К. Блом - Кто-то дает сдачи

Жизнь угасала, медленно и неумолимо. Сердце билось все прерывистее, все реже. И, наконец, замерло.

После обеда посыльный из цветочного магазина принес ей букет. Красные гвоздики.

Вечером, без пяти десять, ночная сестра, дежурившая в отделении, услышала, как кто-то отворил дверь на лестницу.

Дверь тихо открылась и так же тихо закрылась опять.

Сестра решила, что кому-то из коллег вздумалось зайти к ней поболтать или выпить кофе.

Музыкальный радиокалейдоскоп близился к концу, и ей хотелось дослушать.

Но почему никто не заходит?

Девушка встала, вышла из комнаты и осмотрелась.

Коридор был пуст.

Скорее всего, кто-то просто заглядывал в коридор. Может, по ошибке.

Она вернулась к транзистору.

Шаги за дверью?

В самом деле, похоже.

Она нахмурилась и опять вышла в коридор.

Первое, что бросилось ей в глаза, это распахнутая дверь палаты, в которой лежала Инга Йонссон.

Очнулась? Неужели это она встала и бродит по этажу?

Ведь она не…

Сестра быстро шагнула к двери.

Нет, вон она лежит…

В ту же секунду девушка почувствовала, что за спиной кто-то есть.

Резко обернулась.

Какой-то парень спешил к выходу. Спешил изо всех сил, но крадучись.

Походка у него была неровная, так как он хромал.

- Эй! - негромко окликнула сестра.

Голос ее эхом раскатился среди голых стен. Человек оглянулся.

И тут открылась дверь на лестницу. Появился дежурный врач в белом халате.

Хромой повернулся к двери.

- Добрый вечер,- сказал врач, глядя на парня. По том взгляд его скользнул дальше и остановился на сестре в открытых дверях палаты.- Что вы здесь делаете?

- Спросите у него! - Дежурная кивнула на парня. Тот сделал два шага вперед и взмахнул рукой. Врач пригнулся, и кулак задел его только по плечу.

- Это еще что за глу…

Второй удар попал в челюсть, и в мозгу у дежурного врача вспыхнул сноп пламени. Он попятился, точно слепой. Перед глазами все поплыло. Он тряхнул головой, чтобы очухаться. И в эту минуту противник нанес ему третий удар, в солнечное сплетение. Он согнулся пополам, ловя ртом воздух. Новый удар, по голове, и врач ничком рухнул на жесткий пол.

Парень оглянулся и оцепенел. Руки его инстинктивно взлетели вверх, защищая лицо, но фаянсовая ваза угодила ему по лбу. И с громким треском разбилась.

- Господи! - простонала сестра, увидев, что ваза попала в цель.

Парень повалился на врача, из раны на лбу текла кровь.

Сестра бросилась к телефону.

Через пять минут приехала полиция.

Двенадцать минут спустя прибыл Хольмберг, а еще через восемь - Улофссон.

- Похоже, ты летел сломя голову,- вместо приветствия сказал Хольмберг.

- Еще бы! А что, собственно, произошло?

- Инга Йонссон скончалась.

- Что?!

Появились еще две ночные сестры.

Дежурная сидела на стуле почти в полной прострации.

Драчливый малый стоял в окружении двух полицейских. Избитый врач, прислонясь к барьеру в приемном отделении, большими глотками пил лекарство от головной боли. Лицо у него было бледное.

Подошел врач «неотложки». Он только что констатировал смерть Инги Йонссон.

- Да…- проговорил Хольмберг.- Она мертва…

- Его рук дело? - Улофссон кивнул на взлохмаченного парня с кровавой ссадиной на лбу.

- Нет,- сказал Хольмберг.- По мнению доктора Андерберга, она умерла естественной смертью от последствий избиения, причем скончалась уже примерно в

половине десятого. С точностью он пока не может сказать.

- В таком случае кто это такой? - спросил Улофссон, опять показывая на парня.

- Подойди сюда,- сказал Хольмберг. Парень вздрогнул и воззрился на него.- Ну… иди сюда, кому я сказал.

Парень шагнул к ним. Прихрамывая. Улофссон и Хольмберг многозначительно переглянулись.

- Таким вот образом,- прищурился Улофссон. Таким вот образом…

Он мгновенно забыл об усталости, начисто забыл.

Без четверти одиннадцать Хольмберг включил свет в кабинете Турена; два полицейских втолкнули туда арестованного и посадили на табурет.

Улофссон подошел к окну и задернул шторы.

Хольмберг уселся за стол и закурил, разглядывая парня.

- Ну,- сказал он через некоторое время.

Парень оторвал взгляд от потолка и посмотрел на Хольмберга.

- Кто же ты, черт возьми, такой?

- Свенссон.

- Кто?

- Свенссон.

- Какой еще Свенссон? Полное имя, возраст, номер метрики, адрес!

- Бенгт Свенссон.- Парень опять умолк.

- Год рождения? - не отставал Хольмберг.

- Сорок четвертый.

- Когда?

- Сорок четвс…

- Дата!

- Седьмое февраля.

- Адрес!

Парень назвал.

Хольмберг щелкнул пальцами, о чем-то задумался, потом встал и вышел.

До его возвращения Свенссон и Улофссон враждебно косились друг на друга. Но молчали.

Хольмберг принес пластиковую папку.

- Та-ак,- сказал он, усаживаясь за стол.- Ты ведь один из соискателей, да?

- Да…

Бенгт Свенссон был носат, коротко подстрижен и имел дурную привычку поминутно облизывать нижнюю губу. Одет он был в светлый костюм и коричневую спортивную рубашку. Руки большие. Ноги тоже большие, в коричневых башмаках.

Во внешности его сквозило что-то крестьянское, провинциальное, и бог весть, почему он казался чересчур громоздким.

Рост не меньше метра девяноста пяти, подумал Хольмберг, увидев его в больнице.

- Ишь ты! - пробормотал Улофссон.- Вон оно что!

- Расскажи-ка, что тебе понадобилось в палате Инги Йонссон, притом в столь неурочное время,- сказал Хольмберг.

Парень стиснул зубы, правая рука его сжалась в кулак.

От Хольмберга не укрылось это движение, и его вдруг почему-то охватил страх - словно прямо перед ним была бомба, которая в любой момент может взорваться и ранить его.

Бомба, у которой много чего на совести. Но сколько именно?

А Бенгт Свенссон внезапно как бы обмяк и съежился. Поднял ручищу и ощупал лоб. Потом качнул головой и заплакал.

Хольмберг сразу почувствовал себя увереннее и быстро взглянул на Улофссона, стоявшего у задернутой шторы.

Бенгт Свенссон уткнулся лицом в ладони и беззвучно плакал. Только плечи вздрагивали.

- Все это… такая путаница…- запинаясь, выговорил он.

- Начни-ка с самого начала, спокойно и вразумительно.

Свенссон выпрямился и посмотрел на Хольмберга, словно пытаясь прочесть в его глазах понимание.

- Хорошо…- сказал он.- Только с чего начать?

- С чего хочешь.

- С сегодняшнего вечера?

- Если угодно.

- То, что произошло нынче вечером, началось гораздо раньше…

- В таком случае начинай оттуда. С самого начала.

Хольмберг отметил его неуверенность, но решил сохранять дистанцию и не превращаться в исповедника, а вести допрос.

- Все началось с того, что в марте я откликнулся на газетное объявление. О замещении вакантной должности в фирме «Реклама», у Фрома…- Голос Бенгта Свенссона