Лора Роулэнд - Путь предателя

— А что же варвары? — спросил Ота с вымученной улыбкой, стараясь скрыть беспокойство. — Вы хотите сказать, что они сбежали с Дэсимы и убили эту шлюху?

— Нет, но, кроме Урабэ, есть по крайней мере еще один подозреваемый, обладавший свободой передвижения по городу и заинтересованный в том, чтобы Пеон умерла.

Высоко в горах над Нагасаки в китайском храме закончились вечерние обряды. Настоятель Лю Юнь стоял на коленях и медитировал в своей по-спартански обставленной комнате. Спокойный, мягкий свет лампы падал на оштукатуренные стены. Прежде для Лю Юня это было любимым временем дня, когда в его душу нисходил покой и, казалось, уже рукой подать до духовного просветления. Но смерть брата уничтожила его безмятежность и его веру. Прошлое вернулось, чтобы остаться с ним.

Лю Юнь начал напевать псалмы, надеясь, что обряд успокоит его, но неотступное страдание преследовало его: «Прочь! Брат мой. Сгинь навсегда!» Глядя на стену, он видел картины другого времени и другие места.

Весна, шестьдесят пять лет назад, владение семьи Лю в провинции Шаньдун. В окно студии, где занимались Лю Юнь и Лю Си, которым было десять и восемь лет, проникал запах цветов. Старый учитель У остановил проницательный взгляд на Лю Си.

— В чем заключаются пять главных добродетелей Конфуция?

— Пять добродетелей заключаются в… э-э… — Си глубоко вздохнул, а потом выпалил: — На что мне школа, если я хочу быть солдатом?

— Не смей перечить учителю! — крикнул Лю Юнь, оскорбившийся потому, что был хорошим сыном, который стремился сделать приятное старшим. К тому же он помогал Си готовить уроки, и неудача брата плохо отражалась и на нем самом.

Учитель У прошелся тростью по голове и плечам Си.

— Ты извинишься за грубость!

Когда Си заплакал, дикое чувство противоречия охватило Лю Юня. Он частенько пытался научить Си уму-разуму, но не выносил, когда брата обижал кто-то другой. Невидимые узы — сильнее любви, ненависти или крови — связывали их. Лю Юнь вскочил с места и прыгнул на спину учителю У.

— Оставьте его в покое!

Учитель У закричал и закружился, пытаясь сбросить с себя Лю Юня, а Си смеялся и хлопал в ладоши.

— Какой ты прекрасный боец, старший брат! — вопил он. — Давай вместе убежим и станем солдатами!

Лю Юнь, напуганный своим поведением, торжествующе хохотал, но их победа была кратковременной. Учитель У подал в отставку; отец Лю Юня побил обоих братьев за то, что они прогнали наставника, но все осталось как прежде. Лю Юнь наставлял, просил и наказывал Си, пытаясь вселить в него конфуцианские идеалы науки и сыновнего почтения. Си сопротивлялся. Лю Юнь защищал брата, и они оба оказывались виноватыми…

Настоятель Лю Юнь понял, что ни медитировать, ни спать не может. Сегодня вечером, кроме печали, его занимали и другие дела. Детектив сёгуна расследует дело об убийстве Яна Спаена. Лю Юнь опасался, что его алиби и показания при тщательной проверке никого не убедят. Помимо того, в последнее время он занимается тем, что способно принести ему великое удовлетворение — или несчастье. Лю Юнь страстно хотел знать, что именно.

Он отнес лампу в свой кабинет — комнату, уставленную полками со священными текстами и документами, касающимися управления храмом. Настоятель достал из шкафа цилиндрическую лаковую коробочку, благовония, письменные принадлежности и книгу, завернутую в черный шелк. Он спросит совета у «Ицзин» — «Книги перемен», — в которой заключены тайны Вселенной. Она служила верой и правдой около четырех тысяч лет китайским философам, государственным деятелям, воинам и ученым.

Лю Юнь расстелил на столе шелк, положил на него «Книгу перемен», древний текст, трактовавший предсказания оракула, и трижды поклонился книге. Он растер тушь, приготовил бумагу и кисть. Потом зажег в медной курильнице благовония. Когда ароматный дым стал подниматься к потолку, Лю Юнь сел за стол, открыл лаковую коробочку, высыпал оттуда пятьдесят длинных тонких желтых палочек, сделанных из тысячелистника, а затем сформулировал вопрос оракулу:

— Стоит ли мне продолжать запланированное?

Он выполнял сложный ритуал: раскладывал, пересчитывал, откладывал в сторону и сортировал палочки до тех пор, пока у него не образовалось три стопки. На бумаге настоятель изобразил разорванную линию, которая соответствовала числу палочек в стопках. Потом повторил процесс. Его руки двигались автоматически, мысль плавно текла. И снова память вернула его в прошлое.

Он увидел себя и брата молодыми людьми: Си — высокий и крепкий, Лю Юнь — хрупкий, изнеженный приверженец знаний. Они шли бок о бок по сельской дороге под золотом осенних листьев из столицы провинции, где проходили испытания на государственную службу, результаты которых должны были определить их будущее.

— Мне наплевать, что я провалил этот глупый экзамен. — Нахмурившись, Си пнул ногой камень.

— Но чем же ты займешься? — спросил Лю Юнь. — Ты же теперь никогда не получишь государственную должность.

Си бросил на землю связку книг и одежды, его глаза сверкнули.

— Старший брат, сколько раз я должен тебе говорить? Я не желаю быть чиновником. Как бы там ни было, все кончено. Ты прошел экзамен и станешь олицетворением успеха семьи.

— Пройди экзамен повторно, — попросил Лю Юнь. Он с детства мечтал, что они получат должности в одном и том же государственном учреждении. — Я подготовлю тебя. Твоя оценка в следующий раз будет выше. Прошу тебя…

Си схватил Лю Юня за плечи:

— Слушай! Грядет война. Когда мы были в столице, я слышал, что маньчжуры уже захватили провинции Шаньси и Хэнань. В конце концов они доберутся до Пекина. Я запишусь в императорскую армию и спасу государство от иноземного ига. — Он сохранил свою детскую мечту — быть солдатом.

Лю Юнь не придал значения этим известиям, сочтя их слишком преувеличенными.

— Императоры династии Мин правят Китаем почти три сотни лет. Северные племена никогда не захватят Пекин. Отец ни за что не позволит тебе записаться в армию. Я тоже!

Си забросил за плечи свои пожитки и твердым шагом двинулся по дороге; Лю Юнь поспешил за ним.

— Нет неуязвимых режимов, старший брат, — ответил Си. — Это главное, что я усвоил из истории, хоть и провалил экзамен. — Он остановился и указал рукой вперед. — Что там?

Из-за горы полз черный дым. Братья пустились бежать. Приблизившись к семейным владениям, они увидели, что дом и все постройки объяты огнем. Среди хаоса метались маньчжурские всадники, их длинные косы летали из стороны в сторону, когда они хватали все, что попадалось под руку, и гонялись за перепуганными насмерть слугами.

— Отец! Мать! — крикнул Лю Юнь.

Пожилые супруги лежали на пороге дома; у обоих было перерезано горло. Зарыдав, Лю Юнь опустился на колени перед телами родителей. Си бросился к ближайшему всаднику с криком: «Ты умрешь за это!»