Томас Гублер - Во тьме таится смерть

Гора казалась еще более пугающей. Сёкей вдруг поскользнулся и врезался в большую сосну. Он оглянулся и увидел, что невдалеке стоит олень и смотрит на него. Животное было похоже на ту олениху, которую он видел раньше, но кто мог сказать наверняка? На сей раз олень, казалось, рассматривал Сёкея как злоумышленника. Юноша поспешил вниз. У Сёкея было такое ощущение, что много глаз смотрели на него. Создания, которых он не мог видеть, камни, деревья — вся гора знала о его присутствии. Он не принадлежал здешнему миру. Прошло какое-то время, какое, Сёкей не мог сказать. На горе минуты, казалось, шли куда медленнее.

Он почувствовал величайшее облегчение, когда увидел симэнаву с красными бабочками. И там, только по другую сторону, стоял ожидавший его судья. Сёкей был глубоко тронут, поскольку отцу, видимо, потребовалось немалое усилие, чтобы простоять там так долго. Сёкей проскользнул под веревкой и поклонился, чтобы показать свою благодарность.

— Отец, — сказал он, — я следовал одним путем, который вы указали мне.

Он вручил судье набор для письма.

— Признание убийцы находится здесь.

Судья взял комплект, вынул бумагу и развернул ее. Быстро прочитал текст и кивнул.

— Он говорил тебе, что написал здесь? — спросил судья.

— Нет, — внезапно испугался Сёкей.

Наверное, ниндзя под конец, чтобы посмеяться последним, написал некое колкое замечание.

— Ты выполнил не только ту задачу, которую я поставил перед тобой, но и ту, которую ты поставил перед собой сам, — сказал судья. — Ниндзя пишет, что человек, который заплатил ему за убийство господина Инабы, сын господина Инабы, Йютаро.

Сёкей втягивал в рот длинную-предлинную лапшу тошикоши из своей миски. Готовить такую лапшу было новогодней традицией. Лапша в этот день призвана увеличить благосостояние и удачу в новом году.

Сёкей и судья вернулись в особняк управителя. Ичиро настоял, чтобы они остались на празднование Нового года. Разумеется, он сделал так, потому что хотел услышать от Сёкея историю его приключений на горе. Даже при том, что Сёкей пересказывал все уже несколько раз, управителя так и не утомил этот рассказ. «Судья был прав, — подумал Сёкей, — управитель не ожидал, что я смогу подняться на Миваяму и вернуться живым».

Ичиро, однако, был человеком, который умел получать удовольствие от праздников, и поэтому он велел подать к столу любые яства и напитки, которые только можно было пожелать. Ичиро провозгласил Сёкея тошиотоко [17] Тошиотоко — человек года. . Это означало, что Сёкей должен был вытянуть из колодца ведро первой воды нового года, заварить из нее чай, приготовить особый завтрак для всех домочадцев и, наконец, возглавить церемонию подношения тошиками [18] Тошиками — духи нового года. . Хотя это предполагало множество хлопот, стать тошиотоко было большой честью. А повар управителя позаботился о завтраке.

На праздник приехали дети и внуки управителя. Были наняты актеры, которые загримировались под демонов и драконов, чтобы в шутку пугать ребят, которые отвечали визгливым смехом. Каждый знал, что настоящие демоны удерживаются вне дома с помощью симэнавы, которая нависала над дверным проходом. Вместо красных бабочек, однако, симэнава украшалась белыми бумажными ленточками, как это принято.

Через некоторое время кто-то из старших повел детей на улицу, чтобы бить палками землю и петь. Это делалось под каждый Новый год, чтобы отогнать птиц, которые могли склевать посеянные крестьянами семена. Даже при том, что управитель ничего не сажал, обряд все равно был исполнен, равно как это делал когда-то Сёкей со своими братьями и сестрами, несмотря на то что их отец был торговцем.

В доме стало тише без ребятни, управитель налил Сёкею чашу сливового вина.

— Есть еще кое-что, что я хочу знать о вашем сражении с ниндзя, — сказал Ичиро.

Сёкей вздохнул и из вежливости изобразил, что сделал глоток вина. Он уже выпил две чашки, и даже при том, что эти фарфоровые чашечки были невелики, впереди еще предстояло большое празднование. Кроме того, вино сливы совершенно не шло с супом из лапши.

— Это в действительности не было сражением, — возразил Сёкей.

— О, было, — заспорил управитель. — А если подумать, он лежал спящим перед вами, так что ему можно было отрубить голову прямо тогда. Тот меч в хорошем состоянии, знаете ли. Острый как бритва.

Сёкей глядел на судью, который подмигнул ему. Если управитель и не понимал, почему Сёкей не убил ниндзя, то судья знал.

— Мне показалось, что самой интересной частью его истории была встреча с оленем, — вставил судья, попытавшись переменить тему.

— Почему это? — спросил управитель.

— Я подозреваю, что олень был ками горы, — ответил судья.

Управитель посмотрел на Сёкея.

— Если так, то вашему сыну повезло. Многие говорят, что человеку достаточно увидеть ками, чтобы погибнуть.

— Именно поэтому он принял обличье оленя, — сказал судья. — И кроме того, у Сёкея имелось кое-что, чтобы защитить себя.

— Вы имеете в виду камень? — спросил Сёкей. — Тот, который так сильно желал заполучить Китсуне?

Судья кивнул.

— Каннуши назвал это гофу, — вспомнил Сёкей. — Что это означает?

— Гофу, — объяснил судья, — является оберегом, талисманом, как говорят некоторые люди. Несколько обителей, особенно очень старые, как О-Мива, продают гофу людям, которые полагают, что камни имеют волшебные свойства.

— Возможно, если бы вы сохранили его, — сказал управитель с хихиканьем, — то могли сделаться невидимкой.

Сёкей подумал, что именно камень дал возможность ему увидеть Китсуне в образе человека, а не лисы. Юноша посмотрел на судью.

— Вы считаете, что гофу имел волшебные свойства? — спросил он.

— Он славно поработал на тебя, — с улыбкой произнес судья. — Ты сказал, что господин Инаба был твоим врагом, помнишь?

— Да.

— Я боялся, что ты упустил тот факт, что я послал тебя найти врагов старого господина Инабы. Ты вернулся как противник нового. Но ты обнаружил и доказал признанием ниндзя, что самый большой враг старого господина Инабы был тем, кого ты рассматривал как своего врага, это его сын.

— Что с ним будет? — спросил Сёкей.

— Управитель уже послал сообщение сёгуну в Эдо, — сказал судья. — Там говорится о том, что ты обнаружил. Я добавил мое заключение, что нынешний господин Инаба является ответственным за смерть своего отца.

— Сёгун накажет его?

— Вероятно, сёгун позволит новому господину Инабе выбрать благородный выход из этой ситуации.

Сёкей знал — это означало, что князь будет вынужден убить себя, чтобы избежать позора публичной казни. По сравнению с тем, что он сделал с другими, это слишком умеренное наказание.