Эрик Джиакометти - Братство смерти

— Подведем итоги, — начал Андриво, пользовавшийся в мире масонства репутацией прямого и прагматичного человека. — У нас есть два убийства. Первое, на мой взгляд, было дополнительным. Я имею в виду, что речь идет о средствах, но не о цели. Если этот новообращенный, ждавший в комнате размышлений, был убит в тот самый момент, значит, предполагалось, что великий эксперт придет за ним и сообщит о случившемся братьям. В результате все спустятся вниз, как и произошло на самом деле.

Марка размышлял. Все было не так. Братьев взбудоражило преследование на лестницах. Однако результат оказался таким же. Все собрались возле комнаты размышлений.

— Все, кроме одного! Поля де Ламбра, — мрачно заметил Антуан.

— Разумеется. Очень трудно бежать в инвалидном кресле. И он остался один. Как того и добивался убийца.

Комиссар вновь взглянул на прямоугольник голубого неба, зажатый между свинцовыми крышами и ригелем окна. Тяжелая черная туча разрасталась.

— А когда убийца сделал свое дело, он спустился в музей, украл шпагу и скрылся в подземелье. Он просчитал все. Убил одного, чтобы иметь возможность убить второго. Замечательно…

— Можно подумать, что ты им восхищаешься.

— Вовсе нет, — возразил Андриво. — Просто это как в шахматах: красивый удар.

Вот уж поистине великий секретарь оправдывал свою репутацию: несгибаемый сторонник разума. Быстро и эффективно. Марка покачал головой.

— Значит, по-твоему, хотели убить Поля?

— Ну, ты тоже об этом догадался. Разве нет?

Антуан нерешительно улыбнулся. Но этого было достаточно, чтобы убедить Андриво продолжить изложение собственной теории. Даже франкмасон не в состоянии устоять перед малейшей возможностью предаться интеллектуальному тщеславию.

— Но это же очевидно. Что связывает кражу и убийство Поля? Лафайет. С одной стороны, шпага похищена, с другой стороны — потомок маркиза мертв. Ах! Как много мог бы рассказать Поль де Ламбр… Кстати, тебе удалось открыть USB-ключ?

Антуан отрицательно покачал головой.

— Впрочем, — вздохнул Антуан, — если твоя теория верна, убийца остановится. Теперь у него есть то, что он хотел: вечное молчание Поля и шпага героя американской независимости.

— По правде говоря, — начал Андриво, — похоже, он сильно удивится.

Ошеломленный комиссар прошептал:

— Как это — удивится?

— Если его действительно интересует шпага Лафайета, боюсь, он будет разочарован. Весьма разочарован.

Из лежавшей на столе папки Ги Андриво вынул фотографию.

— Вот шпага, которой владеет музей. Вернее, владел . Ничего не замечаешь? Неужели ты думаешь, что такой дворянин, как маркиз де Лафайет, отправился бы воевать с англичанами на другой конец света, взяв парадную шпагу, инкрустированную перламутром?

«Разумеется, — выругался про себя Антуан, — об этом стоило подумать раньше».

Он вспомнил, что Поль специально выделил слово «настоящая».

— Конечно, маркиз увез с собой на войну вовсе не парадную шпагу. Значит, есть другая. К несчастью для убийцы, но и к нашему несчастью, поскольку мы потеряли перламутровую шпагу, жемчужину нашего музея. Хорошо еще, что он не украл другую бесценную вещь, акт Вилемсбадскихсоглашений 1782 года…

— Хорошо — за исключением того, что он охотился за настоящей шпагой Лафайета и поэтому пошел на два убийства. А когда он поймет…

Ги Андриво так и подпрыгнул.

— Ты хочешь сказать, что он снова начнет убивать?

— Да. И поэтому нам необходимо найти подлинную шпагу раньше него. И как можно скорее.

Во внутреннем кармане пиджака Марка зазвонил телефон. Он сделал знак Андриво и ответил на звонок, в то время как его собеседник склонился над фотографией. Знакомый голос с раздражением произнес:

— Ну наконец-то! Я оставила сообщение на твоем автоответчике… Знаешь, как ты вел себя вчера вечером? До чего же ты жалкий тип! Я попросила тебя об услуге, об одной-единственной услуге. Просто прийти на ужин. Это так много значило для меня. Это очень важно, а ты…

— Изабель, я…

— Не прерывай меня. Ты настоящий… ублюдок! Ты с удовольствием сыграл злую шутку с моей подругой графиней и с важными для меня людьми.

— С важными людьми… Ты права, я отправлю извинения за подписью великого магистра. Пойдет?

— А-а! Оставь свою иронию, которая уже наделала столько бед! Это мои друзья, Антуан! Понимаешь, Антуан? Мои друзья!

— В таком случае найди лучшего любителя повыпендриваться, чем твой бывший муж. У меня не тот профиль. — Антуан вздохнул. Он многое отдал бы, чтобы закончить разговор. — Послушай, Изабель, давай не будем спорить…

— Я тебя предупреждаю. Твой сын придет к тебе завтра вечером. Постарайся воздержаться от своих жалких шуток. Ты уже испортил мою жизнь, так не порть его!

Раздался резкий щелчок. Она положила трубку.

Андриво сочувственно смотрел на комиссара.

— Ты закончил? Мне в голову пришла одна мысль по поводу шпаги Лафайета, пока ты улаживал семейные проблемы. В прошлом месяце на закрытом заседании у нас выступал один лектор. Он не франкмасон, но вполне достоин им быть, поскольку… Одним словом, замечательная лекция. И знаешь, на какую тему? «Франкмасон Лафайет»…

— Где я могу найти твоего лектора? — нетерпеливо спросил Марка.

— В Париже. В музее Карнавале. Он узнал о краже перламутровой шпаги и сегодня утром позвонил мне. Вероятно, он еще у себя. Спроси Эрвье на коммутаторе музея. Скажи, что ты от меня.

Марка резко вскочил и быстро надел пальто. Время поджимало.

Клинок следует за светочем совершенства. Подсказка, оставленная Полем на USB-ключе, не давала Марка покоя.

— Спасибо, брат мой. После встречи с твоим типом я сразу же позвоню тебе.

— Боюсь, это невозможно!

— Как, ты не хочешь, чтобы я тебе позвонил? — удивился Антуан.

— Конечно, хочу. Но проблема состоит в том, что это не мой тип. Это женщина!

Наши дни

«Аврора Париж» «Авроре Источнику»

23 часа 09 минут по Гринвичу

Еженедельный отчет

Курс

Рынок выдержал. Наши оценочные курсы, индексированные Банком Франции, удержались на уровне, предсказанном «Авророй Лондон». Полученные данные указывают, тем не менее, на большую вероятность падения примерно на 0,2 пункта в течение следующей недели.

Напоминаю о курсе Банка Франции на слитки весом один килограмм.

Основные показатели (в приложении курс Банка Франции с января 1999 года в HTML).

Первая котировка, январь 1999 года: 7 950 евро.

Первая котировка, январь 2005 года: 10 750 евро.

Первая котировка, январь 2007 года: 15 400 евро.

Котировка текущей недели: 15 900 евро.

Движение

Согласно надежному источнику из Лугано, HKBI (Банк Гонконга) выставит на торги в период с сегодняшнего дня до 27 числа этого месяца лот в 2000 слитков. Представитель указывает, что продажа будет осуществляться семью траншами — либо лотами в 20 слитков, либо единой поставкой. С вероятностью 78 процентов можно утверждать, что золото прибудет из китайской акционерной материнской компании, входящей в структуру HKBI.