Джанет Глисон - Смарагдовое ожерелье

Джошуа поспешил заверить всех, что для него большая честь стать наставником для столь ревностной ученицы. В искусстве изображения растений он никогда не был силен, но постарается научить ее элементарным приемам.

В середине этого разговора появилась Виолетта. Она лучезарно улыбнулась Фрэнсису, с удивлением поприветствовала Лиззи и села за стол. При виде Виолетты у Джошуа душа ушла в пятки. Теперь он был уверен, что в любую минуту появится и Сабина. Как она отнесется к нему в отсутствие Герберта, который мог бы унять гнев своей невесты? Устроит ему допрос или набросится на него с оскорблениями? К счастью, его волнение вскоре улеглось. Виолетта велела слуге отнести поднос с завтраком в комнату матери, где та разбирала свою корреспонденцию.

В последующие полчаса Виолетта вела светскую беседу с Фрэнсисом, бросила пару малозначительных фраз Каролине и Лиззи, но вид у нее был отрешенный, будто она думала о чем-то своем. Джошуа она не сказала ни слова.

Джошуа и не думал обижаться на то, что Виолетта демонстративно не замечает его. Ему было достаточно того, что на данный момент он избавлен от внимания Сабины. К тому же на его тарелке лежал большой кусок жирной копченой селедки. Когда от него осталась лишь горстка тоненьких косточек, Джошуа поднялся из-за стола и обратился к Виолетте:

— Мисс Мерсье, не знаю, угодно ли вашей матушке возобновить сеансы позирования для портрета, но, может быть, вы согласитесь оказать мне любезность и передать ей, что я буду в ее распоряжении, когда она пожелает? Хотя мне кажется, что лучше бы дождаться возвращения мистера Бентника. А пока, как вы все, вне сомнения, понимаете, я должен заняться обучением мисс Маннинг.

Виолетта кивнула, охотно согласившись выполнить его просьбу, хотя и не сразу сообразила, о чем Джошуа ее просит. У него опять создалось впечатление, будто она чем-то озабочена и едва ли замечает, что происходит вокруг. Интересно, что занимает ее мысли? Вспомнив, что горничная Виолетты говорила, будто бы у ее госпожи был роман с Джоном Коббом, Джошуа подумал, что она, возможно, расстроена смертью своего бывшего возлюбленного. Он отметил про себя, что надо бы намекнуть Лиззи, чтобы она поговорила с Виолеттой, попробовала выяснить что-нибудь на этот счет, и затем обратился к своей будущей ученице:

— Мисс Маннинг, мне кажется, погода сегодня чудесная. Давайте проведем наш урок в саду. Я еще не видел ананасную плантацию. Может, встретимся там через час?

За десять минут до назначенного срока Джошуа, взяв альбомы для эскизов и карандаши, вышел из комнаты на лестницу, но только собрался спуститься вниз, как с нижней лестничной площадки до него донесся звучный голос Герберта. Он посмотрел через перила, на свое несчастье, как раз в тот момент, когда Бентник, заслышав его шаги, поднял голову. Их взгляды встретились. Обращенное к нему лицо Герберта стало багровым.

— Мистер Поуп, — окликнул его мистер Бентник, — как раз вас-то я и ищу. Соблаговолите сейчас же пройти со мной в библиотеку.

Это был скорее приказ, чем просьба. И Джошуа это понял, и Герберт знал, что Джошуа понял, ибо развернулся на каблуках и, не дожидаясь ответа, направился в библиотеку. Джошуа был в недоумении. Почему Герберт говорит с ним таким тоном? Его не прельщала перспектива следовать за мистером Бентником, тем более что он не хотел опоздать на встречу с Лиззи Маннинг, но ему ничего не оставалось, как подчиниться приказу.

Герберт стоял спиной к незажженному камину. Его голова находилась как раз между двумя большими серебряными канделябрами, которые Джошуа напоминали рога гигантского оленя.

— Как видите, мистер Поуп, я осмотрел ваши комнаты и вернулся.

— Вижу, сэр. Надеюсь, вы не нашли там ничего, что доказывало бы мою причастность к пропаже ожерелья миссис Мерсье.

— Ничего такого я не обнаружил. Зато нашел нечто другое, весьма меня насторожившее. Письмо. И хотя сам я его не читал, его содержание мне изложили в общих чертах. И это письмо вызвало мое крайнее удивление, а также гнев, разумеется. Оказывается, вы суете нос в чужие дела, которые вас никак не касаются.

Герберт смотрел на Джошуа так, словно ждал от него исповеди. Джошуа судорожно соображал. Что за письмо обнаружил Герберт у него дома? От кого оно? Что в нем сказано? Может, Герберт говорит про письмо Лиззи Маннинг, в котором та передавала свою беседу с Мари, горничной Мерсье? Нет, исключено. Это письмо он привез с собой в Астли.

— Простите, мистер Бентник. Я не понимаю, о каком письме вы ведете речь.

— Разумеется, — отвечал Герберт. — Вы его еще не читали. Дочь вашей домовладелицы, мисс Куик, попросила передать его вам. Она подумала, что это срочное сообщение, поскольку письмо доставили с нарочным от поверенного из Грейз Инн. Я решил сам сходить в названную контору. Я о ней слышал, а ее адрес был четко написан на письме. Представьте, каково было мое удивление, когда я узнал, что это письмо касается гибели мистера Кобба, скончавшегося в Астли. Автором письма является мистер Крэкман, старший компаньон фирмы, и он сообщил мне, что речь в нем идет о внезапной и подозрительной смерти коллеги его компаньона, мистера Джона Кобба. В подробности он вдаваться отказался, рассчитывая, что я, как джентльмен, не стану проявлять излишнее любопытство. Посему, сэр, я требую объяснений у вас. Чем вызван ваш интерес к этому делу?

Герберт распахнул куртку, порывшись в кармане, достал письмо и сердито помахал им перед носом Джошуа.

— Мистер Бентник, — беспомощно произнес Джошуа, — позвольте мне прочитать это письмо. Я ознакомлюсь с его содержанием и изложу его вам.

— Хорошо, — отозвался Герберт, — держите. Кстати, Крэкман просил передать вам, что его компаньон, некто мистер Бартоломью Хор, пока не вернулся.

Джошуа взломал печать и быстро развернул письмо.

В нем содержались и ожидаемые новости, и те, что стали для него сюрпризом. Некоторые подтверждали его подозрения, другие вносили еще больше путаницы.

— В письме говорится, что Кобб также был поверенным и вместе с мистером Хором вел одно и то же дело, касающееся спорного ожерелья — ныне оно находится во владении миссис Сабины Мерсье, — уникального драгоценного украшения в форме змеи, изготовленного в Средние века.

Джошуа понимающе кивнул. В этом его предположение оказалось верным: предметом спора было ожерелье. Однако его немало удивило то, что Кобб, оказывается, был поверенным, представлявшим одну из сторон — участниц спора. А он-то думал, что Кобб сам претендует на ожерелье.

— И кто же второй претендент? — быстро спросил Герберт.

— Крэкман только пишет, что это женщина, не заинтересованная в том, чтобы в ее дела посвящали посторонних, посему он не вправе раскрывать ее имя без ее согласия. При данных исключительных обстоятельствах он отправил ей письмо с просьбой дать такое согласие.