Эллис Питерс - Роковой Обет

– Да у меня самого - никакой. Дело в том, что его возвращения желает одна дама. Сюда, на север, наверное, не успели дойти известия обо всем, что происходило в Винчестере, когда там заседал легатский совет. А там произошло убийство, которое близко затронуло и меня. Вы слышали об этом? Королева, супруга короля Стефана, направила к лорду легату писца с вызывающим посланием. Писец исполнил свой долг, но когда вечером возвращался назад, подвергся нападению - видимо, его хотели покарать за дерзость. Ему удалось спастись лишь ценою жизни другого человека.

– Эти вести дошли да наших краев, - сочувственным тоном промолвил Хью. - Аббат Радульфус был на легатском совете и поведал мне обо всем случившемся. Помнится, рыцаря, что пришел на помощь писцу, звали Рейнольд Боссар. И вроде бы он был вассалом Лорана д'Анже.

– Так же, как и я.

– Я мог бы догадаться об этом по тому, какую неоценимую услугу оказали вы в Бромфилде его племянникам. Когда аббат назвал д'Анже, я тут же вспомнил о вас, хоть и не знал тогда вашего имени. Выходит, этот рыцарь, Боссар, был хорошо вам знаком?

– Целый год мы бок о бок сражались в Палестине, а потом вместе приплыли в Англию. Он был прекрасным человеком, добрым моим другом и погиб с честью, вступившись за противника. Меня не было с ним в тот вечер, а жаль: может быть, тогда он остался бы в живых. Но его сопровождал то ли один, то лидвое, да и те без оружия, а на писца насело пятеро или шестеро. К тому же темнота, сумятица… Убийца скрылся, не оставив следов. А жена Рейнольда Джулиана… Я познакомился с ней, когда вместе со своим лордом приехал в Винчестер, - главный манор Рейнольда находился неподалеку - и, узнав эту даму, проникся к ней глубочайшим почтением. Она была достойной супругой лорда, а большего о женщине и сказать нельзя.

– А кто наследует этому благородному рыцарю? - спросил Хью. Взрослый человек или еще дитя?

– То-то и оно, что детей у них не было. Рейнольду было лет пятьдесят, а Джулиана ненамного его моложе. И она очень красива, - подуав, добавил Оливье, воздавая ей должное. - Теперь, когда она овдовела, ей будет нелегко отваживать претендентов на ее руку, но она не собирается вторично выходить замуж. И кроме земель Рейнольда, у нее есть собственные маноры. Понятно, что супруги задумывались о том, кому передать свои владения, и именно потому примерно год назад взяли в свой дом этого юношу - Люка Мевереля. Ему сейчас, наверное, лет двадцать пять, он дальний родственник леди Джулианы, и своей земли у него нет. го-то Боссары и намеревались сделать наследником.

Оливье умолк, подперев ладонями подбородок, и уставился в стену. Дожидаясь, когда собеседник заговорит снова, Хью тем временем рассматривал его лицо. А оно заслуживало внимания: тонко очерченное, с оливковой кожей, обрамленное густыми гладкими иссиня-черными волосами, таинственно поблескивавшими в колеблющемся свете свечей, и с золотистыми, точно у сокола, глазами. Дауд, уроженец Антиохии, сын крестоносца, приплывшего из Британии и служившего в войске Роберта Нормандского, Бог весть какими судьбами оказавшийся на другом краю земли в свите ангевинского барона и ставший не просто своим среди нормандского рыцарства, но эдва ли не большим нормандцем, чем его новые соотечественники…

«Да, - подумал Хью, - пожалуй, мир не так уж велик, и человеку отважному и предприимчивому ничего не стоит объехать его от края до края».

– Я три раза посещал дом Босаров, - продолжил наконец Оливье, - но никогда особо не присматривался к этому Люку. Я знаю о ном лишь то, что слышал от других, а вот другие как раз говорят всякое, и чему верить, чему нет - решить не так-то просто. Все живущие в маноре в один голос твердят, что он до глубины души предан леди Джулиане, правда, некоторые, и таких немало, заявляют, что любит он ее отнюдь не сыновней любовью. И хотя другие утверждают, что он не в меньшей степени был предан мессиру Рейнольду, однако голоса их звучат уже без прежней настойчивости. Люк был с ним в тот злосчастный вечер, когда закололи Рецнольда. А два дня спустя он исчез, и с тех пор его никто не видел.

– Теперь, кажется, я начинаю понимать, - со вздохом промолвил Хью. - Неужто молодого человека уже начали обвинять в том, что он убил своего благодетеля, желая заполучить его супругу?

– Такой слух пошел сразу после исчезновения Люка. Кто первый его пустил - нынче не узнать, но если поначалу об этом шептались, то теперь говорят во весь голос.

– Но зачем же ему бежать, когда он добился своего? В этом нет никакого сысла. Останься он дома - и никаких толков бы не было.

– А мне думается, что без сплетен и пересудов все равно бы не обошлось. Многие завидовали его удаче и были не прочь подставить ножку. И сейчас они находят по меньшей мере пару убедителных объяснений его побега: возможно, молодой человек осознал свою вину и устыдился содеянного или же заподозрил, что кто-то прознал об этом злодеянии и постарается изобличить его любой ценой. Можно предположить, что и в том и в другом случае Люк потерял самообладание и пустился бежать куда глаза глядят. Бывает, - грустно заметил Оливье, - то, ради чего человек пошел на убийство, после совершения преступления его уже не прельщает.

– Но вы так и не сказали, - промолвил Хью, - что думает по этому поводу сама леди. Уж ее-то мнение всяко следует принять во внимание.

– Она напрочь отвергает все гнусные подозрения и, как прежде, относится к своему молодому кузену с любовью, но с любовью чисто родственной. Она никогда бы не позволила ему даже в мыслях держать что-то иное. И она уверяет, что Люк был готов умереть за своего лорда и, когда тот погиб, обезумел от отчаяния. Горькие воспоминания не давали ему покоя - вот он и пустился в бега. Ведь Люк сопровождал Рейнольда в тот злосчастный вечер, и лорд погиб на его глазах. Леди Джулиана уверена в его невиновности и хочет, чтобы Люка нашли и вернули домой. Она относится к нему как к сыну и сейчас нуждается в нем больше чем когда-либо.

– Выходит, ради нее вы ищете этого беглеца. Но почему в здешних краях, на севере? Ведь он мог поехать и на юг, и на запал, а то и за море, через Кентские порты. Почему вы решили, что он находится здесь?

– Дело в том, что мы получили о нем весточку - всего одну, с тех пор, как он покинул манор Боссара. Видели, как он направляется на север по дороге в Нобери. Я приехал сьда тем же путем, через Адингтон и Оксфорд, и повсюду справлялся о молодом человеке, путешествующем в одиночку. Правда, при этом я называл его настоящее имя - да и откуда мне знать, под каким прозвищем скрывается он сейчас.

– Но вы даже не помните его в лицо! Искать человека, зная лишь приблизительно его возраст, - это все равно что охотиться за призраком.

– Кто ищет - тот всегда найдет, достало бы терпения.