Дмитрий Денисовский - Огоньки без огранки

Первым делом он налил себе полный стакан водки из бутылки, которую успел купить по дороге с вокзала. Хлопнул его до дна не закусывая и отправился в ванную отмокать от всех гнусных запахов, впитавшихся в тело за несколько лет, проведенных «у хозяина».

Потом уже, ближе к вечеру, Артист, посвежевший и даже помолодевший в живой, теплой воде, наполненной в старенькую чугунную ванну, занялся неотложными делами.

Сначала он на кухне вытащил отверткой из-под плинтуса и поднял уголок однотонного, бежевого линолеума. Затем подцепил небольшой фанерный квадрат, выпиленный в основании пола. Из открывшейся ниши извлек обычный школьный пенал с веселым рисунком из каких-то шишек и цветочков.

Артист открыл его и заглянул внутрь. В двух отделениях пенала, разделенного перегородкой на две половинки, лежало все его богатство, оставленное на черный день.

Он не стал трогать нескольких золотых перстней, кулонов с камешками и цепочек, скомканных в общую бесформенную кучку. А вот нетолстую пачку двадцати пяток, обхваченных канцелярской резинкой, достал. Выудил также из пенала свой старенький, видавший виды блокнот. Он-то и был главным достоянием Артиста. В нем мелким, убористым почерком была записана вся база данных потенциальных жертв Артиста, до чьих квартир у него еще не дошли руки.

Несомненно, за те несколько лет, которые Артист провел за решеткой, многое изменилось у его будущих «терпил»: и дети у них подросли, некоторые и место жительства поменяли, а кое-кого даже и посадили.

Артист ведь обносил квартиры не у кого попало. Изучал, долго выбирал и наведывался в основном к тем, у кого были нетрудовые доходы, и кто сам вздрагивал от громко произнесенной аббревиатуры ОБХСС. Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией в каком-то роде выполнял на первом этапе ту же работу, что и Артист. Выявлял хапуг, дельцов и спекулянтов. Следил за ними. Изучал их со всех сторон. А потом уж направления деятельности Артиста и ОБХСС расходились, понятное дело.

Этим обстоятельством и объяснялись два его недолгих, в общем-то, тюремных срока. Какая-то часть из тех людей, к кому под Новый год приходил добрый Дед Мороз, вообще не заявляли в милицию о краже! Не мудрено. Кому ж охота объяснять бдительным органам, откуда у обычного товароведа какого-нибудь рядового универмага появились дома солидные денежные средства и дорогие украшения?

А еще в блокноте были записаны номера телефонов тайных агентов Артиста. Точнее сказать, тех его помощников, которые за небольшое вознаграждение собирали для него информацию об адресах, куда Дед Мороз – красный нос придет с подарками под Новый год.

Этих помощников из числа пенсионеров, в основном, было немного. Человек пять от силы, но все они были на вес золота. Каждый обладал умением разговорить соседей, сослуживцев или приятелей будущих, несчастных жертв Артиста. Все они могли ловко выудить нужную информацию и передать ее Артисту, а тот уже сам анализировал, выбирал и готовил список адресатов.

Артист, удовлетворенный, что его схрон остался никем нетронутым, отложил блокнот и деньги на журнальный столик, а пенал с украшениями засунул обратно в нишу в полу, накрыл ее куском фанеры, прихлопнул ногой и застелил поверх линолеумом. Только после этого переоделся в свежее белье и натянул на себя синий шерстяной спортивный костюм с надписью СССР на спине. Через минуту он, закрыв за собой дверь на ключ, спустился по лестнице и снова позвонил в дверь Терентьевны.

Густой, горячий борщ почти без признаков мяса в тарелке, налитый ему бабкой, Артист съел быстро и с удовольствием. Даже не удивился тому, что Терентьевна не положила туда сметаны. Он только криво усмехнулся и спросил с иронией:

– Че, Терентьевна, поиздержалась вижу, пока меня не было?

– Ох, Колюсик, и не скажи! Пенсия – копейки! Мясца хорошего купить не на что. Да и достать его еще надо, а куды мне старой по магазинам таскаться и очереди отстаивать.

Терентьевна, словно в подтверждении своих слов, открыла старенький холодильник и показала рукой внутрь. Там и правда было пусто. Как говориться «мышь повесилась». Но Артист хорошо знал свою соседку. Догадывался, что старуха намеренно вытащила все деликатесы перед его приходом и перенесла их куда-нибудь на балкон. Артист когда-то слышал от дяди Вани, что Терентьевна до пенсии работала директором вагона-ресторана на железной дороге. А уж с таким послужным списком, навыками и связями, она навряд ли нуждалась и сейчас. Наверняка ветеран общепита притихарила что-то на старость. Тем не менее, Артист не стал подначивать соседку, а, вытащив из кармана две четвертных купюры и положив их на кухонный стол, благодарно сказал:

– Спасибо за борщ и за пригляд квартиры. Вот, Терентьевна, полтишок пока оставляю. Потом еще подкину, как жирком обрасту. Знаешь, не обижу!

Соседка знала, поэтому, прижав руки к груди и выпятив губы куриной гузкой, начала мямлить:

– Дай тебе Бог здоровья, Колюсик! Не забываешь старуху. С твоей помощью только и чувствую себя человеком! Благодетель ты мой..!

Артист махнул рукой и прервал ее стенания:

– Ладно, ладно, будет! Еще руки лобызать начни!

Он встал и, коротко попрощавшись, отправился к себе.

Артист, вернувшись в квартиру, открыл ящик серванта и достал коробку с магнитофонными бобинами. Медленно перебрал их, читая надписи на квадратных упаковках, которые сделал когда-то сам. Отложил одну, где перьевой ручкой было довольно коряво написано по-английски: Jesus Christ Superstar – (англ. Иисус Христос – суперзвезда).

Всю коробку задвинул обратно на полку, а выбранную бобину вставил в магнитофон Маяк, стоящий вертикально на тумбочке. Сам музыкальный аппарат блистал чистотой. По-видимому, Терентьевна недавно тщательно протерла его от пыли.

Артист заученным движением протянул магнитную ленту через головку звукоснимателя и закрепил ее на пустой бобине. Щелкнул вертикальным тумблером и дождался, пока первые звуки бродвейской рок-оперы раздадутся из колонок через легкий треск записи.

После этого Артист переместился на диван, пододвинув к себе столик, где осталась стоять недопитая бутылка водки с опустошенным стаканом. Налил себе до краев и постарался отрешиться от всех волнительных мыслей, тянущихся с тех самых пор, когда за ним захлопнулась стальная дверь проходной зоны.

Все насущные дела он отложил на завтра. А сегодня надо было вновь почувствовать себя свободным человеком, вернувшимся домой, и насладиться этим по мере возможности.

Артем, сидя в кресле, листал «Происхождение» Дэна Брауна и никак не мог сконцентрироваться на тексте. Он давно хотел прочесть эту книгу, но, похоже, сегодняшний день не очень подходил для чтения.