Валерий Введенский - Старосветские убийцы

Михаил Ильич открыл не сразу, в комнату зайти не пригласил. Только голову высунул:

– Простите, не ждал. Не одет.

– Мне поговорить с вами надобно, – сообщил ему Денис.

– Подождете пару минут?

– Спускайтесь вниз, когда будете готовы. Буду ждать вас в трофейной.

"Как плохо день начинался и как хорошо заканчивается, и как приятно шуршит в кармане ассигнация ловкого доктора! Как же я раньше не догадался – он всех убил. Обидно, конечно, что меня дураком выставлял, но сего требовал его хитрый план – доказать, что Северский с девкой отравлены ядом, а потом найти калий у поляка. Неплохо придумано! И главное, подсказал, на кого списать убийство самого Шулявского. Двести рублей – сумма немалая, за такую я кого хошь на каторгу отправлю. А доктора за его грехи все равно Господь накажет".

Киросиров не сдержал радостной улыбки. Доктор понял, что урядник принял улику за взятку.

– Вы ассигнацию достаньте, рассмотрите получше, – посоветовал Илья Андреевич.

– Я ее хорошо разглядел. Двести рубчиков. Благодарствую. – Киросиров поклонился. – Протокол читать не буду-с, уверен, все в порядке. – Урядник заговорщически подмигнул доктору.

– Это не протокол, это письмо от убийцы.

– Убийцы? Разве не вы?… – Если Тоннер не преступник, зачем взятка?

Илья Андреевич, с трудом сдерживая гнев, объяснил:

– Я не убийца, и деньги не мои. Они были присланы в письме. Взгляните же наконец на купюру!

Киросиров с сожалением достал ассигнацию. В его мыслях она была уже потрачена: давно пора дом красить, да все никак не скопить. Вытащив купюру, урядник стал разглядывать ее в свете луны.

– Осторожнее нельзя? – зашипел Тоннер и оглянулся на окна усадьбы. Из освещенных никто не смотрел, а в темном самого наблюдателя заметить нельзя – это Тоннер хорошо знал.

– Цифры какие-то, – пожал плечами Киросиров.

– На этой ассигнации Шулявский рассчитал сумму проигрыша Тучина. А купюру украл у него убийца.

– Стало быть, это Тучин послал вам деньги? – сделал вывод урядник.

– Во-первых, не мне, а Сочину. К его линейке прикололи записку с предложением продать ее за две тысячи рублей.

– За две тысячи?! – сумма вскружила Киросирову голову. – Может, моя бричка подойдет? Могу за полторы уступить.

От природы Тоннер был незлобив, но сейчас нехорошо помянул про себя маму Киросирова:

– Господи! Убийца хочет удрать отсюда, и это не Тучин!

– Почему вы так решили?

– Юноша не мог приколоть письмо к сочинской линейке, он был под арестом.

Киросиров прочитал наконец письмо, но опять остался недоволен:

– Здесь нет подписи. Как же найти преступника?

Тоннер тяжело вздохнул. Урядника же в этот миг посетила гениальная идея:

– Надо собрать у всех образцы почерков. Кто написал, тот и убийца.

– Почерк можно и изменить, и подделать. Может быть, проще убийцу схватить? – Тоннер посмотрел на часы. – Через час он придет на развилку.

Киросиров помотал головой:

– Мои исправники задерживаются, а солдат вызвать не успеем.

– Неужели мы, двое крепких мужчин, не справимся с негодяем?

Урядник, однако, за скромное жалованье жизнью рисковать не хотел:

– А если он вооружен или придет не один?

– Будет еще Сочин.

– Можно пригласить генерала.

– Он напился.

– Да-да… – Улизнуть с достоинством никак не получалось. Киросиров вздохнул. Если его убьют, кто, спрашивается, детей вырастит и в люди выведет? Тоннеру-то хорошо, он не женат. А Сочин старый, долго не заживется…

Доктор не стал ждать дальнейших отговорок, время было слишком дорого:

– Через десять минут встречаемся у буфетной. Я пока навещу Анну Михайловну и дам Глазьеву указания.

Урядник обрадовался:

– Может, вы с Глазьевым?…

– А вдруг это он письмо написал?

Блеснувшая надежда на спасение угасла.

– Через десять минут у буфетной, – повторил Тоннер. – Проберемся вдоль стены дома, а потом через парк, чтоб никто не увидел, отправимся к развилке. Захватите из трофейной пистолеты.

Рухнов пришел через пятнадцать минут.

– Простите, задержался. Что-то случилось?

– Да, Михаил Ильич.

– Весь к вашим услугам. Рассказывайте.

– Позвольте сначала вопрос задать, ответ для меня крайне важен.

– Не волнуйтесь, Денис. Можно вас называть по имени, запросто?

– Конечно.

– Тогда давайте присядем.

Мужчины сели на оттоманку.

– Вы верите в виновность Сашки?

– Почему вы спрашиваете?

– Повторяю: это для меня крайне важно.

– Хорошо, давайте начистоту! Ваш друг заносчивый и довольно неприятный субъект.

– Как вы смеете?! – Денис вскочил. – Если человек вам неприятен, это еще не значит, что он убийца!

– Если вы задали вопрос, извольте выслушать ответ. И сядьте.

Денис с недовольным видом присел.

– Да-с, господин Тучин мне неприятен. Да-с, он сумел поссориться тут со многими. Но он не дурак и не стал бы прятать пистолет в своем комоде.

– Спасибо вам за добрые слова! – Денис снова вскочил, на этот раз от радости. – Я знал, что вы мне поможете!

– Помочь, увы, ничем не смогу. Рухнов – мелкая букашка, даже и не чиновник. Князь Юсуфов, у которого я служу, человек, конечно, влиятельный, но Тучину помогать не будет. Скажите лучше, у вас деньги после проигрыша остались?

– Только сто рублей. До дома доехать.

– Дайте их уряднику, чтобы друга вашего не мучили.

– Как это? Где его мучить будут?

– Где, где, – насмешливо повторил Рухнов. – В тюрьме! Это не курорт Минеральные Воды. Камеры человек на двадцать, а то и на сорок. Да и люд там замечательный, и каждый от урядника зависит. Понимаете?

– Не совсем.

– Прикажет Киросиров не давать Тучину спать, и вся эта шантрапа с недельку будет ночи напролет песни орать, в карты играть. И перестанет на допросах ваш Сашка отрицать, что Шулявского убил. У него одно желание останется – уснуть на пять минут.

– Это же варварство!

– Варварство? – Рухнов снова усмехнулся. – Варварство – это если почки отобьют. Например, те же сокамерники.

– Почки?! – вскричал Денис.

– Или печень, – невозмутимо добавил Рухнов. – Тогда не только в убийстве Шулявского, в убийстве Архимеда сознается. Вот судья его и приговорит…

– Как приговорит? – Денис опешил. На судью была вся его надежда. Ладно, урядник – дурак, но судьями таких не назначают. Он должен в деле тщательно разобраться и, если сомнения имеются, отпустить обвиняемого на свободу.

– Запросто. Доказательства есть, а в психологию судье лезть незачем, да и некогда. Дел у него немало. Так что дайте уряднику деньги и скачите во весь опор домой. Отец Тучина жив?

– Слава Богу!

– Родственников в Петербурге имеет?

– Да, Лаевские, Сашина мать из их рода.