Кэндис Робб - Аптекарская роза

Живая изгородь из остролиста смотрелась куда приятнее розария, темно-зеленые листья глянцевито поблескивали и топорщились, напоминая воинов в ожидании битвы. А что же тогда ярко-красные ягоды — капли крови? Воины стояли по стойке «смирно» после побоища в надежде, что лорд заметит их многочисленные раны и позволит уйти, чтобы сесть на корабль? Оуэн отогнал от себя эту мысль. Какое мрачное настроение навеял на него этот уснувший зимний сад! Или виновата вчерашняя попойка?

Проходя под аркой из остролиста, он снова почувствовал спиной чей-то взгляд. И опять, обернувшись, никого не увидел. Далеко впереди на тропинке между подстриженными фруктовыми деревьями прогуливалась леди Джоселин. Она вела на поводке изнеженную собачку, которая, смешно ковыляя, мела животом землю. С первого взгляда было ясно, что собака предпочла бы прогуливаться гораздо медленнее, чем позволяла ей дама, которой через каждые несколько шагов приходилось дергать изукрашенный каменьями поводок. Леди Джоселин направлялась к лабиринту. Оуэн заторопился, не желая потерять ее из виду. Он побывал в лабиринте только один раз, но успел убедиться, что в нем разумнее всего прогуливаться в сопровождении того, кто хорошо знает маршрут. Его приближение насторожило собачку, песик навострил уши и залился лаем, разрывая лапами землю. Леди Джоселин бросила взгляд назад, слегка махнула рукой, заметив Оуэна, а затем, непонятно почему, подхватила тявкающую собачонку и торопливо скрылась в лабиринте.

Оуэн замер как громом пораженный. Неужели она по какой-то причине раздумала беседовать с ним? Может быть, он что-то не понял? Или это она не поняла? Шрам дергал, холод пробирал до костей, делая неподвижное стояние неприятным. Он опять подумал, что лучше бы ему все-таки отоспаться после вчерашнего. Но неужели он так просто сдастся? Что, если подойти к входу в лабиринт и позвать леди по имени? Если дама не откликнется, он развернется и пойдет досыпать дальше.

Когда он приблизился к лабиринту, пес снова затявкал, удаляясь куда-то в глубину. Леди Джоселин вовсе не ждала его у входа. Он было повернул обратно. Какой смысл звать ее? Вряд ли она услышит его голос из-за собачьего лая. Придется расспросить ее как-нибудь в другой раз.

Оуэн прошел мимо тисовых часовых и столкнулся лицом к лицу с разъяренным лордом Марчем. Тот казался гораздо крупнее и величественнее в накидке, подбитой мехом, и меховом головном уборе.

— Вы что, преследуете леди Марч? — гневно спросил он зычным голосом, разлетевшимся по всему саду.

— Преследую? Я вовсе не собирался этого делать, лорд Марч, но, увидев, как она тянет на поводке маленького зверька, подумал, что мог бы предложить ей помощь.

Сердитая физиономия придвинулась еще ближе. Оуэну не понравился ее цвет. Чересчур багровый — значит, о самообладании уже речь не идет.

— И вы собрались последовать за молодой женщиной в глухой лабиринт, когда она осталась без присмотра?

Оуэн чуть не рассмеялся. Вряд ли этот пес позволил бы какие-то забавы. Но сдержавшись, он начал подыскивать успокоительный аргумент. Именно в такие минуты он проклинал себя за то, что отказался от первоначального плана и не нанялся на службу к какому-нибудь итальянскому вельможе. Тогда ему не пришлось бы вести словесную дуэль. Возможно, лорд Марч стремился его унизить. Оуэн отвесил легкий поклон.

— Прошу простить меня. Теперь я понимаю, в каком свете вам предстал мой поступок. Я вовсе не собирался каким-либо образом оскорбить добродетель леди Джоселин.

Лорд Марч побагровел еще сильнее. Глазки-бусинки оказались на столь близком расстоянии от лица Оуэна, что он разглядел красные прожилки — свидетельство вчерашней попойки.

— Вчера вечером за столом вы разговаривали с ней.

Боже мой, началось. Он мог бы выпутаться, сказав правду, если бы дело не касалось умершего любовника леди Джоселин. Оуэн лихорадочно соображал на ходу.

— Вчера вечером. Да. Честно говоря, я хотел извиниться перед ней. Видите ли, мои приятели подначили меня заговорить первым с прелестной новой фрейлиной. Они предварительно накачали меня пивом и послали действовать, солгав, что она не замужем. Дама тут же просветила меня на сей счет. Сегодня утром я почувствовал себя глупцом.

— Значит, вы задумали пофлиртовать с миледи, вот как?

В лицо Оуэна въехал кулак. Агент едва мог поверить в случившееся. Неужто лорд Марч явился сюда, чтобы затеять драку? Удар был скользящий, по челюсти, но теперь лорд, видимо, нацелился в повязку на глазу. Оуэн перехватил занесенную руку и ткнул лорда Марча кулаком в подбородок. Это отбросило противника назад и дало Оуэну возможность пощупать челюсть и убедиться, что если синяк и появится, то его скроет борода. Ему не улыбалась перспектива отправиться в дорогу со следами недавней потасовки. С синяками и повязкой на глазу можно было попрощаться со всякой надеждой на хорошее обслуживание в тавернах. Лорд Марч собрался продолжить драку. Тогда Оуэн схватил руки противника и сам пришел в смущение от того, с какой легкостью ему удалось сдержать лорда.

— Я не желаю продолжать, милорд. Уверяю, у вас нет причин драться со мной. Я никоим образом не запятнал ваше имя.

Глазки-бусинки горели презрительным огнем. Что за проклятое невезение. Оуэн надеялся разузнать среди этих людей о Фицуильяме все, что могло удовлетворить любопытство Торсби, и не ехать при этом на север. Теперь же придется немедленно отправиться в дорогу. Он и без того достаточно оскорбил лорда Марча, продемонстрировав свою силу, так что тому остается только одно — нанять людей и расправиться с наглецом. Или по меньшей мере сделать его калекой.

— Я слышал, вы человек Торсби, — заявил лорд Марч. — Возвращайтесь в Лондон и держитесь подальше от моей жены, иначе я разорву вас на части.

Оуэн ловко отпустил руки лорда и, отступив на несколько шагов, поклонился. Он попытался еще раз что-то объяснить, но это вызвало яростный вой у в конец обезумевшего ревнивца.

И что теперь? Если повернуться и уйти прочь, то этот смехотворный рыцарь может напасть на него сзади. Лорду Марчу, видимо, теперь все равно, откуда нападать — спереди или сзади. Но оставаться на месте — тоже не лучший выход. А пятиться всю дорогу до розария совсем неразумно.

Оуэн только зря ломал себе голову. Лорд Марч первым предпринял следующий шаг, набросившись на агента с ножом. К тому же он удачно прицелился, в самое уязвимое место. В левое плечо.

— Проклятье! — вскричал Оуэн, ногой выбил нож из руки Марча и нанес удар ниже пояса со всей яростью к этому сумасшедшему ублюдку: из-за него вновь открылась рана, а ведь было предпринято столько стараний, чтобы ее залечить.

Когда лорд Марч согнулся пополам от боли, Оуэн нанес следующий удар, в челюсть. Лорд упал на спину прямо на тропу, изо рта у него полилась кровь. Скорее всего, он просто прикусил язык.