.

Когда, одевшись, все высыпали в небольшой переулок рядом с домом, Володя наконец раскрыл коробку. Там оказались какие-то палочки.

Володя взял одну и поднёс к ней спичку. Палочка вспыхнула, и в разные стороны полетели искры.

─ Бенгальские огни, ─ радостно сообщил Володя.

Теперь у каждого в руке была такая волшебная палочка, от которой в разные стороны разлетались чудесные огоньки под восторженные крики детей и взрослых.

Жизнь казалась прекрасной. Наступал 1914 год.

После рождественских каникул снова начались занятия. Антон опять исчезал на всю неделю и появлялся дома только на выходных. Их споры с отцом становились всё более горячими.

Отец постоянно обвинял царя в том, что тот совсем не думает о русском народе, который живёт в нищете. Всё чаще звучало слово революция.

─ Ну вот во Франции была революция! И что? ─ резко возражал ему Антон, ─ только тысячи людей погибли, а в итоге всё осталось по-прежнему. Потому что существуют законы, по которым устроен мир. И никакая революция их не нарушит! А царь и Россия неразделимы! (Как показали последующие события, очень даже разделимы!)

Не желая слушать эти скучные разговоры, девочки закрывались в своей комнате, а иногда шли на Патриаршие пруды на каток. По вечерам там играла музыка и горели разноцветные фонари.

Часто к ним присоединялись Антон с друзьями.

В гимназию назначили новую директрису, которая была как две капли воды похожа на Эмму Марковну.

─ Будем надеяться, что у неё не окажется такого чудесного брата, ─ хихикали гимназистки.

Незаметно пришла весна, а за ней и лето. В гимназии начались каникулы.

Семья Бурминых, как обычно, выехала на дачу. Это был дачный посёлок на берегу небольшой речушки, в которой можно было купаться в жаркие летние дни. Здесь они с мамой жили в большом двухэтажном доме, доставшемся в наследство от бабушки.

По утрам отец отправлялся в Москву на работу, в выходные приезжал Антон, а девочки наслаждались каждым днём каникул. Летом обычно у них собиралась одна и та же дачная компания. Они ловили рыбу, ныряли с высокого берега, и время от времени ставили домашние спектакли.

В доме сохранилось много старых книг и альбомов с фотографиями. Поздно вечером, когда уже темнело и мама загоняла детей домой, они любили, забравшись с ногами на диван, рассматривать старые фотографии в альбомах. Здесь были какие-то дамы в огромных шляпах с перьями, бравые офицеры и неизвестные мальчики в матросских костюмчиках.

─ Кто все эти люди? ─ спрашивали они у мамы.

─ Да откуда я знаю? ─ сердилась она, ─ посмотрите на дату: 1860 год. Это только бабушка могла бы вспомнить. Вот возьмите лучше наш альбом ─ здесь, по крайней мере, всё понятно.

И она доставала с полки альбом, на обложке которого была надпись: БУРМИНЫ, 1913 год.

Здесь были фотографии всех членов семьи. Вот сидит Дениска с книгой на коленях, папа с мамой стоят возле рождественской ёлки, Антон в кадетской форме, Саша с Алёной у входа в гимназию. И ещё много других фотографий.

Обеим девочкам особенно нравилась фотография, сделанная прошлым летом, где они вдвоём сидят на крыльце дома с огромными букетами ромашек в руках.

Они считали, что на этой фотографии они получились лучше всего.

─ Смотри, ─ сказала как-то Саша, ─ вот мы сейчас смотрим те старые альбомы и не знаем, кто есть кто. А там ведь наверняка есть фотографии наших прабабушек и прадедушек. Давай в нашем альбоме подпишем все фотографии, чтоб потом наши правнуки могли узнать, кто здесь изображён.

Они схватили цветные карандаши и с энтузиазмом принялись за дело.

─ Девочки! Ужин на столе! ─ раздался мамин голос.

─ Ладно, пошли, что-то есть очень хочется. Потом доделаем, ─ сказала Алёна, и они помчались в столовую.

Так день за днём проходило их подмосковное дачное лето.

Однажды душным июльским вечером, когда все сидели на террасе и пили чай, в калитку вошёл Олег.

Все обрадовались: Олег был хорошим рассказчиком и душой любой компании.

─ Надо принести ещё один прибор! ─ спохватилась мама и пошла на кухню.

Но сегодня Олег был мрачен.

─ Я, собственно, приехал вас предупредить, ─ сказал он, ─ в Москве убили ещё одного ювелира.

─ Что же украли? ─ дрожащим голосом спросила Алёна.

На этот вопрос можно было и не отвечать. Почему-то они с Сашей точно знали ответ.

─ Три яйца Фаберже. Но среди них опять не было шкатулки «Кремль». Вообще, что-то мне всё меньше и меньше нравится это дело: в нём есть некая странность, которую я пока не могу понять ─ почему этого таинственного Хозяина интересует именно это яйцо? И мне кажется, что вы обе что-то мне не договариваете. Имейте в виду, это дело очень опасно, а вы имеете к нему непосредственное отношение. Возможно, я даже буду просить, чтобы к вам приставили охрану, ─ сказал Олег.

Но на следующий день произошло событие, которое заставило всех на время позабыть об этой истории.

Началась Первая мировая война.

Лето подходило к концу ─ последнее мирное лето 1914 года.

Часть 2. Хозяин

Война

В июле 1914 года Германия объявила России войну.

Русские шли на фронт, исполненные патриотизма.

По улицам ходили люди с транспарантами: «За веру, царя и отечество!»

Газеты пестрели плакатами, на которых русские и немцы кололи друг друга штыками:

Отец был мрачен. Их споры с Антоном, который теперь каждый день приходил после занятий домой, становились всё более ожесточёнными.

Антон рвался на фронт. Но ему было всего шестнадцать, и его пока никуда не брали.

Отец не разделял всеобщего патриотизма.

─ Эта война не нужна русскому народу, ─ говорил он. ─ Вот есть такой человек ─ Владимир Ленин. Так он утверждает, что России вообще выгодно в этой войне проиграть. Чтобы поскорее случилась революция.

─ Да этот твой Ленин просто предатель! ─ кричал в ответ Антон. ─ Таких расстреливать надо! А революция твоя только самому Ленину и нужна!

─ Вот именно! ─ поддакивал ему Денис.

В этом году он тоже поступил в кадетский корпус, страшно заважничал и пытался принимать участие в этих спорах, причём неизменно на стороне Антона.

Девочки слушали, и, к своему удивлению, соглашались с обоими: конечно война ─ ужасная вещь. Но, с другой, стороны, как же можно желать России поражения?