Филиппа Морган - Чосер и чертог славы

Они пришли тем же днем.

Молва распространилась по замку, как огонь. Люди говорили, что кабан только ранил их господина и хозяина, графа де Гюйака. По слухам, граф принял смерть от человека. Смертельная рана была нанесена охотничьим мечом, а не клыками. Этот факт засвидетельствовали опытным глазом полдюжины охотников. Первым на него обратил внимание Гастона Флора старый Бодрон. Его возражения были отклонены сразу после того, как нашли тело. Но теперь, после того как прошло первое потрясение, подозрения стали нарастать. Поговаривали, что сенешаль Ришар Фуа подробно расспрашивал участников охоты. Эту новость принес Чосеру ворвавшийся в комнату Жан Кадо. При этом он то и дело озирался. Чосеру пришлось приложить все усилия, чтобы успокоить гасконца и поблагодарить за известие. Проводив товарища, Чосер подошел к окну и замер, всматриваясь в даль.

Через какое-то время Чосер вызвал к себе Алана и Неда на совет, в сложившейся ситуации больше походивший на военный. Вкратце он пересказал им слухи, в частности, то, что услышал от Жана Кадо. Взглянув на открытое лицо Неда, на копну светлых волос, Чосер снова припомнил свои утренние предположения о вероятном происхождении молодого человека. Если и существует ответ на этот вопрос, то он содержится в письме, которое Джеффри носил на шее. Человека, которому оно предназначалось, больше не было в живых, поэтому письмо будет возвращено Гонту с целой печатью. Если все-таки — что маловероятно — Нед Кэтон и правда сын Анри де Гюйака, то, несомненно, будет лучше, если он никогда об этом не узнает… Если, конечно, он уже не знает. А если допустить, что Кэтон что-то подозревал о своем происхождении? В последние часы он выглядит напряженным… но они все в настоящее время напряжены.

— Вы верите тому, о чем болтают, Джеффри? — спросил Алан Одли, прервав его раздумья.

— В смерти Гюйака немало странностей, — ответил Чосер.

— Вы по этой причине спрашивали нас, какие раны бывают от удара кабаньими клыками?

— О каких странностях вы говорите? — поинтересовался Нед.

— Одну или две я видел собственными глазами. Но сейчас мы не будет о них говорить. Не исключено, что нам придется отвечать на вопросы сенешаля.

— Как так! У него нет полномочий втягивать нас в разбирательства. — Алан Одли, казалось, был оскорблен таким поворотом событий. — Мы англичане и не обязаны давать ему отчет. Я не стану ничего рассказывать.

— Насчет полномочий ты, без сомнения, прав, Алан. Но помни, что Гиень все еще в руках Англии, хотя бы формально. Без законоведа во всех тонкостях полномочий и обязанностей не разберешься. Нам не следует забывать, что мы тут гости и что во время нашего пребывания при подозрительных обстоятельствах погиб человек.

— Вы полагаете, это убийство?

— Возможно, и убийство. Мы были на месте случившегося. Как бы мы выглядели, если бы отказались ответить на кое-какие вопросы под тем предлогом, что мы англичане?

— Он прав, — согласился Нед.

— До этого может и не дойти, — постарался успокоить товарища Джеффри, воспользовавшись поддержкой Кэтона. — Фуа может и не захотеть выслушивать наши соображения.

— Или решит, что нам нечего сказать, — добавил Нед, — поскольку мы ничего не видели и не слышали.

— Именно. Но давайте разберемся, так ли это на самом деле.

— Хорошо, — согласился Алан. — Но сперва разберемся, как вы оказались среди этой суматохи? Не помню, чтобы видел вас среди участников охоты.

— Это потому, что я присоединился позже. Не люблю рано вставать.

— Даже в прекрасное летнее утро?

— Летними утрами не спится влюбленным… или крестьянам, у которых полно работы, — предпочел увильнуть Джеффри, в планы которого не входило рассказывать товарищам об утреннем визите Розамунды. — Короче говоря, джентльмены, я попросту нежился в кровати, пока вы скакали по лесам.

— Но в конце концов вы присоединились? Вы появились на поляне вскоре после нас.

— Да. Что-то заставило меня пуститься в путь. Может, предчувствие.

Предчувствие, добавил он про себя, которое возникло после слов Розамунды де Гюйак: «Уже слишком поздно».

— Пусть так. Вы как-то говорили, что у вас нюх на неприятности, — заключил Алан.

— Кто-нибудь из вас что-нибудь заметил или слышал в лесу? И как получилось, что вы оставили Гюйака одного?

— Ха! Это де Гюйак оставил нас одних, — сказал Нед.

— Я бы хотел услышать больше подробностей.

И они рассказали ему, как Анри безо всякого предупреждения пришпорил коня и, оторвавшись от общей группы, бросился в одиночку преследовать зверя, как Гастон Флора дал приказ спустить собак, сомкнутых до этого попарно, и как лес в одночасье ожил, наполнившись черными, белыми и серыми гончими, которые с громким лаем устремились к невидимой цели. Однако собак, должно быть, сбили с верного пути чьи-то другие запахи, так как свора разделилась и понеслась в разных направлениях. Тогда Флора скомандовал людям также разделиться. Алану и Неду наказали сопровождать Ришара Фуа и юного Анри вместе с половиной охотничьего отряда.

— Погодите, — перебил Джеффри, — разве у Флора была власть командовать собаками и распоряжаться людьми?

— Никто ему не возражал, — сказал Нед. — Кроме того, де Гюйак пропал. А если он в самом деле напал на след вепря, то Гастон Флора с полным правом взял на себя командование.

— Когда вы разделились, то Флора направился к поляне, где собаки прижали кабана к берегу озера?

— Трудно сказать, Джеффри, — ответил Алан со снисходительной интонацией, присущей порой молодым людям. — Эта местность нам незнакома. Здешнего леса мы не знаем, поэтому ориентировались по собачьему лаю. Флора, возможно, выбрал верное направление.

— Нет, не так, — перебил его Нед. — Сперва он направился в ту сторону леса, откуда доносилось больше шума, а поляна с озером находилась в другой стороне. Один из охотников пытался ему это объяснить, но Флора его не стал слушать.

— То есть надо было идти туда, куда пошли вы?

— Да, именно.

— Но мы разминулись, — признался Алан.

— Скажем так, мы не особенно старались держаться группы с Ришаром Фуа и мальчиком.

— Но почему? Ведь вы попали в незнакомый лес?

— Алан сказал, что не видит причин, почему мы должны следовать по пятам других.

Алан нетерпеливо жестикулировал и наконец не вытерпел:

— Как бы то ни было, мы потеряли из вида Ришара Фуа и пеших охотников. А потом я потерял и Неда…

Теперь настал черед Неда Кэтона испытать неловкость. Чосер молча ждал разъяснений. Тогда начал Нед:

— Я услышал голоса… это были актеры. Бог весть, что им понадобилось в лесу.

— Ты говорил, что голос принадлежал Алисе Лу, — поправил его Алан.

— Я услышал голос женщины и подумал, что она могла попасть в беду.