Нэнси Бильо - Крест и корона

— Что вы хотите узнать про него? — спросила та.

— Сам брат Ричард заявил, что категорически возражал против приезда лорда Честера. Он вообще считал неподобающим устраивать пир в монастыре. Так?

Настоятельница, чуть поерзав на стуле, подтвердила:

— Да, это так.

— Значит, оба эти брата, которые появились в Дартфорде всего месяц назад, питали в той или иной форме враждебность к лорду Честеру?

— Вы направляете расследование на неверный путь, — поспешно возразила настоятельница Джоан. — Это же братья — они бы никогда не пошли на такое.

— Но брат Эдмунд совершил акт насилия в отношении лорда Честера всего за несколько часов до того, как последний был убит, — сказал судья Кэмпион, и в голосе его зазвучала более жесткая нотка. — И прошлую ночь он провел в лазарете, а не в части, отведенной для братьев, то есть в отдельном здании.

Я в панике вскочила на ноги.

— Он бы никогда не совершил такого ужасного преступления, как убийство! — воскликнула я. — Это невозможно. Брат Эдмунд — очень хороший, добрый человек, настоящий праведник. Он помогает людям.

В комнате повисло напряженное молчание. Коронер кончил писать, и трое мужчин переглянулись. Судья Кэмпион кивнул Джеффри Сковиллу, и молодой человек быстрым шагом вышел из кабинета настоятельницы.

— Кто-то убил лорда Честера, и я согласен: это ужасное преступление, — сказал судья Кэмпион. Он снова принял обличье доброго дедушки, но я больше не чувствовала себя свободно в его обществе. — Я думаю, мы все можем согласиться с тем, что убийца питал к жертве лютую ненависть.

— Это не подлежит сомнению, — пробормотал коронер Хэнкок.

— Это явно был не случайный вор, — продолжал судья Кэмпион. — Грабитель бы снял перстни с его пальцев: они стоят целое состояние. Но он не смог бы проделать это бесшумно. Однако леди Честер, спавшая в смежной с мужем комнате, ничего не слышала. Дверь между ними была закрыта, стены там толстые, но все же она услышала бы, если бы в соседнем помещении происходила длительная борьба.

— Но лорда Честера убили во сне, — вставила настоятельница.

— Я так не считаю. Сестра Джоанна рассказала нам, что пострадавший полусидел на кровати. В момент нападения он не пытался встать, чтобы воспрепятствовать удару. Я считаю, кто-то проник в комнату и некоторое время спокойно общался с его светлостью, а тот и вообразить не мог, что его жизни что-то угрожает. А потом ему внезапно был нанесен удар, и сделал это человек, наделенный немалой силой.

— У лорда Честера были враги при дворе, — сказала настоятельница.

Судья Кэмпион кивнул:

— Не сомневаюсь. Но насильственная смерть, случившаяся в этих стенах, бросает тень и на ваш монастырь, и на весь монашеский образ жизни в целом. На пути из Рочестера в Дартфорд я думал о том, что это мог совершить какой-нибудь фанатичный реформатор, желающий таким образом запятнать старую веру. — Он замолчал, покачивая головой. — Но для этого убийца должен был, как минимум, знать, что лорд Честер собирается остаться на ночь в гостевой комнате. Однако это решение было принято неожиданно, по окончании пира. Как посторонний мог узнать об этом? И к тому же выяснить, в какой комнате остановился лорд? Кроме того, согласитесь, ему было бы затруднительно проникнуть в запертый монастырь. Ни у кого не было доступа в гостевую спальню из клуатра или снаружи. И наконец, у нас есть рака. — Холодок пробежал у меня по коже. — Мне представляется любопытным, что лорд Честер был убит именно ракой, самой священной из ваших реликвий. Тем самым предметом, который он осквернил, желая напугать сестер во время пира. Вы согласны, что выбор орудия убийства весьма примечателен? — Кэмпион принялся расхаживать по комнате, ударяя концом трости об пол. — Но каким образом рака попала из церкви в парадную часть монастыря? Кто-то взял ее по окончании последней службы и отнес в гостевые комнаты. Ваш привратник кажется мне надежным человеком, и он поклялся, что дверь между парадной частью и частью, где обитают монахини, была заперта. У кого-нибудь, кроме него, есть ключ от этой двери?

— У меня есть собственный ключ, — сказала настоятельница.

Коронер и мировой судья мимолетно переглянулись.

— И где он был прошлой ночью? — спросил судья Кэмпион.

— У меня в комнате. Я сплю отдельно от сестер. Ключ сегодня утром был на своем месте, судья Кэмпион. И уверяю вас: никто не мог прокрасться в мою комнату и незаметно похитить его. Сон у меня чуткий.

— И вы не выходили из своей спальни между полуночной службой и лаудами? — поинтересовался он бесстрастным голосом.

— Я уже два раза сказала вам, что не выходила. — Я услышала частое щелк-щелк-щелк: настоятельница опять терзала свой шарик.

Судья Кэмпион прекратил ходить по комнате и выглянул в окно.

— У вас есть чертежи здания, сделанные еще строителями? Я должен понять, каким образом убийца мог передвигаться по монастырю. Зданию почти два столетия. Возможно, тут имеются двери и даже коридоры, не бросающиеся сразу в глаза. И злоумышленник вполне мог воспользоваться ими.

Я застыла на своем стуле. Потайная комната!

Настоятельница ответила:

— Я никогда не видела таких чертежей.

— И тем не менее они должны существовать.

Я услышала в приемной громкие голоса. Дверь распахнулась, и в кабинет настоятельницы вошел Джеффри Сковилл с коробом в руках, за ним следовал рассерженный брат Ричард.

— Вы не имеете права… не имеете права это делать! — прокричал брат.

— Что такое? — спросил судья Кэмпион.

Джеффри ухмыльнулся:

— Он так разнервничался, потому что я во время обыска кое-что нашел у него под тюфяком. — Он вытащил из короба тонкую книжицу и помахал ею.

Я сразу же узнала ее: «От Каратака до Этельстана».

Брат Ричард потянулся к книге, но высоченный Джеффри, смеясь, поднял ее повыше над головой. Судья Кэмпион улыбнулся, и коронер тоже, ухмыляясь, оторвался от своих бумаг. Джеффри с легкостью перебросил книгу мировому судье. Тот принялся листать ее.

— Кажется, вполне безобидное сочинение.

Настоятельница Джоан вздохнула:

— Выносить книги из библиотеки Дартфорда запрещено. И брату Ричарду это прекрасно известно.

Бедняга покраснел как рак. Он, казалось, избегал моего взгляда, хотя, возможно, просто вообще сильно смутился.

— Кроме этого, — объявил Джеффри, — я нашел у него перо, чернильницу и бумагу. Но никаких писем. А еще шахматы и симпатичный сундук с религиозными книгами. Что касается другого брата — Эдмунда, — у того я совсем ничего не обнаружил. Похоже, у него нет вообще никаких личных вещей.

Судья Кэмпион протянул книгу настоятельнице, а потом повернулся к брату Ричарду:

— Раз уж вы все равно опять присоединились к нам, брат, то, может, примете участие в обсуждении проблемы? Мы пытались разобраться, каким образом рака попала из церкви в гостевую комнату, если двери были закрыты.