Фиделис Морган - Королевы-соперницы

— Нужно красить повыше, чтобы приподнять скулы.

— Откуда ты столько знаешь о дамском гриме, скажи, Тим?

— У меня есть сестра.

Черным карандашом он начал подводить ей глаза. Графиня вскрыла записку. Почерк показался ей знакомым.

«Помогите мне. Рейкуэлл запер меня в Тауэре.

Йомен Партридж доставит вам эту записку. Он сделал все, что мог».

Графиня лихорадочно думала. Что все это значит? Выходит, Элпью была права, и Ребекка жива. Но тогда... Мысли разбегались. От этой женщины одни неприятности... Ну а если письмо настоящее и она действительно в опасности? Рейкуэлл, бесспорно, умеет нагнать на человека страха. Откуда она может знать, что в письме говорится неправда? И если так, а она его проигнорирует, а с Ребеккой потом произойдет что-то ужасное, как она сможет с этим жить?

Графиня положила записку на стол и взяла мальчика за плечи.

— Кто дал тебе записку?

— Мужчина.

— Он был в красном костюме с желтыми ленточками?

— Варфоломеевская ярмарка еще не скоро, миссис. — Мальчик стал аккуратно приглаживать торчащие во все стороны космы графининого парика. — Это был обычный человек. В простой одежде.

— Высокий, низкий, толстый, с бакенбардами?

— Самый обычный. Не богатый джентльмен из дворца, но и не рыночный торговец. Просто мужчина.

— Ты не заметил, Тим, в его речи не было ничего странного?

— Когда вы так сказали, миссис, он ко всем словам прибавлял «э».

Йомен Партридж! Графиня поднялась.

— Быстро! Я должна уехать.

— Эй! — Мальчик бросил карандаш. — Я еще не накрасил вам губы.

— Давай скорее. — Она наклонилась и твердо с ним заговорила: — Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Ты отнесешь записку моей служанке Элпью. Потом ты должен вернуться сюда и проследить, чтобы Годфри, старый шельмец наверху, не попал ни в какую передрягу. Ты понял?

Мальчик кивнул. Графиня взъерошила ему волосы.

— Вот тебе пенни. И если ты сделаешь то, о чем я тебя прошу, получишь еще шиллинг, когда я вернусь.

Мальчик взял монету, попробовал на зуб и засунул в чулок.

— Вы пишите записку, а я пригоню вам экипаж, миссис.

— Но...

— Никаких возражений. После того как я поработал над вашим лицом, вы поедете в экипаже. Такая очаровательная старушка, как вы, не должна ходить пешком в такой ненастный вечер.

— Разумеется, сейчас мужеложство распространено среди нашего благородного сословия так же, как и в Италии. — Пипс сделал глоток вина. — Городские слуги сплошь и рядом жалуются на своих господ. Но я на моду внимания не обращаю, я по-прежнему предпочитаю девиц.

— Ваша домоправительница что-то долго гуляет...

— Да, и, кстати, о живности — я слышал, что во время долгих плаваний даже куры не ограждены от амурных посягательств команды.

Элпью вздохнула, сожалея, что нет никакой возможности увести беседу от непристойной темы.

Хлопнула входная дверь. Элпью вскочила.

— Надеюсь, что привели собаку.

Пипс покачал головой.

— Судя по неровным шагам на лестнице, я бы сказал, что это вернулся с работы Уилл Хьюэр.

В дверь просунулась голова.

— Все в порядке, старина?

— Выпьешь с нами вина, Уилл?

— Боюсь, не могу. Сегодня днем много работы. Кажется, еще одна «Розамунда». На сей раз большая партия бренди, еще шелк и пара ящиков чая.

Розамунда! Элпью открыла рот, но Хьюэр исчез так же внезапно, как и появился.

— О чем он болтал?

Пипс приложил палец к губам и прошептал:

— Он большой человек в Ост-Индской компании. «Розамунда» была у них. Пострадала несколько недель назад. Да еще прямо перед таможней.

— А сильно пострадала? — Элпью лихорадочно пыталась сообразить, о чем идет речь.

— Ну, если вы об ущербе, то нет, не очень. Опоры поломались, несколько царапин по средней линии, ну и что торчало — снесло.

— Я бы сказала, что страшно пострадала, если бы у меня что-то снесло, как вы выражаетесь! — вскричала Элпью.

— Да ладно, она принадлежит к пятому разряду.

— Мистер Пипс!

— Двадцать шесть орудий, триста пятьдесят тонн. Семьдесят человек команды. Никто ничего не видел.

— Команды? О чем вы говорите? — Впереди забрезжил просвет. — Так «Розамунда» — это корабль?

— Ну, конечно. Все корабли Ост-Индской компании носят женские имена. Она стала разворачиваться, чтобы подойти к таможне у Лондонского моста, попала в приливно-отливное течение, ударилась о мост, и, пока команда пыталась ее выровнять, несколько ящиков пошли за борт. А Хьюэр и его компаньоны по Ост-Индскому торговому дому места себе не находили. Не любят они, когда в компании Джона случается такое мелкое воровство. В конце концов, у них же монополия на чай.

— А компания Джона — это то же самое, что и Ост-Индская компания?

— Ну да, да, — сказал Пипс таким тоном, словно разговаривал со слабоумной. — А чего еще им ждать при таких налогах? С чая они получают больше дохода, чем Голландская и Немецкая компании. Я это точно знаю. — Он наклонился вперед и понизил голос: — Как и большинство жителей Лондона, я извлекаю некоторую выгоду из краж под покровом ночи, совершаемых этими, назовем их, тайными бизнесменами. Мой поставщик, я думаю, имел какое-то отношение к хищению с «Розамунды»...

— Значит, эта кража... — Элпью усиленно соображала, пытаясь сложить куски головоломки. Рейкуэлл, Джон и «Розамунда» каким-то образом все связаны с одним делом. — А происшествие с «Розамундой»... оно случилось не через несколько дней после лекции о Страстях?

— Когда убили малышку Лукас? Да, дня через три после этого. Должно быть, у дальнего конца Лондонского моста корабль, по словам Хьюэра, поджидала лодка контрабандистов. Им удалось скрыться. — Пипс подмигнул. — А на следующий день в обед, как только Хьюэр ушел на службу, заглянул мой агент и принес коробку чая, бренди и замечательную подушку китайского шелка. — Он указал на кресло, в котором сидела Элпью. — Вон она. Самая красивая. У меня тут есть все последние индийские и китайские редкости. Некоторые приобретены законным путем, через Хьюэра, а другие... — Он постучал пальцем по ноздре.

— А ваш агент...

— Ага! Я вижу, что и вы поддались искушению. — Пипс похлопал по подушке, предлагая Элпью снова сесть. — Полагаю, вы тоже хотели бы покупать эти дешевые контрабандные товары?

Элпью осознала, как все случилось. Судно «Розамунда», принадлежавшее Ост-Индской компании, ограбили у Лондонского моста, и Рейкуэлл переправил товар на «Причуду». Шутливая церемония венчания была прикрытием, чтобы никто не обратил внимания на шум на палубе, пока туда сгружали украденный товар. А на следующее утро сцена в Энглси-хаусе была разыграна специально, чтобы Ребекка могла отправиться по городу продавать контрабандный чай.

— Ваш агент... не женщина?