Средневековые убийцы - Проклятый меч

Эдит и их ребенок нуждаются в надежном и безбедном будущем, и единственная возможность обеспечить им и то и другое находится здесь, в Пивенси, в сражении за Вильгельма.

Сын Брэна Дадда никогда не был женат. После смерти отца, вся вина за которую легла на этого глупца Брэду, который поймал ту злосчастную дикую кошку, их семья оказалась в крайней нужде. Дадда остался с матерью, чтобы поддержать ее в трудную минуту, а Брэда вскоре покинул семью и отправился на побережье в поисках хоть какого-нибудь судна, на котором можно было бы заработать немного денег и тем самым искупить свою вину.

Дадду ждала совершенно другая участь. Пока Брэда скитался по морям, пытаясь заслужить прощение за смерть отца, Дадда все силы отдавал домашнему хозяйству. Со временем он стал довольно искусным мастером кузнечного дела, однако матери удалось убедить сына пойти на службу в поместье одного из местных тэнов. [2]Она твердила, что он по крайней мере каждый день будет иметь кусок хлеба и бутылку эля.

Однажды король, собственными глазами увидев, как Дадда сражается с противниками, наградил его горстью монет и предложил достойное место в рядах своих воинов. С тех пор Дадда командовал небольшим отрядом в Сассексе. Человек необыкновенной храбрости, он отчаянно бросался на любого врага, но наибольшую смелость проявлял в борьбе со светловолосыми захватчиками из северных морей, до глубины души ненавидя норманнов.

Воспоминания о жестокой расправе с матерью отравляли душу Брэна и усиливали его ненависть к викингам. Он решительно отказывался признавать тот бесспорный факт, что в его жилах течет немало их крови. Всю свою сознательную жизнь Дадда жаждал посвятить идее истребления норманнов. Именно поэтому он пришел в ярость, когда новый король перевел его отряд на север, чтобы защитить свое королевство от вторжения Гарольда Хардрада, а его оставил на этом гнилом южном побережье. Дадда всей душой стремился убраться отсюда, и мысль, что король Гарольд Годвинсон направил его на этот берег, чтобы защитить свою страну от вторжения войск Вильгельма Норманнского по прозвищу Бастард, нисколько не утешала.

Он хотел сражаться с грозными викингами, а не с каким-то там норманнским ублюдком.

Мастер по производству ножен Сердик был намного старше Пола, но его густые волосы по-прежнему оставались черными, словно вороново крыло. Он говорил с необычным акцентом, поскольку некогда пришел сюда с далекого севера, населенного варварскими племенами, однако природная склонность к обработке дерева и кожи помогла ему закрепиться в Лондоне, где его великолепные ножны пользовались огромной популярностью и вызывали всеобщее восхищение.

Низкорослый и коренастый, он косил одним глазом, и во время разговора с ним было практически невозможно определить, куда он смотрит. Огромный длинный шрам, протянувшийся от запястья до локтя, напоминал о бурной молодости и сражениях, в которых он участвовал.

Увидев перед собой чудный меч, он даже присвистнул от удивления.

— Это лучший клинок, который ты сделал за последнее время. Что здесь написано?

Пол улыбнулся и провел пальцем по надписи, выгравированной чеканщиком.

— «Qui falsitate vivit, animam occidit. Falsus in ore, caret honore» , что означает: «Кто живет во лжи — губит свою душу, а кто сам лжет — губит свою честь», — перевел он.

— Ну что ж, с такой моралью твоему мечу потребуется нечто способное украсить эту мысль, — задумчиво произнес Сердик и какое-то время молча рассматривал клинок, взвешивая его в руке. Затем взмахнул им на уровне груди. — Чертовски хорош!

— Стало быть, я могу оставить его тебе.

Сердик так увлекся прекрасным оружием, что даже не заметил, как его друг вышел из мастерской. Он наслаждался удивительным клинком, ощущая его поразительную пропорциональность, наклонял голову, чтобы правильно оценить длину, и все время восхищенно кивал. В конце концов он опустился на стул и посмотрел на рукоять.

Основная форма для ножен уже имелась. Он накопил за последнее время множество хороших заготовок из прекрасного дерева, которые были вырезаны до нужного размера, покрыты хорошо выделанной кожей, связаны вместе и завернуты в большие овечьи шкуры. Некоторые из этих заготовок вполне подходили по длине. Кроме того, ему понадобится соответствующее украшение из превосходной бронзы. Конечно, у него есть кое-что в запасе, пригодное для обычного современного меча, а для этого нужно нечто совершенно другое. На грифельной доске он набросал мелом эскиз украшения, прикинул количество дополнительных материалов, которые могли понадобиться, составил приблизительный список и заплатил парню, обычно доставлявшему заказы клиентам. Затем стал подыскивать нужную деревянную заготовку.

Только поздно вечером он наконец приступил к работе. Тесло было острым, и ему понадобилось совсем немного времени, чтобы очистить внутреннюю поверхность заготовки аккуратными, точными движениями. Потом он нанес мелом размеры клинка и начал подгонять болванку под меч, то и дело проверяя правильность расчетов, хотя размер клинка не имел для ножен слишком большого значения. Главное заключалось в правильной выделке внутреннего пространства ножен, чтобы клинок был надежно защищен и вместе с тем свободно двигался.

Мастерская представляла собой небольшое помещение, расположенное неподалеку от въезда на Лондонский мост, и в открытую дверь открывался прекрасный вид на реку и бесчисленное количество пешеходов, беспрестанно снующих по узкой улице. Именно по этой оживленной дороге, ведущей к оружейным мастерским, и приходили его клиенты, нуждавшиеся в хорошем мастере кузнечного дела. Всегда находились люди, которым требовалось заточить меч, заменить лезвие, отремонтировать ножны или просто поправить эфес. Постоянно опасаясь военного нападения, люди держали свое оружие в исправности и обращались к нему, даже если сам меч был в полном порядке, но ножны нуждались в замене. Он по опыту знал, что на один хороший клинок за время службы приходилось шесть или семь ножен, если, конечно, его обладатель постоянно находился в военных походах.

Вот и сегодня к нему заглянули два человека. Один из них, викарий, выглядел крайне истощенным и производил впечатление не слишком выгодного покупателя. Священники никогда не отличались хорошим вкусом и редко приобретали достойное оружие, а во время походов практически не носили его, предпочитая, чтобы их жизнь защищали другие воины. Этот священник тоже не являлся исключением, однако его спутник выглядел гораздо богаче своего приятеля и, казалось, неплохо разбирался в оружии. Он явно был намного состоятельнее обычных покупателей, чем и привлек внимание Сердика. Густые черные волосы заплетены в две длинные косички, одежда, изрядно поношенная и выгоревшая на солнце, небрежно заштопана — видимо, ее обладатель немало повидал за последнее время. На ремне висел меч, изрядно искореженный вместе с ножнами.