Томаш Миркович - Паломничество в Святую Землю Египетскую

На следующее утро юноша снова нашел рядом с подушкой листок, но на этот раз при нем лежал золотой браслет необычайно тонкой работы. Камар рассмотрел его с удивлением, после чего прочитал записку: «Умоляю, не медли! Беги сегодня же! Если нужны деньги на дорогу, продай мой браслет!» Теперь он не знал, что и думать. То ли браслет подкинул завистливый слуга, чтобы обвинить его в краже и скомпрометировать в глазах доброго старика, то ли его оставила законная владелица, искренне веря, что ему грозит опасность?

В доме хакима Дубана были только три женщины: дочь мудреца и две ее служанки. Камар никогда их не видел, потому что ему, разумеется, не было входа в женские помещения; только со слов хакима он знал, что его дочь зовут Айша и она столь же умна, сколь и красива. Быть может, это ее браслет. Но если так – от какой же опасности она хочет его предостеречь?

Заинтригованный царевич решил, что вечером ляжет в постель в обычное время, но до самого утра не сомкнет глаз А если снова кто-то появится, он схватит ночного гостя и заставит его открыть правду.

Когда после ужина хаким позвал его к себе в кабинет, юноша явился, и, окинув его взглядом, хаким заметил, что тот очень плохо выглядит.

– Боюсь, у тебя начинается болезнь, – сказал хаким, касаясь его лба. – На всякий случай выпей это лекарство.

Камар чувствовал себя хорошо, но послушался и вылил настой. Почти в тот же миг его охватила такая слабость, что ему пришлось сесть.

Когда он снова открыл глаза, то лежал на своей постели, а хаким Дубан склонялся над ним.

– Ты болел несколько дней, сын мой, – сказал он, поднося Камару к губам чашу с зельем. – К счастью, жар наконец утих. Но еще по крайней мере неделю ты не должен вставать.

Камар выпил настой и снова погрузился в сон. Когда он проснулся, царила ночь. Мудреца в комнате не было. Юноша с трудом слез с постели; все кости у него болели, суставы трещали на каждом шагу. Он зажег лампу, и когда в ее свете увидел свою ладонь, вскрикнул от изумления и страха. Пальцы стали кривыми и морщинистыми, тыльная сторона ладони покрылась старческими пятнами. Он подошел к зеркалу, в котором раньше с удовольствием любовался собою, гордясь своей красотой. Лицо его было такое же, как всегда, но фигура странным образом сгорбилась, грудь впала, живот отвис. Он торопливо сбросил одежду, снова взглянул в зеркало и чуть не обомлел: увидел отвратительное тело, покрытое морщинами, с тонкими, как палки, руками и ногами, словно у дряхлого старца, стоящего на пороге смерти. Юноша заплакал над собой, пораженный тем, какие ужасные следы оставила по себе болезнь. С одной стороны, он испытывал благодарность к хакиму Дубану, который спас ему жизнь, а с другой – сам не знал, не лучше ли умереть, чем жить с таким отталкивающим видом.

Он сидел на постели и всхлипывал, когда ему вдруг пришло в голову, что он напрасно печалится – мудрец наверняка даст ему целебные отвары или другие средства, которые позволят вернуть его телу прежнюю красоту и ловкость. Утешившись этой мыслью, он уже собирался отправиться на поиски хакима Дубана, когда в комнату тихо вошла женщина с лицом, закрытым чадрой; окутавшая ее черная одежда не могла скрыть ее манящей стати. Воздух наполнился ароматом дивных благовоний.

– Почему ты меня не послушался, почему не бежал? – спросила она голосом, исполненным печали, посылая юноше страдальческий взгляд больших черных глаз. – Мой отец украл твое тело. Если не веришь мне, присмотрись к нему повнимательнее. Завтра ночью я приду опять, и мы вместе подумаем, что делать и как вернуть его тебе.

Сказав это, она вышла из комнаты так же бесшумно, как и вошла. Царевич лежал в полном замешательстве, совершенно не зная, что обо всем этом думать. Он подождал до утра, а затем встал с постели и направился вниз.

Он медленно спускался по лестнице, держась за перила, и тут вдруг увидел старика. Но как же тот изменился! Вечно сгорбленный Дубан сейчас был прям как тростинка, а его движения, прежде медлительные, как у всех стариков, стали энергичными и быстрыми. Галабия, обтягивавшая широкие плечи мудреца, казалось, лопается по швам; более того, она доставала ему только до середины икр. Заметив Камара, хаким двинулся быстрым шагом к нему. Только спустя мгновение он опомнился, сгорбился и начал по-старчески волочить ноги.

– Тебе еще нельзя вставать! – воскликнул он. – Ты должен отдыхать, пока не приедет посланец от твоего отца, чтобы тебя выкупить!

Камар не подал виду, что заметил какую-то перемену в наружности Дубана. Вместо этого он притворился, что все еще очень хочет спать, а встал оттого, что его мучила жажда. Он выпил немного воды и безропотно позволил отвести себя в комнату.

Однако он успел хорошенько присмотреться к ладоням Дубана, и ни тени сомнения у него не осталось. Девушка говорила правду: мудрец украл у него тело! Лицо осталось прежнее, но тело… это тело Камара. Царевич уселся на постели и горько заплакал. Он понятия не имел, как вернуть свое тело. Не представлял и того, каким образом произошла замена. Неужели это была хитрость ифрита, к услугам которого прибегнул мудрец? Если так, то как заставить Дубана, чтобы он велел джинну отменить содеянное? Есть ли у Камара вообще хоть какой-то шанс принудить к чему-либо человека, владеющего магией? Хоть бы уж приехал в Каир посланный отцом визирь! Может, ему удалось бы подкупить или напугать хакима. А пока что положение юноши выглядело безнадежным.

Весь день он лежал, погруженный в отчаяние, и размышлял над своей печальной участью. В конце концов он, должно быть, уснул, потому что, когда проснулся, была уже ночь, а на краю его постели сидела Айша. При виде ее царевич воспрянул духом: хоть один человек ему сочувствует и хочет помочь. Так и было: девушка без памяти влюбилась в юношу, когда украдкой увидела его обнаженным в кабинете отца. Его ослепительно прекрасное тело снилось ей с тех пор каждую ночь. Потому она и предупреждала его, что из дома хакима надо бежать.

– Теперь ты веришь, что я вчера говорила правду? – спросила она.

– Да, верю, – ответил Камар. – Но как случилось, что у меня тело твоего отца, а у него – мое?

– Очень много лет назад, когда на свете не было еще прадедов самых старых людей из живущих ныне, мой отец, хаким Дубан, нашел в старинной книге рецепт, как сделать порошок, обладающий чудодейственными свойствами. Если посыпать этим порошком шею только что отрезанной головы животного или человека, эта голова будет жить еще полгода. Если посыпать рану на том месте, где голова была отделена от туловища, то полгода будет жить тело. А если посыпать и то, и другое и сложить вместе, то голова в считанные мгновения опять прирастет к телу, не оставив следа. Отец приготовил порошок, и ему удалось тайно вернуть к жизни многих казненных.