Михаил Бойков - Бродячие мертвецы

— Начнем с тебя, — ткнул он пером в сторону Дохватова. — Сперва анкету. Как имь-фамилья?

— Дохватов, Василий Петрович.

— Год рождения?

— 1890.

— Место работы?

— Областной Уголовный розыск.

Ручка с пером выпала из руки милиционера и он Шепотом квакнул:

— Ка-ак?

— Та-ак, — в тон ему ответил агент и вынул из потайного кармана брюк миниатюрную красную книжечку.

— Вот мое удостоверение. Хочешь почитать?

Милиционер взял книжку и развернул ее. Первые же строчки, прочтенные им в ней, произвели на него потрясающее впечатление. Сонливость мгновенно слетела с его физиономии и на ней осталась только растерянность, постепенно переходящая во все больший испуг.

— Товарищ начальник, — вскочив из-за стола, почтительным шепотом заговорил он, возвращая книжку агенту и дрожащими, непослушными руками пряча в кобуру свой наган, — что-ж вы мне раньше ничего не сказали? Я вас тут обзывал по-всякому. Извиняюсь, товарищ начальник. И получите обратно ваши машинки.

Он торопливо выхватил из бокового ящика стола отобранные при обыске револьверы агента и, с неуклюжим поклоном, вручил их ему.

— Теперь вот что, — сказал Дохватов, пряча револьверы в карманы, — кто сейчас есть в сельсовете?

— Окромя осодмильцев, никого, — ответил милиционер, стоя перед ним навытяжку.

— Где председатель и секретарь?

— Уехали в райисполком на совещание.

— А сторож?

— Заступает на дежурство позднее.

— Когда?

— Часа через два.

— Тогда вот что. Отправь своих осодмильцев куда-нибудь подальше, чтобы мы могли спокойно поговорить.

— Слушаюсь.

Милиционер подбежал к двери и, открыв ее, крикнул в коридор:

— Ребята! Расходись по домам! Я тут сам справлюсь.

Из коридора послышался топот ног: осодмильцы ушли. Дохватов сел за стол, Холмин устроился на продавленном диване у стены, а милиционер продолжал стоять навытяжку.

— Итак, товарищ участковый, — начал Дохватов, — рассказывай, что тут у тебя, в Дубовском хорошего и что плохого.

— Да все в порядке, товарищ начальник, — ответил милиционер.

— В порядке, — перездразнил его агент. — Скажи лучше: в полном беспорядке. Даже арестованных обыскивать, как следует, не умеете. Почему не нашли у меня удостоверение?

— Так оно-ж у вас было в потайном кармане.

— По-твоему, значит, потайные карманы обыску не подлежат? А почему в спине зарезанного гармониста оставили вещественное доказательство?

— Какое доказательство?

— Нож.

— Так его можно принесть.

— Поздно. Его рукоятку все Дубовское успело пальцами захватать. Надо было, с помощью чистого платка, осторожно вынуть нож из раны, запечатать в конверт и отправить в районный Уголовный розыск для исследования. Чистый-то носовой платок у тебя есть?

— Найдется, товарищ начальник. А не найдется, так можно и выстирать.

Дохватов со смехом откинулся на спинку стула.

— Шура! Ты только полюбуйся на этого непревзойденного дубовского криминалиста. Когда ему потребуется носовой платок, он начнет его стирать. Нет, не даром дубовичане тебя, участковый, Тюхой-Митюхой прозвали.

Милиционер обиженно покраснел.

— Товарищ начальник! Сколько разов я им говорил, что звать меня Митрий Лукич. Не понимают. Несознательный алимент. Штрафы накладал, как власть на местах, в сельсоветский подвал сажал, а им — хоть бы хны.

— Не умеешь свой авторитет поддержать, — заметил агент.

— Как его поддержишь, когда я тут один и человек новый. Ни откудова никакой поддержки не имею. Работники ГПУ, приезжающие с району, меня даже не информируют. Ихние сексоты — тоже, — продолжал жаловаться милиционер. — А я по низовой работе не подкован. В городе постовым был. Движение регулировал. А тут, какое же движение? Вовсе никакого, особливо в такую осень, как нонешняя. Дождь, грязюка, лошади на улицах тонут. Опять же ни парторганизации, ни комсомола у нас нету. Только осодмильцев удалось сорганизовать. Лекцыи им делаю.

Холмин улыбнулся.

— Представляю, что это за лекции.

— Очень даже неплохие, — поспешил заверить его милиционер. — Слушающим нравлются. Поскольку лекцыи с анекдотами.

— С антисоветскими? — подмигнул ему Дохватов.

Милиционер, конфузливо опустив глаза, возразил, но не очень уверенно:

— Что вы, товарищ начальник? Рази-ж можно? Анекдоты воопче.

Холмин, которому надоели препирательства Дохватова с Тюхой-Митюхой и жалобы последнего, вмешался в разговор:

— Василь Петрович! Может быть мы приступим к делу?

— Давно пора, — поспешил согласиться агент, так как и ему успело надоесть нытье Тюхи-Митюхи. Указав кивком головы на Холмина, он строго сказал милиционеру:

— Это наш лучший специалист по уголовным делам. На его вопросы отвечай точно и правдиво. И помни: он видит и знает все, о чем ты думаешь и даже то, о чем не думаешь.

Рыбьи глаза милиционера воззрились на репортера почти со священным ужасом.

— Да вы садитесь. Так нам легче будет разговаривать, — мягко сказал Холмин, указывая на стул, стоявший сбоку у стола.

Милиционер с подчеркнутой осторожностью, как на гвозди, опустился на кончик стула.

— Скажите, — начал допрос Холмин, — что вы знаете о, так называемых, бродячих мертвецах?

Тюха-Митюха вздрогнул, поежился и развел руками.

— Что-ж про них знать возможно? Ничего. Тут и про живых мало знаешь.

— Вы их не видели?

— Кого это?

— Бродячих мертвецов.

— Упаси Бог… Извиняюсь.

— Но слышали о них?

— Слыхал. Болтают бабы.

— Что болтают?

— Будто по ночам на кладбище мертвецы людям показываются и разговаривают с ними. И будто через это две бабы с перепугу померли, а трое мужчин с ума спятило.

— Это мы знаем. А не говорили вам бабы, что мертвецы показываются в ночь новолуния?

— Говорили.

Холмин бросил быстрый взгляд на Дохватова.

— Заметьте, Василь Петрович. Разговоры в селе сходятся с тем, что мы слышали в лечебнице. Это любопытно.

Агент, внимательно слушавший милиционера, утвердительно кивнул головой.

— Да-да. Допрашивай дальше.

— В каком же месте кладбища, — продолжал Холмин, — показываются мертвецы?

— А вы с вокзала через кладбище ехали? — спросил милиционер.

— Да, конечно.

— Может, заметили шагах в ста от ворот, что со стороны вокзала, густые кусты терновника над старыми могилами?

— Заметили, — не совсем уверенно ответил Холмин; воспоминание о кладбищенских кустах у него было смутное и туманное, так как особенного внимания на них он не обратил.

— Так вот с тех кустов мертвецы, вроде, и показывались, когда люди шли к вечернему поезду или обратно. А дорога через кладбище короче, чем в обход и посуше, — объяснил милиционер.

— Ваши осодмильцы вам о мертвецах что-нибудь доносили? — задал Холмин вопрос.