Крейг Смит - Кровавое копье

— Вы не догадываетесь, зачем Отто Ран передал это вашей матери?

— Я не догадываюсь. Я знаю. Отто Ран был моим отцом, мистер Бранд. В моем свидетельстве о рождении написано, что я — дочь Эльзы и Дитера Бахман, но моя мать сказала мне, кто мой настоящий отец. И письма — тому подтверждение. Я уверена: в тот самый день, когда мой отец подал Гиммлеру рапорт об отставке, он пришел к нам домой и передал это моей матери. Я помню тот его визит, потому что тогда я видела его в последний раз. Был холодный зимний день; на отце была форма офицера СС. Я раньше никогда не видела его в этой форме и сначала даже не узнала. Для меня он был «дядя От» и, сколько я себя помню, являлся членом моей семьи. Если только я не тешу себя фантазиями, у него был при себе какой-то сверток, не больше того реликвария, который вы сейчас держите в руках. Я тогда подумала, что он принес мне гостинец. Он всегда что-то дарил мне, когда приходил в гости, а в этот раз забыл. С моей матерью они разговаривали шепотом. Жаль, что я не могу пересказать вам содержание беседы. Помню только, что они были очень серьезны и, пожалуй, напуганы. А потом мама плакала. Несколько недель спустя мой ненастоящий отец сказал мне, что дядя От умер — произошел несчастный случай в горах, в Австрии. Дитер Бахман погиб в Польше несколько месяцев спустя. Моя мать снова вышла замуж, а когда ее второго мужа убили на Сицилии, его родственники объявили ее еврейкой, чтобы завладеть ее состоянием. После войны у нас было то же, что и у других: мы оказались на пепелище и все начали сначала. К тому времени, как Берлин был отстроен заново, я вышла замуж, а моя мать умерла. Она так много повидала в жизни, но не увидела стену. Об этой шкатулке я узнала через несколько дней после ее похорон. Еще не прошло года с тех пор, как русские обнесли стеной Западный Берлин, когда Ханс Дикманн пришел ко мне и попросил меня помочь в организации защиты города. Я к этому времени уже привезла шкатулку из Цюриха и как раз читала об осаде Антиохии во времена Первого крестового похода. Объясняя то, что они задумали с сэром Уильямом, Ханс говорил мне, что мы в осаде и, несмотря на то что наше положение выглядит безнадежным, мы должны сохранять веру. Это заставило меня вспомнить о том, что произошло в Антиохии, и мне показалось, что этот разговор — знамение Божье. Я ответила Хансу, что сделаю все, о чем бы он меня ни попросил, даже буду соблазнять политиков, если это необходимо. Мой муж был богат. Мы завели множество знакомств среди важных персон. Меня осенило, и я предложила Хансу назвать нашу организацию орденом рыцарей Священного копья, поскольку наше положение казалось мне почти таким же отчаянным, как у крестоносцев в Антиохии. В то время мы все были весьма современными людьми, мистер Бранд, и Ханс не был склонен создавать рыцарский орден — по крайней мере, так скоро после гиммлеровского ордена «Мертвая голова», но тут я показала ему сокровище моего отца. После войны Ханс стал истовым христианином. Увидев Копье, он сказал мне, что теперь верит — у нас все получится. На этой реликвии мы, паладины, принесли клятву. Не могу сказать вам, каким огнем пылали наши сердца, когда мы передавали Копье из рук в руки и клялись его священным могуществом. Дав обет, мы повели бой в точности как крестоносцы в Антиохии — мы ни на миг не сомневались в том, что по Божьей воле в один прекрасный день сокрушим стену. А теперь послушайте меня, мистер Бранд. Паладины поручили мне распустить орден. Это нужно было сделать уже давно, и, как вы можете себе представить, предстоят немалые труды — включая продолжительные беседы с различными правоохранительными органами. Все это я улажу. Моя ошибка носила нравственный характер. В правовом смысле слова я не совершала преступлений. Впрочем, я не стану молчать, как прежде. Я не заслуживаю того, чтобы хранить это сокровище, и не стану искушать Провидение, притворяясь, что это не так. Теперь настал черед поговорить о вас. Джанкарло заверяет меня, что вы знаете, где место для этой реликвии.

Итан с трудом обрел дар речи.

— Должен признаться, мэм, — пробормотал он, — я понятия не имею, что делать с чем-то подобным.

— Тогда я предлагаю вам молиться и просить, чтобы Господь вас направил. Не торопитесь… а потом сделайте то, что должно. Я не собираюсь одобрять ваше будущее решение и не хочу даже знать о нем. Но помните вот о чем, мистер Бранд. Некоторые верят, что обладающий Священным копьем может определять судьбу мира.

Куфштайн, Австрия

15 июня 2008 года

— Ты совершенно уверен, что оно не подлинное? — спросила Кейт.

Они сидели в уличном кафе в австрийской деревушке Куфштайн. Антиохийское копье Отто Рана лежало на столике, похожее на корявое пресс-папье. Реликварий Итан уже отправил куратору одного частного научного заведения в Техасе. Несмотря на то что Итан упорно отказывался сообщить о происхождении ларца, доктор Норт с огромным волнением приняла его и стала уговаривать Итана написать монографию, обещая опубликовать ее. Он ответил, что будет счастлив сделать это и уже приступил к работе. Но судьбу самой реликвии еще предстояло решить. Поэтому они с Кейт и приехали сюда.

— Ты уверен, что нет никакой возможности того, что ты ошибаешься?

— Крестоносцам в Антиохии нужно было чудо, — сказал ей Итан. — И Раймунд Тулузский дал им его.

— Но это и было чудом. Он спас свое войско, назвав этот предмет Священным копьем. Значит, он имеет историческую ценность. Людям будет интересно увидеть его.

Итан не мог понять, то ли Кейт вправду верит в свои аргументы, то ли разыгрывает роль «адвоката дьявола», чтобы Итан потом не раскаивался.

— Войско спасла вера в Бога. А это было всего лишь театральным реквизитом.

— Откуда ты знаешь, что это подделка? Кажется, ты говорил, что Копье нашли под полом в одной из церквей.

Мужчина покачал головой и улыбнулся.

— Священники велели воинам взломать каменный пол. Потом они почти весь день копали яму. Как только стало ясно, что искать нечего, солдатам приказали прекратить работу. Именно тогда Петр объявил, что видит что-то, и спрыгнул вниз. Через несколько секунд он вытащил из раскопа кусок железа. Раймунд тут же взял у него находку, поцеловал ее и восславил Господа за чудесное знамение с небес.

— А находка была у Петра в кармане?

Итан пожал плечами.

— Даже по средневековым стандартам обман прослеживается весьма прозрачно. Конечно, всякий, кто обладал хоть толикой здравого смысла, прекрасно понял, что произошло, но при этом люди осознавали, что чудо — это шанс для войска выйти из Антиохии живыми.

Кейт взяла со столика кусок проржавевшего металла и стала разглядывать его, поворачивая в руках.