Александр Горский - Ловец бабочек

– Не всегда, – Вика с сомнением покачала головой. – Вот представь, мы идем по рельсам, проложенным в узком длинном тоннеле, и вдруг слышим шум приближающегося поезда. Получается, мы знаем, что произойдет в скором будущем, но повлиять на это будущее никакой возможности у нас нет. Мы можем побежать навстречу поезду или в обратном направлении, но в конечном итоге это ничего не изменит.

– Это всего лишь говорит о том, что мы узнали наше будущее слишком поздно, – горячо возразил Жора, – в противном случае в тоннель соваться не стали бы. Так что, Протасевич, если что и мог предвидеть, то ненадолго, когда от его предвидения никакого толку уже не было. Хотя, честно тебе скажу, я в эту чушь ни на грамм не верю. К нам в главк пару раз привозили таких ясновидцев. Думали, они помогут людей пропавших найти. И что? Был выхлоп? Не было с них никакого выхлопа! Ерунда все это.

– Может быть, – пробормотала Крылова. Ей не хотелось спорить с мужем, хотя она и не была абсолютно согласна с его позицией.

– Не может быть, а точно, – разгорячился Мясоедов. – Вот представь, человек точно знает, что умрет, умрет в муках. Но кто станет его убийцей и когда, собственно, это все случится, ему неизвестно. Что, по-твоему он будет продолжать жить как обычно или все же что-то предпримет?

– А что можно в данной ситуации предпринять? Ты же сам говоришь, кто убийца и произойдет преступление, он не знает. Значит помешать преступнику невозможно.

– Ну почему же, – на лице Мясоедова появилась кривая усмешка, – есть один очень простой выход. Если смерти нельзя избежать, можно хотя бы самому выбрать, какой она будет.

– И что бы ты в таком случае выбрал? – тихо, почти шепотом задала вопрос Вика.

– Да хотя бы окно, – вновь усмехнулся Жора. – А что, самый простой вариант. Распахнул створку, взобрался на подоконник, сказал всем «Адью!» и дело с концом. Две секунды полета, зато потом никаких мучений. Поверь мне, если бы этот экстрасенс хоть что-то знал, он бы именно так и поступил.

– Именно так, – повторила Вика, сжимая в руках кухонное полотенце. – Именно так.

Жора уснул почти мгновенно. Не прошло и нескольких секунд с того момента, как его голова коснулась подушки, а богатырский храп уже наполнял не только спальню, но и всю небольшую двухкомнатную квартиру. Проворочавшись около часа с одного бока на другой, Вика в конце концов не выдержала и несколько раз довольно чувствительно пихнула мужа в бок, отчего тот издал особенно громкую и басовитую трель, но затем, к Викиной радости, перешел с храпа на довольно безобидное посапывание. Чувство радости от достигнутого успеха и предвкушение скорого попадания в объятия Морфея не покидало Крылову еще около часа, после чего она поняла, что ее свидание с богом сна откладывается на неопределенное время.

Мысли. Вот худший враг желающего скорее заснуть. Нестройной крикливой толпой они наполняют черепную коробку в тот самый момент, когда, закрыв глаза, ты уже собираешься приступить к пересчету овец, в тайной надежде заснуть на счет «Три», и тогда перепуганные истошными воплями овцы бросаются в рассыпную и сосчитать их становится делом совершенно невозможным.

Впрочем, наличие толпы вовсе необязательно. Достаточно одной голосистой полуночницы, которая своими криками способна свести с ума любого желающего поскорее уснуть. Знал или нет? Знал или нет? – раз за разом выкрикивала она, заставляя Викино сердце биться чаще. Что, если Шакиров действительно что-то знал? Знал о том, что с ним должно случиться, и предпочел полет вниз из распахнутого окна чему-то более мучительному? Понятно, что ни о чем сверхъестественном речи быть не может. Всего навсего человек был осведомлен о нависшей над ним угрозе. По неизвестным пока причинам он не стал обращаться ни к кому за помощью, а предпочел выбрать тот выход из ситуации, который представлялся ему наиболее логичным. Нет человека, нет проблем, причем именно у того человека, которого больше нет. А то. что впоследствии проблемы появились у множества других людей, в частности у следователя Крыловой, этому человеку уже совершенно безразлично.

– Знал или нет? – простонала Вика в очередной раз переворачиваясь с боку на бок.

Скорее всего, Шакиров действительно что-то знал и понимал, что этой информацией ближайшее время потребуют поделиться. А вот Протасевич, который, судя по всему тоже обладал некой информацией, явно не ожидал, что за ней кто-то придет, во всяком случае, к нападению неизвестного он был совершенно не готов. Интересно, эти двое, Протасевич и Шакиров обладали одной и той же информацией, или же речь идет о двух совершенно не связанных между собою случаях?

К счастью, самые отъявленные полуночные крикуны рано или поздно устают и успокаиваются, предоставляя измучанным слушателям счастливую возможность провести остающиеся несколько часов до наступления рассвета в блаженной дреме. Эта ночь не стала исключением. Едва Вика уснула, как вертикальная складка, от напряженных размышлений образовавшаяся у нее над переносицей, постепенно разгладилась, а уголки губ начали медленно расходиться в стороны, отчего на лице возникла счастливая улыбка, а на щеках образовались необыкновенно симпатичные ямочки или, как говорил Жора, премилые яблочки.

Сама Вика, погруженная в глубокий сон, ничего этого знать не могла. Мясоедов, проснувшийся от бьющих сквозь оконные стекла солнечных лучей, некоторое время разглядывал лицо жены, затем бросил взгляд на циферблат наручных часов и тихо охнул.

– Солнышко, – он поцеловал Вику в кончик носа, – не хочу тебя расстраивать, но мне кажется, на службу ты сегодня опоздаешь.

К счастью для Вики, ее позднее появление в служебном кабинете осталось не замеченным ни сослуживцами, ни, что самое главное, руководством. Аппарат внутренней связи терпеливо помалкивал все то время пока Крылова запускала компьютер, раскладывала на столе папки с двумя, уже готовыми к передаче в прокуратуру делами и пила утренний кофе, без которого дальнейшая продуктивная работа представлялась ей совершенно невозможной.

Оформив сопроводительные документы на передаваемые дела, Вика забила в поисковую строку браузера: «Виктор Протасевич» и некоторое время одну за другой просматривала появившиеся в списке ссылки. Убедившись, что полезной информации ни одна из них не несет, Крылова потянулась было к лежащему на столе мобильнику, но лишь коснулась его пальцами и застыла в задумчивости. Конечно, можно попробовать выяснить какие-то подробности у работающего над этим делом следователя городского управления, но шанс, что тот согласится этими самыми подробностями делиться совсем не велик, а вот то, что он тут же побежит к своему начальству и доложит о проявленном ею интересе, сомнения не вызывает. А руководство Московского главка тут же запретит любое общение со своим бывшим сотрудником.