Ингрид Паркер - Расёмон – ворота смерти

— Что ж тогда не дала ему отпор? — Тора посмотрел на Мичико с подозрением.

Она рассмеялась:

— Ох, Тора! А ты, оказывается, ревнивец! — В голосе ее прозвучала чувственная хрипотца. — Ты мой тигр! Неужели ты не понял, что я не подпущу к себе ни одного мужчину, пока ты желаешь меня? — И с этими словами Мичико бросилась в его объятия.

Как и предсказывал Кобэ, силы возвратились к Хирате сразу же, как только капитан ушел. Старый профессор отказался от предложения Акитады проводить его домой, сославшись на дела.

— Не беспокойся за меня, — сказал он, суетливо шаркая по кабинету. — Такие приступы случаются у меня в минуты раздражения. Сразу все скручивает внутри. К счастью, они никогда не длятся долго. Кстати, не говори, пожалуйста, об этом случае Тамако.

Акитада усомнился в этом, однако не имел ни малейшего желания досаждать Тамако своим присутствием, изображая пылкого воздыхателя с разбитым сердцем. Встревоженно наблюдая за своим старым другом, он заметил:

— Мне не нравится ваш вид. Вам нужно хорошенько отдохнуть. Эти дурацкие каверзы Кобэ продолжатся. Ступайте домой и проведите там несколько дней. Я заменю вас на занятиях.

Но Хирата упорствовал — легкое недомогание, и ничего больше. Что же касается Кобэ, то самое худшее он уже сделал. Теперь, считая его невиновным, он вряд ли будет приставать к нему в связи с убийством Оэ.

Акитаде пришлось согласиться.

На следующий день он все еще находился под впечатлением от чудовищных обвинений Кобэ. Однако Акитада напомнил себе, что полицейский капитан не так глуп, как кажется. Он быстрее, чем Акитада, выявил факт подтасовки экзаменационных результатов и сразу связал это с убийством Оэ. Судя по всему, Кобэ вполне способен раскрыть эту тайну до конца. Акитада не сомневался, что своими несправедливыми обвинениями Кобэ намеревался добыть побольше информации. И его метод сработал.

Позавтракав, Акитада нанес неизменный визит к матери. Та всем своим видом показала ему, что он еще не прощен. После обычного обмена любезностями он вернулся в свою комнату, где нашел Тору. Тот оживленно беседовал с Сэймэем, готовившим для выхода платье Акитады.

— Силы небесные! — воскликнул Акитада, увидев усталые, покрасневшие глаза Торы. — Сдается мне, ты и сегодня не спал. Что за необходимость в таком отчаянном веселье?

— Простите, господин, — усмехнулся Тора. — Постараюсь урвать днем времечко и вздремнуть. А причина у меня есть, и хорошая. Я слышал, вам теперь предстоит разбирать еще одно жуткое убийство. Видать, какой-то демон гуляет по университету.

— Это дело расследует капитан Кобэ, а меня попросили не вмешиваться. Я работаю над делом Нагаи. Кстати, что тебе удалось выяснить?

Тора поведал о своих приключениях с воздушными змеями.

— Смышленый мальчонка, все налету схватывает, — сообщил он, не скрывая удивления. — Никогда не подумал бы, что такие изнеженные мальчики могут носиться как ветер.

Акитада улыбнулся:

— Мальчики из его класса упражняются во многих вещах. Их учат верховой езде, стрельбе из лука, поединкам на мечах и игре в мяч. А что насчет этой девушки Омаки?

Тора дал хозяину подробный отчет о своем разговоре с девочкой-служанкой и с женой зонтичных дел мастера. Его описание образа жизни последней и ее сомнительных прелестей было столь красочным, что Акитада, жалея уши Сэймэя, воскликнул:

— Хватит! Давай лучше рассмотрим факты! Сдается мне, она тут вряд ли виновата, потому что с таким же успехом могла бы убить падчерицу и дома. А ее интерес к получению денег делает из этой женщины ненадежного свидетеля. Попробуй все же поговорить с ее мужем.

Тора вздохнул с облегчением:

— Фу-ух! Хвала небесам! Все-таки мне нравятся другие женщины. Ну так вот, а потом я пошел прямиком в «Старую иву» и побеседовал там с тетушкой. Она знала, что Омаки встречалась с Кроликом и брала уроки у профессора-лютниста. Она сказала, что ребеночек был от Сато, но как раз в этот момент к нам влетела одна из гейш, некто госпожа Сакаки, и эти слова ее порядком расстроили. Я-то потом припомнил, что эта же женщина как-то странно вела себя позапрошлым вечером, когда я спросил ее об Омаки и Сато.

— Вот оно что! А как выглядит госпожа Сакаки?

— О-о! Выглядит она прекрасно, гораздо моложе своих лет. А лет ей, наверное, за тридцать. Стройная, худая, но не то чтобы совсем худая — вы, конечно, понимаете, о чем я. Волосы красивые, убраны в прическу. Мичико говорит, она талантливая музыкантша, и тетушка, похоже, жалеет ее. Дает работу, потому что той нужно заботиться о муже, детишках и стариках-родителях. Это я узнал, но потом мне пришлось уйти, потому что явилась эта свинья торговец шелком, и все женщины бросились встречать его, словно он сам император. У него водятся деньжата, вот они и вьются вокруг него, особенно после того, как он пропадет на несколько дней. Люди говорят, дома он у жены под каблуком. Ходят слухи, она задает ему трепку всякий раз, когда он волочится за очередной юбкой. Надеюсь, что это так. Пусть колотит — так этому трусу и надо!

Акитада начал терять терпение.

— Можно нам получить голые факты, относящиеся к убийству девушки, а не выслушивать, как ты описываешь жизнь проституток?

Сэймэй усмехнулся, а Тора напомнил хозяину:

— Между прочим, вы сами послали меня туда. Я пытался выудить для вас полезные сведения. Шли бы тогда туда сами и разбирались бы, кто да что. Кстати, я потом вернулся в дом зонтичных дел мастера. Там все уже спали, и я забрался наверх, в комнату убитой девушки. — Тора рассказал, что обнаружил там, и протянул хозяину парчовый чехольчик, набитый карточками с чьими-то росчерками.

Акитада несказанно обрадовался.

— Похоже, он из той же парчи, что и пояс, которым ее задушили, — заметил он. — Изделия из такой превосходной дорогостоящей ткани может подарить только очень состоятельный человек.

— Что верно, то верно. Уж это я на себе проверил, — согласился Тора. — Этот ублюдок Курата вышвырнул меня из своей лавки, когда я хотел купить что-нибудь для своей подружки. Видать, считает, что такая рвань, как я, не имеет права даже пощупать его товар.

Акитада изогнул брови.

— Этот человек — грубиян. Забудь о нем. — Он открыл чехольчик и вытряхнул из него ярко-красные карточки. — Весьма и весьма красивый почерк, — пробормотал Акитада.

— Сам-то я прочесть не смог. — Тора пожирал хозяина нетерпеливым взглядом. — Подумал, что ей дал их любовник. Имя-то там можно прочесть?

Акитада улыбнулся, передал добычу Торы Сэймэю.

— Вынужден тебя расстроить, Тора. Ты, конечно, полагал, что нашел карточки убийцы, а на самом деле Омаки, играя на лютне, использовала их для привлечения клиентов. Здесь она представляется как «Певчая птичка в ивовой листве» и сообщает, в каком питейном заведении ее можно найти под этим именем.