Дарья Иволгина - Ядовитая боярыня

— Какие у тебя глаза! — восхитился англичанин. — Как у моряка!

— Лучше, — фыркнул ливонец.

Они двинулись дальше. Корабль действительно покачивался у берега. Он выглядел странно — потрепанным и неопрятным, как неряшливая женщина с косматыми волосами, торчащими из-под рваного платка. Некоторые паруса были убраны, другие висели, концы болтались, по палубе был разбросан мусор.

— Мне это очень не нравится, — пробормотал Кроуфилд. — Скажу больше, друзья мои, я испытываю ужас…

В молчании они приблизились еще на несколько десятков метров. Теперь уже ясно можно было различить: то, что они приняли поначалу за мусор, были человеческие тела.

Люди лежали как попало, застыв в самых нелепых и невероятных позах, у некоторых были изогнуты руки, точно на шарнирах, или голова вывернута под невозможным углом.

— Мертвы! — вскрикнул Флор. Мухи с жужжанием кружили над трупами и ползали по их лицам и глазам.

Флор спешился, осенил себя крестом.

Ливонец последовал его примеру. Англичанин остался в седле.

Они подошли к самому борту и невольно отшатнулись. Все кругом было изрисовано теми же бесовскими значками, которыми испоганил стену флорова дома безумный Пафнутий. Здесь были странные рожицы, кривляющиеся бесенята — Пафнутий узнал бы тех, что прыгали в воздухе вокруг Авдотьи Турениной у нее в дому, — отвратительные орнаменты, странные узоры, один вид которых наполнял здоровую душу необъяснимым ужасом…

— Если Сванильдо прав, — медленно проговорил Флор, — то они все отравлены.

— Но почему они умерли? — спросил Кроуфилд. — В этом нет никакой логики!

— Они перебили друг друга, — заметил Иордан, склоняясь в седле. — Это очевидно. Если этот яд вызывает страшные картины перед глазами человека, он начинает отбиваться от несуществующих врагов.

— Это логично, — согласился Кроуфилд и уже в который раз глянул на ливонца с уважением. — Следовательно, — продолжил он мысль, как будто не желая допустить, чтобы все лавры достались Иордану, — тот же человек, что отравил Пафнутия, уже побывал на этом корабле.

— Следовательно, — подхватил Флор, — это — тот же человек…

— Один и тот же человек отравил и Пафнутия, и моряков? — уточнил Кроуфилд. — Нужно посмотреть, господа, остался ли на корабле дьявольский груз.

Все трое замолчали, переглядываясь. Никому не хотелось ступать на борт проклятого корабля. Наконец Флор тряхнул головой.

— Что ж, — выговорил он, — это случилось у меня дома, так что мне и идти.

— Я с тобой, — объявил ливонец. — Ты польстил мне, назвав лучшим врагом. Я знаю, Флор Олсуфьич, что рано или поздно сойдемся мы с тобой на поле брани, но я уважаю тебя и не позволю погибнуть прежде той грядущей войны.

— А может, никакой войны еще не будет, — добавил Кроуфилд. — Но не в характере английских моряков отступать перед дьяволом!

И все трое забрались на борт «Горации». Тучи мух поднялись в воздух, и Флор вспомнил еще одно наименование врага рода человеческого — Повелитель Мух. Поистине, «Горация» превратилась в настоящий ад.

Всем им, людям войны, торговли и авантюрных путешествий, доводилось видеть мертвецов, все они встречали смерть лицом к лицу и не раз — посреди разбушевавшейся стихии или в бою. Но такого в их жизни еще не бывало.

Каждая доска корабля несла на себе следы дьявольского безумия. Повсюду была кровь, кое-где находили сорванные лоскуты кожи или выбитые зубы, а к штурвалу прилипла большая прядь окровавленных волос.

Трупы усмехались, наблюдая за живыми, которые пробирались между ними, стараясь на наступать на руки и ноги. Несколько раз Кроуфилду казалось, что чьи-то пальцы пытаются сомкнуться на его лодыжке, но, опустив глаза, он видел, что это лишь иллюзия.

Поэтому когда одно из тел действительно пошевелилось и двинулось в сторону, Кроуфилд утратил свой невозмутимый вид и подпрыгнул почти на полметра вверх.

Мертвец приподнимался, слепо глядя мутными глазами и топорщась окостеневшей рукой, словно простирая ее к живому.

Кроуфилд прикусил язык, чтобы не закричать. Его спутники уже отошли и не видели происходящего. А когда англичанин решился наконец крикнуть и все-таки позвать их на помощь, то обнаружил, что не может выдавить из себя ни звука. Горло перехватило, Кроуфилд мог только бессильно сипеть.

Наконец мертвец приподнялся еще выше и повалился набок. Под ним обнаружился еще один. И этот новый был живым.

— Слава Богу, — пробормотал Кроуфилд. Он вытащил нож и осторожно приблизился к моряку.

Живой человек беспокойно водил глазами из стороны в сторону. На нож в руке Кроуфилда он не обращал ни малейшего внимания — казалось, он просто не видел его.

— Где Финч? — тихо спросил он. — Это ты, Роб? А? Или нет…

Кроуфилд взял его за руку. Моряк содрогнулся, как будто коснулся ядовитой медузы.

— Это я, — сказал Кроуфилд. — Стэнли. А ты кто?

— А? — снова бросил моряк. — Ну, я… А? Ты? А Роб?

— Кто ты? — повторил Кроуфилд.

— С кем ты разговариваешь? — подал голос Флор.

Кроуфилд приподнялся и громко произнес:

— Идите сюда! Здесь нашелся живой!

Оба его спутника поспешили назад и обступили моряка.

— Кто ты? — в третий раз спросил Кроуфилд.

— Я… Роб, — ответил человек.

— Твое имя Роб?

— Да… А Финч?

— Финч — это капитан? Боюсь, тут все мертвы, кроме тебя, Роб, — сказал Кроуфилд. — Вставай. Ты можешь встать?

Роб осторожно, будто не доверяя собственному телу, выбрался из-под трупа и поднялся на ноги. Он выглядел растерянным и смущенным. Затем он осмотрелся по сторонам и побелел.

— Что здесь случилось? — прошептал он.

— Мы бы хотели поговорить с тобой об этом, — сказал Флор.

— Нет, нет! — вскрикнул Роб, закрывая лицо руками. — Этого не может быть!

Кроуфилд схватил его за локоть и потащил с корабля. Его спутники последовали за ним. Лишь оказавшись на холме, там, откуда проклятый корабль не был виден, Роб немного пришел в себя.

— Я плохо помню, — признался он. — Мы везли… Все думают, что мы везли порох. Мы все время ругались. Это потому, что команда была плохая. Финч набрал кого попало.

— Ты это и о себе или только о своих товарищах? — уточнил Кроуфилд. Он очень не любил, когда моряки предавали дух товарищества.

Роб поглядел на англичанина доверчиво, как ребенок на учителя, и ответил с обезоруживающей простотой:

— Себя тоже. Я боялся, что меня отправят на галеры за воровство, я ведь воровал в порту кошельки… Теперь я этого делать не буду! — добавил он горячо. — Я видел, что бывает, когда приходит дьявол! Я видел это своими глазами!

— А на корабле был дьявол? — удивился Кроуфилд.

— Да! — ответил Роб. Он огляделся по сторонам, как бы опасаясь увидеть скептицизм на лицах своих слушателей, но все трое оставались серьезными. — Я добрый католик, господа, и я верю в дьявола, особенно когда вижу его лицом к лицу!