Рита Мональди - Secretum

« Мой друг, я понимаю Вашу точку зрения и Лидио, но я еще раз говорю Вам, что думаю по сему поводу: это бессмысленно. То, что сегодня кажется добром, завтра может превратиться во зло.

Но я приеду. Я повинуюсь желанию Лидио. Мы снова увидимся на вилле Спада. Я Вам это обещаю».

Тут она снова намекала на Лидио из книги Геродота, а также на Креза, царя Лидии, – под этими именами, как я выяснил накануне, Мария и Атто подразумевали его христианнейшее величество короля Франции.

Я подвел итоги. Это Лидио, то есть сам Людовик, предложил Марии принять приглашение кардинала Спады! Только вот зачем? Я снова и снова перечитывал абзац, пока на меня не снизошло озарение: король хотел убедить Марию вернуться во Францию. Это и была задача Мелани. И все должно будет произойти на праздновании свадьбы на вилле Спада.

Король Франции тосковал по Марии. Разве не сам Атто дал мне понять это во время нашего последнего вторжения на «Корабль»? Он даже раскрыл мне секрет: мадам де Ментенон хотела сделать так, чтобы король увиделся с Марией, уже старой, надеясь таким образом омрачить воспоминания короля о его юношеской любви.

Король, как я себе и представлял, старался через Атто уговорить Марию приехать, возможно, приняв официальное приглашение ко двору, о чем так рьяно ходатайствовала мадам де Ментенон, или же согласившись на тайную встречу, где не будет любопытных глаз.

Но судя по письму, которое я сейчас читал, получалось, что мадам коннетабль не горела желанием принимать приглашение. Она говорила, что теперь «это бессмысленно» и «то, что сегодня кажется добром, завтра может превратиться во зло». Вероятнее всего, она имела в виду возможную встречу с христианнейшим королем: вместе со счастьем от того, что они смогут вновь обняться, последует горькое разочарование от сравнения с безрадостной реальностью. Увядшее тело, тяжелые движения, никакой грации.

«Разумеется, – подумал я, – мадам никогда не предстанет перед любовью всей своей жизни старой женщиной».

Я невозмутимо продолжил чтение и тут наморщил лоб: мадам коннетабль, как мне показалось, резко сменила тему. Она рассказывала о событиях в Испании.

«Знаете ли Вы, что говорят люди в Мадриде? Карл V был императором, Филипп II был королем, Филипп IV был человеком, а Карл II не был даже им.

Мой друг, как все могло прийти в такой упадок? Червей, которые подтачивают старый трон монархии, тысячи, но Вы не поверите: многие из них приходят из-за Пиренеев. Кто влил яд в тело Испании, отравил ее шпионами, интриганами, искусственно созданными страхами, ложной информацией и коррупцией? Кто хочет, чтобы Испания опустела внутри, чтобы она запачкалась, напилась и завоняла, как ее король, превратившийся в живой труп?

Я родилась в Италии, выросла во Франции, но я выбрала себе Испанию как новую родину и могу понять, когда на Мадрид падают тени Больших шакалов».

Я прервал чтение. Кого она имела в виду под «Большими шакалами»? Наверное, другие европейские государства. Далее в письме шло перечисление поражений в последние пятьдесят лет. Начиная с кровавой бойни при Рокройе, где испанские бунтари сначала почти победили, а потом были разбиты французами. Главнокомандующий испанскими войсками Франсиско ди Мело, легкомысленно упустивший победу, вместо того чтобы понести наказание, получил двенадцать тысяч дукатов в качестве вознаграждения. Мадам спрашивала, можно ли найти более удачный шахматный ход, чем тот, когда все празднуют развал и утрату прежних ценностей?

С этого момента дела Испании пошли еще хуже. Унижения в Нидерландах, разгром при Балагье, Эльвасе и Эстремо, неудача Ленса и позорное отступление из Кастела Родриго, поражение Португалии после двадцати четырех лет войны и восстание Неаполя (сразу же провозгласившего себя республикой). Но почему все удивляются постоянным военным поражениям, если испанская армия, для того чтобы компенсировать недостаток оружия (как во время кампании против Фуентаррабии), частично оснащалась старым оружием со складов герцога Альбукеркского, после чего в последнюю секунду король сам начал умолять о пощаде? Чему тут удивляться, если отец Карла, Филипп IV, в качестве самой близкой советницы выбрал себе удалившуюся от мира монашку?

Когда Мария перешла от военной тематики к дипломатии, она обрисовала положение в еще более темных тонах: Вестфальский мир унизил Испанию, а мир с Пиренеями рассмешил всю Европу. В это же время члены королевской семьи начали дохнуть как мухи: первая жена Филиппа IV, Изабелла, умерла всего в возрасте сорока одного года, через два года за ней последовал ее первый ребенок Бальтазар Карл; маленький принц Фелипе Проспероумер, не дожив до пяти лет, первая жена Карла II скончалась, когда ей не исполнилось и тридцати, – скорее всего, ее отравили.

«Теперь, на пике этого длинного пути страданий, все здесь в столице вышло из колеи. Невидимые тайные агенты с обеих сторон распускают слухи о распрях в окружении короля, провоцируют беспорядки, делают так, что подданные ненавидят свое правительство.

Мой друг, Вы думаете, что я не поняла? Со всей решимостью был дан приказ: министры должны быть продажными, рыцари – самовольными, а духовенство должно грешить Грандов государства натравили друг против друга, чтобы они не смогли больше действовать сообща. Каждое правительство правит очень недолго, отчего растет неуверенность у его подданных. Министров, которые крадут, нужно наказывать мягко или не наказывать вообще, чтобы у порядочных граждан создавалось впечатление, будто зло вознаграждается. Правительству следует проводить все время на церемониях и праздниках, должна развалиться вера в светлое будущее, справедливость и человечность.

Только когда соблазн следования плохому примеру станет неодолимым, завершится реализация плана Больших шакалов: даже сбир будет воровать, торговец – обманывать, солдат – дезертировать, заботливая мать станет проституткой. Дети должны жить без любви и иллюзий, чтобы можно было сеять раздоры и среди следующих поколений. Попытка Иуды повторится, любое семя любви будет уничтожено, а безумие распространяться.

Требование к испанскому чиновнику соблюдать права человека, принципы уважения и достоинства должны быть упразднены. Человек должен понять, что его судьба никого не интересует и ждать помощи неоткуда. Он должен чувствовать, что все его предают, и ему следует научиться ненавидеть.

Протокол королевского дворца должен оставаться роскошным, а привилегии богатых – быть бесстыдными. Каждый день испанского чиновника будет окрашен в цвета разочарования, пропитан запахом предательства и горьким вкусом, злобы, до того как одним прекрасным утром он не проснется и не проклянет свое правительство, но уже смиренно и бессильно. В этот день настанет конец.